– Я сказал правду. Был с одной женщиной. Давал интервью. Парфюм у неё резкий, думал, задохнусь, – он поворачивается в профиль, морщит нос, пока его пальцы разбираются с ремнём брюк.
– Ты что, ответил на провокацию Ворохова? – сипло шепчу. Я надеялась, что смогу его отговорить. Вразумить. Прежде чем он совершит ошибку. – Зачем? Задел меня и задел! Неважно его мнение. Кого должны волновать слова мужика, который думает только нижней головой?
Пока засыпаю его вопросами, Новак отдаляется от меня. Скрывается от моего негодования за дверью другой комнаты, но я упрямо спешу за ним.
Нет, мы поговорим! И я постараюсь уберечь его от ошибки!
Захожу в просторную ванную и первое, что вижу перед собой – обнажённый зад Леона.
Вся моя уверенность моментом улетучивается…
Глава 56
Щёки тут же вспыхивают, и я теряюсь.
– Ты всё это время шёл в душ? – нелепо спрашиваю, наблюдая, как Леон переступает бортик душевой кабины, играя многочисленными натренированными мышцами. Но какими бы красивыми они ни были, всё равно не помогут ему победить Ворохова!
– Сказал же, что воняю, – бросает как ни в чём не бывало, включая воду. Встаёт боком, и я тут же отворачиваюсь. Козёл, блин.
– Я с тобой о серьёзных вещах говорю!
А он дурачится!
– Я сообщил, что мне нужно в душ. И ты сказала, что тебе всё равно, – припоминает мне недавние слова. Но я же не это имела в виду! – Решил, что ты не против того, чтобы я искупался. Прости, если неправильно понял тебя, но уже поздно менять локацию для разговора, не находишь?
Последние слова звучат насмешливо, особенно в унисон с шумящей водой.
Закусываю губу. У меня нет сил спорить и бороться. Поэтому, не поворачиваясь к нему, прохожу вглубь помещения и сажусь на стиральную машинку, рядом с душевой.
– Дверь закрой, – прошу тихо.
– Тогда я тебя не услышу.
– Хотя бы наполовину.
– Монашка, – летит с сарказмом. Но дверца всё-таки медленно скользит в сторону. Устремляю взгляд на свои дрожащие пальцы, собираюсь с мыслями и боюсь озвучить главный вопрос.
Вдох-выдох.
– Что ты сказал в интервью? Ты согласился на бой?
Надежда. Во мне теплится долбаная надежда.
– Своё решение я озвучил до того, как ушёл на встречу.
И тут же она гаснет, как спичка от сильного дуновения ветра.
– И ты не передумал, пока ехал?..
– Я не меняю своих решений, – отвечает твёрдо. В этом он прав... И не раз доказывал это. В конце концов, из-за его глупого принципа мы расстались, а мне пришлось соврать об аборте. – А интервью выйдет завтра. Посмотришь, лень пересказывать, ничего интересного.
– А ты о себе подумал? – наконец, выдаю то, что тревожит меня больше всего на свете. Его здоровье. Его состояние. – Разве ты справишься? В прошлом, уверена, ты безусловно бы победил, но сейчас… Леон, давай будем честны, ты не был на ринге больше… полугода?
Я не знаю точно. Не следила ведь за ним.
– Год.
– Ещё лучше… – отчаянно постанываю, разведя руки, что тут же падают плетьми на колени.
– У меня есть неделя, чтобы подготовиться. Форма у меня та же, а сноровка… Вспомнится со временем. Тело – механизм. Ты можешь забыть, а оно помнит.
– Ты слишком самоуверен.
– А ты в меня не веришь.
– Верю! – недовольно восклицаю, машинально поворачиваясь к нему. – Просто…
Закусываю губу. Если произнесу вслух, ничего ведь не случится?
Дверь кабины открывается, демонстрируя задумчивую физиономию Новака. Его мокрый ёжик, капельки воды, стекающие по лицу и всему телу.
– Волнуешься? – спрашивает, выключив воду.
– Да, – говорю честно в тишине. Слово отскакивает от каждой стенки, отбиваясь эхом о плитку. – Я и раньше считала, что твоё увлечение пропитано жестокостью. Переживала за тебя.
