это поношенная футболка группы Simple Plan, похожая на те, в которых я иногда спала.
— Боже мой! Мне нравится Simple Plan. Они написали песню для одного из фильмов о Скуби Ду!
— Мне больно, что ты запомнила их именно такими. — Уайатт прижал футболку к груди, как будто пытался прикрыть колотую рану.
— И вообще, зачем мы собрались?
— Сегодня вечером мы устроим настоящий переполох, вот почему, Хенсли.
Я вскочила и подозвала Уайатта присоединиться ко мне. На его лице читалось явное опасение, лицо покрылось резкими морщинами, но в его глазах мерцало пламя, разжигая интригу.
— Когда я была маленькой, бабушка Грейс часто говорила, что мы создаём связи с людьми и событиями в нашей жизни, которые будут продолжать влиять на нас, пока мы целенаправленно не перережем эти метафорические нити. И она считала, что самый эффективный способ так сделать — использовать огонь.
Я открыла свой блокнот и вырвала первые несколько страниц. Те, где чернила размазались и потекли по некоторым страницам, изуродованные слезами, которые капали, когда я записывала всю свою ненависть на эти страницы.
— Ты должен признаться в своих чувствах, а потом сказать, что отпускаешь их. Затем ты бросаешь всё, что у тебя есть, в огонь, чтобы эти связи сгорели.
Уайатт скрестил руки на груди, туго скомкал футболку и ухмыльнулся мне.
— Я должен был догадаться, что в какой-то момент ты втянешь меня в какой-то странный ритуал.
Я решила проигнорировать его и протянула вырванные страницы.
— Всё, что я написала после того, как, вернувшись с поминок моей двоюродной бабушки, обнаружив Джейка полуголым с высокой красивой блондинкой на коленях.
У меня сжалась грудь, дыхание с трудом вырывалось наружу, когда все воспоминания нахлынули на меня и обнажились, чтобы я могла пережить их снова. Удар предательства, пустота потери, тяжесть сомнений в моей ценности.
Но когда рука Уайатта нашла мою руку, наши пальцы переплелись, тепло разлилось по моему телу, напомнив, что я всё ещё стояла на ногах. Я прошла через период холода, вызванного разрушенным доверием, и теперь я сильнее. Особенно теперь, когда у меня было ранчо, в том числе и Уайатт, который мог вернуть меня к жизни.
— Я отпускаю предательство, чтобы оно не сдерживало меня.
На мгновение, встречаясь взглядом с полуночными глазами Уайатта, в которых застыло выражение ненужных извинений, я отвернулась к камину и подбросила страницы, наблюдая, как пламя пожирало моё разбитое сердце, а моё тело начинало гудеть.
Я знала, что не будет мгновенного исцеления, но уже чувствовала, как уходила часть накопившегося беспокойства. Потому что я выбрала отпустить его, а не копить на страницах блокнота беспорядочные эмоции. Прогресс, я знаю.
— Твоя очередь, Хенсли.
Уайатт покачал головой, когда смотрел на футболку в своих руках.
— Холли никогда не ходила со мной ни на какие концерты, всегда низко оценивала мой музыкальный вкус, как мне кажется. И вот однажды она купила мне билеты на Simple Plan, которых я любил в детстве. Всё время она переписывалась с кем-то, и, как я теперь понимаю, скорее всего, с Истоном. На следующей неделе она ушла от меня к нему.
Боже, кажется, теперь я ненавижу эту женщину ещё больше.
— Сожги это дерьмо! — прокричал я и показала на огонь.
Уайатт от души рассмеялся, согрев каждый сантиметр моего тела. Пробудил бабочек.
Прикусив нижнюю губу, он скомкал футболку. Прошло мгновение, и я начала сомневаться, действительно ли он это сделает, затем он швырнул футболку в огонь и прокричал:
— Пошла ты на хуй, Холли!
— Да, Уайатт! — я подбадривала его, подпрыгивая на месте, когда он издал радостный вопль, и черты его лица внезапно стали ярче. От нас обоих исходила свобода, напряжение рассеивалось в дымном воздухе.
— Я отпускаю тебя, — продолжил Уайатт, повысив голос и ругая обуглившуюся ткань в огне. — Ты больше не имеешь надо мной власти. Мне на тебя наплевать, потому что я никогда не был тебе дорог.
Уайатт повернулся и дал мне пять, радостный и гордый. Подстёгиваемая им, я вырвала огромную кучу страниц, тех, которые представляли самую сложную часть измены Джейка.
— Меня больше не волнует, что он мне изменял. Я просто ненавижу то, как долго я мучила себя, пытаясь понять, почему ему не хватало только меня. Почему он погнался за девушкой, с которой изменил мне, когда я их нашла, вместо того, чтобы бороться за меня. Я так усердно работала, чтобы быть уверенной в себе, но последние пару месяцев заставили меня усомниться в своей состоятельности чаще, чем мне хотелось бы признать. Но не более того!
— Да, к черту всё, он — мудак, Аврора. А теперь сожги это дерьмо! — прокричал Уайатт с легкомысленной, почти маниакальной улыбкой. Его высокая фигура сотрясалась от смеха, такого громкого, что эхо разносилось по горам, когда я бросала страницы в огонь, а затем и весь блокнот.
— Подожди секунду, — Уайатт взбежал по лестнице и скрылся в своём доме, оставив меня на пару минут наблюдать, как блокнот превращался в пепел.
Забавно, потому что, несмотря на то, что разговоры о Джейке всё ещё причиняли мне боль, я поняла, что в последнее время я думала о нём гораздо меньше, чем ожидала. Как будто последние раны начинали затягиваться.
Когда Уайатт вернулся, у него в руках было ещё больше одежды. Он протянул мне рубашку с кричаще белым воротничком, а затем подбросил в огонь ещё одну футболку. В ответ, торжествующе шипя, вспыхивали более насыщенные оттенки оранжевого пламени и рубиновые искры.
— Одежда, которую Холли когда-то купила мне, которую я терпеть не могу, и никогда не носил, но всегда жалел выбросить, — Уайатт кивнул на рубашку, которую я держала в руках. — Я имею в виду, когда мне вообще понадобится её надеть? Она буквально создана для какого-нибудь городского офисного работника, как будто Холли пыталась постепенно превратить меня в такого же. Как будто того, кто я есть, ей было недостаточно, но на хуй! Никто, ни я, ни ты, не должен подвергать сомнению нашу ценность. Так что, помоги мне и сожги это дерьмо.
Неудержимый смех вырвался из меня, когда я бросила
