Когда я понял, что обратно не отменить выплату денег, чтоб не выглядеть идиотом, то решил… Решил понаблюдать, что дальше будет.
Мазохизм такой идиотский…
Мазохизм такой идиотский…
Ну вот и понаблюдал. Молодец, ничего не скажешь.
Лишний раз убедился, до какой степени моя русалка отличается от других, встреченных за всю долгую и, не побоюсь этого слова, богатую на события жизнь.
Начиная от первой влюбленности, как всегда несчастливой, но зато приятной волной отдающейся в памяти, и заканчивая Сабриной. Женушкой бывшей. Вот уж кто глаза открыл на всех баб!
После нее вообще ни одну не мог нормально воспринимать, да и не хотел.
А ведь мне еще тогда Тимурка про нее говорил. И компромат собирал… Но я был слепым идиотом, закопавшимся между роскошных бабских ляжек.
И, пока сам не протрезвел, не пришел в себя, ничего не поменять не удавалось.
Воспоминания о бывшей, чтоб ей там, на Лазурном, икалось от моих мыслей и моих бабок, не прибавляют благожелательности.
Зато привносят необходимый градус безбашенности.
И понимания.
Русалка не виновата, что Сабрина — адская тварь с акульей пастью, в свое время подставившая меня под конкурентов а потом еще и снявшая все, что можно и нельзя, при разводе. С голой жопой из зала суда вышел. Все с нуля начал. Ни друзей, ни помощников, все рассосались, твари. Только родные поддержали, кровь моя.
Майя в моей дурости не виновата. Но пострадала.
На следующий день, получив от бухгалтерии информацию о возврате перечисленных средств, я не стал делать глупостей и строить из себя средневекового феодала, посылающего опричников за понравившейся ему селянкой.
Дождался конца рабочего дня и встретил русалку уже на двадцать пятом. Народу там никогда не водилось в коридорах, так что я планировал поговорить спокойно. Ну а потом, чем черт не шутит, закрепить итоги разговора в кровати.
Вот только не удалось.
Русалка, заметив мою фигуру, наивно притаившуюся в зоне отдыха в холле, замерла ровно на полсекунды, а затем, четко печатая шаг, рванула в мою сторону, на ходу доставая телефон.
И, судя по тому, что по пути она ничего не писала, нужный текст был набран заранее.
Подготовилась, значит.
Я встал, открыл рот, чтоб остановить то, что сейчас должно произойти… Но не успел. Мне в руки был сунут не телефон даже, нет!
Записка, отпечатанная на принтере. Ничего себе, подготовка!
В записке была всего пара предложений, суть которых сводилась к тому, что меня благодарят за оказанное доверие и помощь, но в благотворительности не нуждаются.
И в дальнейшем планируют не злоупотреблять моим временем и ресурсами, потому квартиру снимут, как только получат аванс, и в течение нескольких месяцев будут отдавать мне арендную плату за проживание в номере отеля холдинга.
Все очень сухо, очень деловито. Жестко так.
И не думал, что русалка так может.
Не только писать, но и смотреть. Очень предупреждающе. Чтоб не вздумал ничего возражать.
Командирша, чтоб ее!
Я, признаться, от такой подготовки слегка окосел, а еще больше от серьезного красивого лица Майи. Неприступного.
Меня отшивали. Впервые, с подросткового возраста. Забытое блядское ощущение! Бодрит!
Я немного отвлекся на текст и новые для себя ощущения и пропустил момент, когда русалка попыталась свалить.
С чувством выполненного долга на мордашке.
— А ну стой! — рявкнул, разворачивая ее за локоть к себе и заглядывая в глаза. Ну не может такого быть, чтоб прям все. Не может! Я же не дурак совсем, хоть по последним событиям этого и не скажешь! Я же вижу, как ее колбасит рядом со мной, колотит всю от возбуждения и страха. Вкусная эмоция, её бы ложкой жрать, упиваться…
И тогда я тоже планировал ее вывести на что-то похожее. Чтоб поймать на слабости и подавить. Заставить делать то, что мне надо. Как всегда, впрочем. Как со всеми.
