– Представьте себе, что у меня есть контракт на работу, и он гораздо выгоднее тех, которые вы можете предоставить своим девушкам.
– Ты что, действительно работаешь? Я думал, что ты так просто и живешь. Значит, он полностью изменил твой образ жизни, твой рыцарь. Ну что ж, ты можешь поздравить его от моего имени.
– Значит, вы позвонили, чтобы мне это сказать?
– Не совсем. Я хотел тебя поставить в известность, что в случае, если мысль выйти за него замуж засела тебе глубоко в голову, то ты должна все-таки знать, что твой красавец Ален уже женат, в течение семи лет, и что он никогда не сможет развестись. Вот и все, желаю удачи.
Щелчок телефонного аппарата поставил точку в их разговоре.
Какое-то время Хадиджа оставалась в оцепенении, держа в руке телефонную трубку, словно надеясь, что аппарат принесет ей еще какие-то новости. Но он молчал.
Ален женат? Это казалось ей совершенно невероятным. Как могло произойти так, что за весь год, который они провели вместе, она ничего об этом не знала? Она даже не догадывалась об этом. А Ален, разве не утверждал он, когда они познакомились, что он совершенно свободный человек? Хадиджа поверила ему, и больше никогда об этом не спрашивала. Самое необычное во всем было то, что за все то время, что она жила в этой квартире, ни одно письмо, ни одно известие не пришло на имя женщины, которая носила бы имя Алена. И никто из его друзей, которых они встречали в Париже или где-нибудь на званых вечерах, никто не упомянул о жене, которая могла существовать. Вместе с тем, из собственного опыта она знала, что мужчина, который желает красивую женщину, особенно такой, как месье Люсьен, не остановится ни перед чем, чтобы дискредитировать в ее глазах того, кто является ее возлюбленным.
Да, было над чем призадуматься. Она не могла выйти из состояния подавленности и растерянности. Как Ален, которому она слепо доверяла и которому все рассказала о собственном прошлом, как мог он, столько времени находясь рядом, скрывать от нее этот секрет? Конечно, она не вышла бы за него замуж, об этом даже не говорилось в течение того времени, что они жили вместе. Даже если бы Ален предложил ей выйти за него замуж, она бы отказалась, считая, что счастье влюбленных, основанное только на взаимном согласии, всегда более крепко и, что особенно важно, более длительно, чем скрепленное официальным документом, подписанным в мэрии. Тем не менее, молчать до такой степени! Если бы даже Ален рассказал ей о существовании какой-то женщины в его жизни, это ничего бы не изменило. Во всяком случае, если эта супруга где-то и существовала, она ведь не жила здесь, с ним. Даже возникал вопрос, была ли она когда-нибудь в этой квартире? Ведь Ален сказал, что жил здесь уже пять лет, пока не встретил ее, таким образом, уже шесть лет здесь не могло быть никакой женщины. Но она помнила уточнение Люсьена, что Ален женат уже семь лет.
Хадиджа еще продолжала мучительно размышлять об этом, как появилась горничная. Хадиджа точно знала, что она работает у Алена с тех пор, как он снял эту квартиру, почему бы не расспросить ее? Но Хадидже казалось низким и недостойным прибегать к таким способам и черпать сведения из разговоров служащих. Восточная принцесса не та женщина, которая будет пользоваться услугами горничной для того, чтобы копаться в прошлом и выслеживать мужчину, которого она любит. Ее честь и гордость запрещали ей поступать так низко. Однако казалось, что очень легко спросить у горничной, которая всегда пользовалась ее доверием и ничего не подозревала: «Жанна, я хотела задать тебе один маленький вопрос. Вот уже год, как мы знаем друг друга. Скажите мне откровенно: я вам больше нравлюсь, чем супруга месье?» Нет, никогда она этого не сделает. Светская дама, которой иногда была Хадиджа, не могла поступить таким образом. Она подождет возвращения Алена, чтобы поговорить с ним с глазу на глаз, как это уже было, когда он выяснял все о ее прошлом.
Этот день показался ей бесконечно длинным. Время тянулось вечно. Приближался час возвращения Алена с работы, и она все больше желала, чтобы то, что сказал ей этот низкий Люсьен, оказалось ложью. Но, зная его привычки, она понимала, что это не так. Сутенер был опытным человеком, и ему не было никакого смысла придумывать подобную историю. Если бы это было так, то все вскоре обернулось бы против него самого. В таком случае Ален не стал бы церемониться и быстро заставил бы его замолчать, прекратив всякие попытки шантажа. Значит, месье Люсьен по телефону сказал правду. Но как он узнал об этом? В конце концов, этот вопрос не должен ее интересовать. Единственное, что она знала,– он действовал так из простого чувства мести. Таким образом он хотел осуществить свои угрозы, которые он прошипел, когда они покидали его комнату. Да, конечно, этот мерзавец был способен на это.
Наконец Ален вернулся с огромным букетом роз.
– Прими эти розы в знак того, что ты меня простила.
– Они превосходны. Но, дорогой, мне не в чем тебя упрекать. Я вчера просто испугалась за наши отношения, за нашу будущую любовь.
Он привлек ее к себе и с нежностью обнял. Теперь перед ней был не разгневанный, но счастливый мужчина, который снова обрел свою любимую.
– Что ты скажешь, если мы немного выпьем шампанского, чтобы отпраздновать наше примирение?
– Примирение,– переспросила она, как будто это слово удивило ее.– Ты прав: нам нужно выпить, обоим.
Она заняла свой любимый угол на диване, место, где она чувствовала в себе достаточно сил, чтобы задавать вопросы и сносить бури.
Когда бокалы были наполнены, она начала разговор:
– Я вполне отдаю себе отчет в том, что произошло вчера вечером: ты мне устроил сцену ревности, потому что тебе показалось, что я пользуюсь очень большим успехом у других мужчин. Это случилось впервые с тех пор, как мы живем вместе. Я должна этому радоваться. Ревность – необходимый спутник супружеского счастья... Таким образом, я не должна сердиться на тебя, а скорее быть благодарной.
– Не преувеличивай. Должен признаться, что этим утром, уходя на работу, мне было не до смеха... Раз двадцать я порывался тебе позвонить.
– Почему ты этого не сделал?
– Не знаю... вернее, я понял, мне казалось, что будет лучше, если мы поговорим вечером, переждав несколько часов.
– Снова ожидание, Ален, можно подумать, что ты околдован силой этого слова. Оно влияет на тебя даже во время наших встреч в гостинице. Должна признать, что ты обладаешь необычайной способностью выжидать, и, кстати, почему ты мне не признался в течение целого года, что ты женат?
Он посмотрел на нее, помолчал и проронил:
– Так ты знаешь?
– Да.
– Тем лучше! В таком случае мне не придется тебе объяснять... Можно узнать, кто принес тебе эту новость?
