Ознакомительная версия.
– Тогда почему ты ревешь?!
– Потому что они должны… А они друг для друга все сделают, а мы на втором месте…
– Ну и правильно, – неожиданно заключила Аня. – Это хорошо, что на первом месте – они. Вот ты бы хотела такого мужа, как папа?
Наташа удивилась, даже рыдать перестала:
– Конечно.
– Все бы хотели. Чтобы жена для него была лучше всех. Детей, конечно, обижать нельзя – но вас же никто и не обижает, верно?
– Верно…
– Радуйся, дурочка, что у вас семья такая… идеальная. Ты просто еще этого не понимаешь. – И Аня, совсем как взрослая, снисходительно похлопала Наташу по плечу.
И поняла, что действительно хочет такого мужа, как Дмитрий, а не как папа. И пусть у нее будет нос уточкой, и широкие плечи, и бесформенные юбки… Лишь бы только Он смотрел на нее, как Дмитрий смотрит на свою богатырку. И еще она подумала, что встретить такого человека – значит встретить свою судьбу, и тогда уже все беды и проблемы покажутся сущими пустяками… И что счастье выглядит именно так: друг для друга – на первом месте.
* * *
«Сережа», – прошептала Аня. И в тот момент поняла, что, в общем-то, именно ради таких моментов и стоит жить. Когда судьба внезапно преподносит царский подарок – как большую шоколадку в нарядной хрустящей обертке ребенку-побирушке, рассчитывающему максимум на пятак.
Аня даже не удивилась, увидев Сергея. Да, она не ждала его и даже не мечтала, что он возникнет вот так, на пороге ее палаты; но вот он – здесь, рядом, держит ее за руку, и она знает: все так, как нужно. Потому что она его любит.
Сергей присел на краешек кровати, исподтишка оглядываясь – можно ли? Все таки, он до сих пор не пришел в себя, не мог окончательно совместить свое «я» с собой, так сказать, физическим. Он здесь, рядом с Аней – а еще неделю назад даже предположить не мог, что все так стремительно завертится. «Ты здесь, мы в воздухе одном, твое присутствие – как город», – прошептал Сергей. Запнулся – дальнейшее «… как тихий Киев за окном» казалось неуместным. Но все же Аня – как могла – потянулась к нему, сквозь все трубки и проводочки протягивая к нему своей взгляд. И Пастернака она не читала, и Киев был ни при чем, но самое важное – «мы в воздухе одном» – ощущалось так сильно, что Сергей понял: обратного пути нет.
Тихо вошла Вера Николаевна и стала у двери. Они заметили ее не сразу.
– Здравствуй, Сережа, – решила она все же себя обозначить, и они удивились, что в мире еще есть люди, кроме них двоих. – Как долетел?
– Долетел? – Сергей повторил вопрос, как слабоумный. Затем спохватился, приходя в себя: – Нормально долетел, спасибо. Здравствуйте, Вера Николаевна.
– Что дальше? Ты в отеле еще не был, полагаю, – сказала Вера, присаживаясь на стоявшее в углу палаты кресло.
Дальше надо было отправляться в небольшой отельчик на окраине города, где Сергей (с помощью Веры, конечно) забронировал номер на неделю. Дальше надо было вернуться с небес на землю, потому что скоро должна была вернуться Анжелика, и, условившись повторить «конспиративное» свидание на следующий день, они расстались.
Сергей с трудом нашел затерявшийся на одинаково кукольных улочках отель, без обычного для «руссо туристо» энтузиазма поселился (чем немало удивил персонал), и прямо в одежде рухнул на постель.
Проснулся через несколько часов с тяжелой головой: пищал телефон, сообщая об смс-ке. «Как ты?» – писала Катька. «Все ок», – только и смог ответить семье, хотя до «ок» было еще очень далеко.
Он отправился бродить по городу, думая, чем бы себя занять в течение двенадцати часов – до нового визита в клинику; но ничего толкового не придумал. Изнывая от безделья, глазел на витрины. Осматривать достопримечательности не хотелось. И, проходя по очередной красивой улице чужого города, он с точкой подумал, что хочется только одного: вернуться домой.
Сергей отогнал эти мысли, показавшиеся ему постыдными, чудовищными – практически кощунственными; и тут же составил план – четкий и ясный.
На следующий день купил букет цветов – самый красивый, который продавался в небольшом цветочном магазине рядом с отелем за цену, которую посчитал максимально разумной. Без особых трудностей добрался до палаты – его уже знали; Вера Николаевна была начеку и, как только Лика отправилась по делам (она, естественно, успела завести свои суетливые «дела» и в Мюнхене), тут же просигнализировала Сергею, что путь свободен.
Сергей положил цветы на край кровати и уже без стеснения присел рядом.
– Аня, я хочу сказать тебе кое-что важное. Во-первых, я должен уехать: нет смысла здесь прятаться, тратить время и деньги, если я могу в это время работать. Главное – я увидел тебя. Теперь верю, что все будет хорошо, – он осторожно прикоснулся к ее волосам и погладил по щеке.
Затем взял ее узкую, податливую ладонь и осторожно поместил между своими. И вдруг неловко опустился на одно колено и, краснея, произнес:
– Анна Ольховская, ты выйдешь за меня?
Аня испуганно таращила глаза на Сергея, внезапно поняв, что все это – по-настоящему. И ее болезнь, и операция, и ее бессилие, и ее сила – потому что вот он, мужчина ее жизни, парень из грез, совсем как в кино! – делает ей предложение!
Слезы покатились из глаз – и она потеряла сознание.
Запищали датчики, в палату вбежали медсестры и Сергея выгнали. Он стоял за стеклом и смотрел, как вокруг Ани суетится медперсонал.
* * *
Внезапно у него зазвонил мобильный. Звонила мать, и Сергей удивился: она ведь знала, что он за границей, и вряд ли стала бы тратиться на роуминг без крайней нужды. Предчувствуя неладное, он поднес трубку к уху:
– Мама, что случилось?
– Катя пропала, – глухим и хриплым голосом ответила мать.
– Что?! Что ты говоришь такое? – Сергей закричал; и на него тут же зашикали. Сергей на автопилоте вышел из больницы, сел на скамейку в скверике.
– Не вернулась из школы, – продолжала мать на удивление ровным, но совершенно безжизненным голосом. – Я начала беспокоиться, но тут позвонили те подонки, которые к Вадику приходили. Я по голосу узнала… Сказали, если денег до завтра не будет… до двенадцати часов дня…
Наконец, Мать не выдержала – зарыдала в трубку.
– Мама, я буду скоро, слышишь?! Вылетаю сейчас же!
Сначала набрал номер Алексея – попросил поддержать мать, пока он не приедет. Затем, как в тумане, он добрался до гостиницы, побросал вещи в сумку и рванул в аэропорт.
А как только приземлился – позвонил Ольховскому:
– Давайте деньги. Я согласен.
Как раз было без пяти минут двадцать часов среды…
Александр Ольховский, стоя у окна своего респектабельного кабинета, улыбнулся: он был практически уверен, что парень предпочтет деньги. Что ж, и на этот раз интуиция Ольховского не подвела: слишком хорошо он научился за эти годы разбираться в свойствах человеческой натуры. Ольховский снова одержал победу. Или человеческая натура ее одержала – черт его знает, почему в жизни все происходит так, как происходит, а не так, как было бы правильным. Но теперь было ясно, что семья его свободна от перспективы быть связанными родственными узами с невесть откуда взявшейся семейкой с криминальным душком – только этого еще ему не хватало!
Ознакомительная версия.
