В пятницу, в тот день, когда, по мнению Крея, Клару должны были выпустить из тюрьмы, Крей, Делия и Тим собрались в большой комнате. Три телефона придавали ей сходство со штабом армии. Когда один из телефонов зазвонил, Крей кивнул Делии, сидящей поблизости, прося ее взять трубку. Иногда он поручал отвечать на телефонные звонки сеньоре Альварес или слуге – последний обычно сообщал звонившим, что они ошиблись номером.
Радость узнавания озарила лицо Делии прежде, чем она успела заговорить. Тим и Крей насторожились. Кто бы это мог звонить Делии? Впрочем, она дала этот номер десяткам родственников и друзей, с которыми постоянно поддерживала связь.
– Гейб, это я! – закричала она. – Как странно! Откуда ты узнал, что я здесь?
Услышав это, Тим придвинулся ближе. Судя по всему, собеседник Делии был озадачен и даже раздражен. Крей, который читал в углу, поднял голову. Габриель, таинственный американец, которого на виду у Анны-Софи увели полицейские! И Тим, и Крей сразу поняли, что значит этот человек для Делии.
Она подробно рассказала звонившему обо всем, что произошло с ней, долгое время слушала молча – видимо, рассказ о том, как он провел последние две недели. Неуловимый Габриель.
– С тобой все в порядке? Где ты? Мне пришлось покинуть отель, там было небезопасно, – объяснила Делия. Выражение ее лица говорило о том, что жизнь вернулась в прежнее русло, что ее друг нашелся, телефон работает, все в порядке.
Она посмотрела на Крея.
– Можно, мой друг побудет здесь? Только до тех пор, пока он не получит паспорт, не заберет из отеля вещи и не купит билет на самолет.
Крей переглянулся с Тимом. Наверное, Габриель и похититель манускрипта – одно и то же лицо. Но откуда ему было знать, что Делия здесь? Кто дал ему номер телефона, который не значился в справочнике?
– Конечно, – закивал Крей. – Ему здесь будут рады. Пусть приезжает.
Делия передала его слова Габриелю, кивнула и просияла. Очевидно, он принял приглашение.
– Не могли бы вы объяснить ему, как добраться сюда? – попросила Делия, протягивая Крею телефон.
– Привет, – произнес Крей с непривычной развязностью. – Мы будем очень рады видеть вас здесь!
Он подробно описал, какие автобусы идут от Версаля, как пройти через деревню, предупредил о собаках. Сторожевыми псами Крей несказанно гордился. Чуть ли не каждый день какой-нибудь незадачливый посыльный, сойдя с тропы, оказывался в окружении рычащих ротвейлеров, которые подчинялись только приказам дрессировщика-бельгийца в сапогах, похожего на эсэсовца.
– Рад за вас, Делия, – произнес Крей, положив трубку. – Ваш друг цел и невредим. Вы покинете Францию, как только получите паспорта, а до тех пор можете пожить здесь.
– Как это мило с вашей стороны! – воскликнула Делия. – О Господи, какое счастье!
Но даже радость Делии оттого, что Габриель наконец-то дал о себе знать, не разрушила ее недавно возникшую дружбу с Креем: вскоре после звонка он увел ее в другую комнату, подчеркнуто исключив Тима из их маленькой компании.
Глава 30
ОСВОБОЖДЕНИЕ ПОД ЗАЛОГ
Понадобилась неделя, чтобы потрясенную и взбешенную Клару отпустили домой под залог. Следователь уже собирал документы, готовясь к процессу и обещая, что он состоится незадолго до Рождества. Крей приехал за женой вместе с одним из адвокатов на «лэндровере». Будто на вокзал, после поездки за покупками, с горечью подумала она, выйдя из тюрьмы, встряхивая волосами и щурясь от яркого осеннего солнца – униженная, грязная и злая. Защитники французского правосудия столпились во дворе тюрьмы, провожая ее взглядами. Крей уловил недовольство Клары.
– Тебе нужен был лимузин и церемонии, – рассмеялся он. – Как я об этом не подумал!
– Нет, нет! – Но в душе она злилась на мужа за то, что ей пришлось проторчать в тюрьме так долго, а он – на нее за то, что не сумел вызволить ее быстрее, хотя делал все возможное. Поговаривали, что американский посол просил об освобождении Клары на Кэ д’Орсе.[41]
– Об этом сообщил мне сам Жан Бомарше, – добавил Кристоф Оливер, юрист-француз из фирмы «Биггс, Ригби, Денби и Фокс».
После освобождения Клары прошло несколько дней, но Тима не покидало ощущение, что атмосфера в замке становится все более напряженной. Может, ротвейлеры и дрессировщик в жокейских сапогах вносили в нее нотку тревоги и опасности? Или же все дело было в энергичном вмешательстве со стороны Крея, который теперь беспокойно расхаживал по комнате или выходил из дома, проверяя бдительность псов, словно какой-нибудь лорд из готического викторианского романа, которые так любила Анна-Софи? А может, раздражение и даже гнев излучала сама сдержанная, благовоспитанная Клара?
Считая себя уравновешенным человеком, Клара поначалу даже не поняла, что ее душит гнев. Когда Серж вместе с адвокатом Крисом Оливером приехал за ней в тюрьму, Клара отчасти обрадовалась, увидев их, воспылавших праведным негодованием, приведших систему правосудия в движение, сумевших нажать на нужные рычаги. Она понимала, что несправедливо винить Сержа, хотя упреки накапливались в ней, по пути обрастая ракушками других провинностей и разочарований. Ларс. И многое другое.
Да, с одной стороны, она понимала, что Серж ни в чем не виноват. Она восставала против охоты еще яростнее, чем он, в какой-то степени ей нравилось быть мученицей, благородным борцом за правое дело. Но когда она вспоминала о том, что это не Серж сидел в тюрьме, что он даже не поспешил вызволить ее оттуда, что с дьявольской предусмотрительностью записал дом на нее, отослал Ларса из родного дома, разнес в пух и прах все ее убеждения и взгляды, смял их своими деньгами, праздностью, летаргией артистического отчаяния, которое окутало ее жизнь, подобно ядовитым миазмам, то в ней вскипала слепая безудержная ярость, потому что выхода у Клары не было и ей оставалось только смириться со всем этим и терпеть.
Впервые после освобождения Тим увидел Клару, когда подъезжал к ее дому. Она сверкнула своей обольстительной, лучистой улыбкой и взяла его за руку, словно для того, чтобы защитить от собак. Тиму показалось, что она похудела – лицо осунулось, под глазами пролегли тени. Но худоба только подчеркнула ее красоту, придавая ей что-то неуловимое.
– Добро пожаловать, Тим. Вы так помогли Сержу, – сказала она так, будто Крей был калекой, от которого нельзя отойти ни на шаг.
В доме уже был один адвокат, Брэдли Данн, опять-таки из фирмы «Биггс, Ригби, Денби и Фокс». Он внимательно поглядывал на Клару, словно пытаясь определить, какой ущерб ей нанесло пребывание в тюрьме, и предъявить претензии на суде.
– Как вы пережили столько ужасных ночей и дней в тюрьме? – спросил Тим.
