просто замолчать, чтобы не провоцировать. Когда он успокаивается, то подходит ко мне, и мы просто молча просидим в обнимку, всё лучше, чем, если бы я кричала на него в ответ, он бы просто ушел и натворил на эмоциях кучу неприятностей.
Я его люблю, хотя в такие моменты, скорее всего немного меньше, чем когда он улыбается или делает со мной потрясающие вещи, из-за которых я точно никогда не смогу от него отказаться. Потому что хочу, чтобы он делал это снова и снова.
На следующий день Аня просит меня приехать к ней в кофейню, чтобы помочь и я замечаю, что с ней что-то происходит. Ловлю себя на мысли, что мне казалось, будто между ней и Артемом появились какие-то разногласия.
Нам не удается поговорить, потому что к закрытию в кофейню заваливаются Давид, Никита, какое счастье, что без Марины, и Богдан.
Немного позже приходит Артем и занимает место за столиком. Ни с кем не говорит, копается в телефоне и бросает на Аню странные взгляды.
Вижу, что никто из братьев не понимает, что происходит, потому что каждый из них бросает на меня вопросительный взгляд, на который я лишь пожимаю плечами. Мы с Аней так и не поговорили, к тому я не уверена, что она станет делиться со мной чем-то личным, связанным с Артемом.
После закрытия кофейни мы обсуждать предстоящую выписку мамы ребят. В следующем месяце их мать возвращается домой. И я вижу, как это сильно волнует братьев.
Тяжело вздыхаю, когда не замечаю на лицах братьев радости.
Артем хватает стул и присаживается за наш столиком, рядом со своей девушкой. Не глядя на Аню, кладет руку на спинку её стула. Зато Аня разглядывает Давида и его ссадины, наклоняется к нему, чтобы расспросить о них, но мой парень просто отмахивается.
Никита высказывает предположение, о том, что как только их мама появится в доме, туда немедленно вернётся Михаил. Так зовут её второго мужа, и я вижу, как это предположение заставляет напрячься Артема. Еще и потому, что у них с мамой напряженные отношения, которые стали еще хуже, после того как Артем выставил Михаила из дома.
Аня сказала, что он на протяжении полугода просто уходил, потом снова возвращался и уходил, доводя их мать до истерик.
Мы оборачиваемся на дверь, когда наше внимание привлекает колокольчик на входе.
На двери висит табличка ЗАКРЫТО скорее всего, это кто-то из своих.
Мы все затихаем и поднимаемся, когда входят два офицера полиции в форме. Один из них осматривает парней и прищуривается.
Второй представляется сам и представляет своего коллегу. Я чувствую, как тревога ползет у меня по спине, поднимается вверх, окутывает все тело, и я ощущаю тяжесть в груди.
— Кто из вас Давид Чертышный? — наконец произносит он, и я чувствую, как моё сердце падает вниз.
— Я — говорит Давид и поднимается. Я смотрю на него снизу вверх и хватаю за рукав, чтобы привлечь внимание.
— Что происходит? — я едва могу слышать свой голос из-за шума в голове.
— Детка, все нормально. — спокойно отвечает Давид и кладет руку мне на плечо, а потом сжимает.
— Вам необходимо пройти с нами, вы задержаны. — говорит второй, тот, что осматривал ребят с прищуром. Давид отпускает меня и выходит из-за стола. Офицер хватает Давида за запястье и начинает, о, мой бог, надевать на него наручники.
Вижу, как оживают и поднимаются со своих мест все ребята. Я подскакиваю, меня начинает трясти, и я выхожу вперед, становлюсь рядом со своим парнем, пытаюсь привлечь к себе его внимание, чтобы он успокоил меня и сказал, что все будет хорошо.
— Что происходит? — спрашивает Артем — в чем причина его задержания?
— Давид? — я тяну его за руку и он опускает на меня свой взгляд. Хватаю его руку, переплетаю наши пальцы, но он отстраняется и сцепленными руками подталкивает меня назад, ближе к Артему.
— Детка, все хорошо встань рядом с Артемом, ладно. — шепчет он, когда чуть наклоняется, а потом косится на офицера, который прожигает нас взглядом, я тоже поворачиваюсь к нему и он бросает на меня мимолетный взгляд. — Наверное, какое-то недоразумение.
— На вас поступило заявление. — объясняет тот, кто продолжает смотреть на нас с неприятным выражением на лице. — Тяжкое причинение вреда здоровью. Так, что это никакое ни недоразумение, судя по вашему лицу, и — он опускает взгляд на содранные костяшки пальцев моего парня — рукам. Пройдемте.
— Подождите! Давид, что мне делать? — вмешиваюсь я, и они останавливаются, смотрят на меня. Давид кивает кому-то позади меня, а потом отворачивается и идет к двери. Я чувствую на себе чьи-то холодные руки и вырываюсь, кричу на них. Как они могут так спокойно стоять, когда Давида забирают в полицию. Это не выглядит так, будто хорошо и быстро закончится. Мне не понравилось то, как они смотрели на него и его ссадины будто уверены в том, что он виноват.
Я всё еще вырываюсь, когда Богдан усаживает меня и кричит, чтобы я успокоилась, но это трудно. Никита присаживается рядом и пытается успокоить. Где пропадает Аня, я не знаю.
Артем и Богдан уезжают вслед за Давидом, оставив нас дожидаться из возвращения. Должна признаться, что это трудно. Просто сидеть и ждать их возвращения.
Ане приходится найти для меня какое-то успокоительное, потому что меня бьет дрожь, и я хочу поехать в полицию.
— Почему они так долго? — спрашиваю я, Аня пожимает плечами. Меня злит то, что никто из них не отвечает на мои звонки. — Это ведь какое-то недоразумение? Они все поймут и отпустят его, ведь так? — я смотрю на Никиту, он молчит вопреки моим ожиданиям, а когда понимает, что я жду ответа, просто пожимает плечами. — Что это еще значит?
— Я не знаю — говорит он — Не знаю, ясно? С Давидом и прежде случалось подобное.
— Чего?! — я подаюсь вперед, а моё сердце, кажется, пропускает удар — Давида уже арестовывали?
— Нет, конечно, нет. — кривится Никита — Просто Давид и раньше избивал людей. К счастью, до полиции никогда не доходило.
— Хочешь сказать, будто думаешь, что это и правда его рук дело? — спрашивает Аня и поднимает бровь вверх. Никита лишь пожимает плечами и шумно выдыхает.
Лекарство, которое дала мне Аня никак не действует, поэтому я подскакиваю, как только входит Артем.
И он один.
С ним нет ни Богдана и моего парня, а на лице такое выражение, будто у нас проблемы. Понимаю, что