Хотела, чтобы он ушёл из бокса. Но для него это было смыслом жизни, из-за чего мы нередко спорили. В итоге, я приняла его увлечение и карьеру со сжимающимся до боли сердцем. А тут… меня буквально разрывает изнутри. Хочется обнять его, схватить в свои тиски. И никуда не пускать.
Ей-богу, в день боя я готова подсыпать ему лошадиную дозу снотворного. Но потом он возненавидит меня. Зато будет целым?..
– Ради этих слов и по морде получить не жалко, – говорит на полном серьёзе, выходя из душа и хватая полотенце, которым наконец-то прикрывается, повязав вокруг бёдер. Мой выдох раздаётся на всю ванную комнату.
– Идиот, – буркнув, прикрываю глаза. Легче от этого разговора не стало. – А что насчёт опеки? Тебя ведь не лишат прав?
Вдруг ощущаю прохладные и сильные пальцы на своих коленях. Новак без стеснения раздвигает их, вклиниваясь между моих ног. Капли воды, стекающие с его тела и попадающие на моё, совсем не остужают меня.
Открыв глаза, ощущаю аккуратную хватку на подбородке. Леон поднимает мою голову, заставляя посмотреть на него. Не хотела я этого делать из-за застывших на ресницах слёз.
Если скажу ему, что мне страшно, он всё равно пойдёт напролом. От этой мысли я готова разрыдаться в три ручья.
Да, он мне небезразличен. Да, он причинил мне много боли, но… он мой бывший муж. Нынешний, в конце концов. Не чужой человек!
– Если что-то случится, – его голос звучит успокаивающе тихо. – Я всё решу. Не переживай и просто доверься мне, хорошо?
Закусываю дрожащую губу. Не могу ему ответить из-за того, что сдерживаю грёбаные слёзы. Нахожу в себе силы только кивнуть.
Он улыбается. Наклоняется. И ласково, нежно накрывает мои губы своими, ускоряя пульс.
В просторной ванной, прикрыв глаза и погрузившись друг в друга, мы слышим лишь стук наших бьющихся в унисон сердец...
Глава 57
Вероника
Кто же знал, что в двухэтажной квартире найдётся место ещё и для импровизированного спортзала. Леон забрал грушу из гостиной – и все эти дни пропадает в другой комнате, вдали ото всех. Помимо основных занятий с бывшим тренером, он отрабатывает удары дома. Мы почти не видимся. А если удаётся улучить минутку – не могу убрать малышей от Новака. Наскакивают, как липучки, и не слезают, соскучившись по нему.
И каждый раз до слёз, когда вижу его бодрым, энергичным, но знаю, что как только голова касается подушки – он тут же засыпает. Сколько я ни пыталась поговорить с ним – тут же слышала отказ.
Новак упертый настолько, что игнорирует меня и даже слушать не хочет.
Бой послезавтра. Я вся на нервах.
Ещё и проклятый телевизор добивает! Ворохов сделал огромный прогрев перед боем, рекламируя это событие так, что новости о нём лезут из всех щелей. Даже если раньше не интересовался боксом – заинтересуешься.
Урод. Ему лишь бы возвыситься. Выделиться на фоне давно ушедшего из карьеры Леона.
Чем ближе бой – тем сильнее я отчаиваюсь и опускаю руки.
Пока дети на прогулке с няней, я, приготовив обед, беру бутылку с водой и поднимаюсь к Леону в его мини-зал. Знаю, что лучше не трогать его, но у меня есть последний шанс отговорить его.
И я знаю, как.
Не стучусь – сразу открываю дверь. На глаза тут же попадается обнажённая спортивная фигура Новака. Накачанные руки, рельефная спина, очерченные рёбра, кубики пресса… Идеал.
Мужчина, двигаясь в челноке, колотит грушу. И даже мне, не фанатке бокса, видна разница между прошлым и настоящим Леоном.
Услышав мои шаги, он оборачивается. Сбивчивое дыхание и стекающий по лбу пот – весь его вид заставляет сердце сжаться.
– Я тебе воды принесла.
Смотрю на пол, на его пустой шейкер – Новак уже давно всё выпил.
– Вовремя, – усмехается, прервавшись на минуту и направляясь ко мне. Передаю ему бутылку и получаю лёгкий поцелуй в щёку на расстоянии вытянутой руки.
Необычный для нас жест, но после того дня в ванной между нами нет больше пропасти, что вечно мешала приблизиться друг к другу.
Он может обнять меня. И я не скину его руку.
