— Никогда больше так не уходи от меня, — сказал я рядом с ее губами.
Она кивнула и отстранилась.
— Мне так жаль, Роман, — по ее щекам побежали слезы, — я испортила твое торжество. Я...
— Ты абсолютно ничего не испортила, Саманта. Майкл испортил. Я убить его готов за то, что он вот так унизил тебя.
— Меня? Посмотри, что он там натворил! Все твои коллеги, пациенты... он погубил твою репутацию.
Я покачал головой, отрицая ее слова и страшась момента, когда мне придется объяснять ей его обвинения в убийстве в мой адрес.
— Мои настоящие друзья посмотрят сквозь пальцы на то, что случилось там, а если нет, то к черту их, — заявил я, стирая слезы с ее щек.
Слова Майкла вспыхнули у меня в мозгу, и я больше не мог ждать: мне нужно узнать, действительно ли она моя.
— Это правда? Вы окончательно решили расстаться? — спросил я.
— Да. Как раз перед тем, как мы встретились, чтобы ехать сюда.
— Ты поэтому была так расстроена?
Она кивнула.
— Я собиралась рассказать тебе. Мне следовало...
— Не важно. Все это не важно теперь. Важно только, что я люблю тебя, — слова слетели с моих губ и ее полные слез глаза встретились с моими. — Тебе не обязательно отвечать. Просто знай, что я чертовски сильно люблю тебя, и если ты меня хочешь, я весь твой.
Саманта
Несмотря на приключившуюся в Нью-Йорке драму с Майклом, я провела ночь в объятиях Романа. Мне хотелось расспросить его об обвинениях Майкла, но опять-таки, это же Майкл — самый отпетый лгун, которого я знаю. И мне на полном серьезе все равно, какими оказались для него последствия устроенной им небольшой сцены. Он адвокат и знает, как обойти закон. Всегда знал и будет знать.
Не знаю, какое впечатление может сложиться обо мне после таких моих мыслей, но в данный момент сомневаюсь, что мне есть дело до этого. Всю ночь Роман провел во мне — внутри меня — и это было настоящее блаженство. Мир за пределами его номера просто не существовал. Существовал только он и только я.
Накануне вечером Роман перенес все мои вещи к себе в номер, и это было правильно. На следующее утро мы бок о бок упаковывали наши чемоданы.
Я нервничала из-за возвращения обратно. В Нью-Йорке мы могли игнорировать все те сумасшествия, которые ждали нас в Майами. Могли спрятаться в объятиях друг друга и отрицать все остальное, что собственно мне и хотелось сделать.
Перед смертью отец сказал мне, что жизнь предназначена для того, чтобы жить. Помню, как тогда подумала, насколько неправильно, что у меня впереди целая жизнь, но, тем не менее, я не могу воспользоваться этим преимуществом, как воспользовался бы им мой отец, если бы у него было больше времени.
Могу честно признаться, что теперь живу для себя. Я отпустила Майкла, как должна была сделать уже давно, и отказалась от всех правил. Уже очень давно я не делала того, от чего бы чувствовала себя хорошо. С Романом мне хорошо. Нет... С Романом мне прекрасно. И дело не только в сексе; рядом с ним я чувствую, что живу. И неважно, что я не знаю, с чем столкнусь, когда мы вернемся домой, просто уверена, что он стоит того.
— Ты в порядке, милая? — спросил сидящий рядом со мной Роман.
Я наблюдала за облаками, проносящимися за окном самолета, и так глубоко задумалась, что почти не разговаривала с тех пор, как мы оказались на борту. Нам многое нужно обсудить, прежде чем самолет приземлится, но молчать и обдумывать свою жизнь гораздо приятнее.
Потянувшись, я накрыла его ладонь своей.
— Прекрасно, — заверила его я.
Он наклонился ко мне и нежно поцеловал, а затем прижался своим лбом к моему лбу.
— Так оно и есть, ты прекрасна.
Прижавшись губами к его губам, я позволила его теплу и спокойствию пройти сквозь меня. Он углубил поцелуй, начав посасывать кончик моего языка. Прервав поцелуй, он задрожал и улыбнулся сам себе.
— Ты сводишь меня с ума, женщина. Теперь, после того как мы сделали вывод, что ты совершенно точно прекрасна, почему бы тебе не рассказать мне, что у тебя на уме? — предложил он, поправляя мои волосы, и поцеловал меня в лоб.
Мне нравится его нежность. К ней можно привыкнуть, но именно об этом я и мечтала. Как будто он не может заставить себя прекратить касаться меня. Будто его руки горят желанием прикасаться к моей коже. И это чувство взаимно.
— Я просто думаю о том, что будет, когда мы вернемся в Майами.
— А как ты хочешь, чтобы все было? — спросил он, и между его бровей от беспокойства залегла морщинка.
Протянув руку, я разгладила ее и поцеловала местечко, где она была.
— Я не имею в виду тебя. Думаю, я знаю, что произойдет. Что я хочу сказать... Мне нужно столько всего понять теперь, когда мой брак официально закончен.
— Например?
Я вздохнула.
— Ну, первый и самый главный вопрос — жилье. У меня не так уж много вариантов, понимаешь? И мне нужно нанять адвоката, чтобы начать бракоразводный процесс. Майкл не станет облегчать мне эти задачи. Ему это не свойственно.
— Знаю, — с грустью кивнул он. — Мне ненавистна мысль о том, через что тебе придется пройти, но, пожалуйста, знай, что я буду рядом на каждом этапе этого пути.
Протянув руку, он положил ладонь на мою щеку, и я прижалась к ней.
— Я знаю. Именно потому, что у меня есть ты, я еще держусь. Понимаю, что придется иметь дело с Майклом и остальными вопросами, но мне просто нужно несколько недель, прежде чем я начну думать над всем этим. Найти жилье — вот моя главная задача на данный момент.
Он кивнул.
— Знаешь... если быть очень честным, то я думал, что ты могла бы пожить у меня.
От его слов на моих губах появилась улыбка.
— Правда?
— Правда, — подтвердил он с улыбкой, глядя на меня из-под темных ресниц.
Его глаза цвета виски засияли, и я догадалась, что он вспоминает наш с ним уикенд.
— Но мне бы не хотелось, чтобы ты устал от меня слишком быстро, — поддразнила я.
— Уверяю тебя, любимая, чтобы я устал от тебя — такого просто не может быть.
Он прикусил нижнюю губу, поедая меня взглядом. Никогда не считала себя сторонницей занятий сексом в небе, но, несмотря на все те сумасшедшее мысли, крутящиеся у меня в голове, я дождаться не могла, когда останусь с ним наедине.
Он хочет, чтобы я поехала к нему домой. Я с трудом сглотнула от одной этой мысли. Жить с Романом — это чудесно, но в то же время, я не хочу, чтобы мы съезжались так сразу. Мне хочется насладиться началом наших отношений так, чтобы нас ничего не ограничивало.
— Уверен?
— Я в жизни ни в чем не был так уверен.
— Хорошо. Но только на неделю или две. Для меня важно найти свое собственное жилье, — уступила я.