Но русалка глянула неожиданно спокойно и остро, а затем ткнула в нос еще и экраном телефона.
Там была запись, что за терапевта она тоже рассчитается. Постепенно. Счет предоставит в бухгалтерию и будет благодарна, если рассмотрят вариант погашения долга в течение нескольких месяцев.
И, пока я оторопевал от прочитанного, аккуратно высвободила локоть и ушла в свой номер.
Я только глупо вслед посмотрел.
Потом помню только мерзкую дикую ярость, отчего-то заполнившую меня до краев дурной кровью.
Еле удалось себя уговорить не идти за ней следом и не рвать с косяками дверь, за которой русалка посмела от меня спрятаться.
Что-то мне подсказывало, что это будет в корне неверный вариант развития событий. В корне.
Я в тот день забил на работу и свалил домой.
Причем, не в дом, потому что физически не мог в нем находиться, постоянно вспоминал про русалку, а в городскую квартиру, куда периодически приводил женщин заниматься сексом.
Там я нажрался, дал в рожу неудачно нашедшему меня Тимурке и уехал развлекаться.
Короче говоря, повел себя, как подросток пубертатного периода, которого бросила девочка и он погнал самоутверждаться.
Надо ли говорить, что мне это нифига не удалось?
Клубы всякие и прочий бред я уже давно не посещал без лишней на то надобности, и, только поехав туда, вспомнил, почему.
Не мое это.
Смотреть дико, бабы все похожи на потаскух…
Старый я стал, наверно.
Вышел из клуба и пересел на байк.
И вот это-то меня и спасло. Вырулил за пределы МКАДа, погонял всласть, потом завалился спать в каком-то мотеле, потом опять помчал, куда глаза глядят. Наверно, мне звонили, наверно, меня потеряли…
Мне в тот момент было похрен на всех.
Кайф от дороги, мелькающих пейзажей, свиста ветра, рева байка… Черт, я начал понимать мужиков, в какой-то момент бросавших все и начинающих мотаться по просторам нашей бескрайней. Было в этом что-то медитативное…
Успокаивало, приводило в чувство.
И меня привело.
Назад я вернулся через неделю нормальным человеком.
Получил отчеты от заместителей, по работе холдинга, как ни удивительно, нихрена не развалившегося за неделю моего отсутствия, отдельно от Тимурки — по русалке. Она спокойно работала, никуда не выходя за пределы небоскреба, только на обед с коллегой.
Всех мужиков, что крутились возле нее до этого, Тимурка предусмотрительно вывел из игры, грамотно распределив по филиалам, чтоб никому глаза не мозолили и опыта набирались. И ума заодно.
Ромка, начальство русалки и один из самых лучших моих сотрудников, девчонкой тоже был доволен, прислал промежуточные итоги по испытательному сроку и проценту выполнения задач. Высокий процент. Молодец, русалка.
Не скрою, дико хотелось спуститься к ним на пятнадцатый и плотно с ней пообщаться. Наверняка уже успокоилась. Наверняка соскучилась. Не так, как я, конечно, но…
Но не стал.
Глянул на записи с камер, которые Тимурка предусмотрительно подготовил, умный засранец, и пошел впахивать.
Хоть холдинг без моего непосредственного участия и не развалился, заняться делами стоило.
А тут и командировка к партнерам подоспела.
Короче говоря, я грузил себя работой, с утра и до поздней ночи.
А ночью ворочался в кровати, прикидывая, как было бы легко сейчас просто спуститься на пару этажей вниз… И просто поиметь ее, теплую и мягкую, в кровати. Она бы точно не смогла сопротивляться…
Сладкая, порочная фантазия преследовала все время, делала меня маньяком каким-то долбанным!
Причем, я сам это все понимал, отдавал отчет, что со мной происходит, что это все — гребанные гормоны, что, на самом деле, просто зациклился, и надо бы либо это пережить, либо выбить клин клином, как предлагал осторожно Тимурка (вот уж дурость! Какой может быть клин, если она одна такая — русалка. Нет похожих, а значит, не выбьешь).
Либо просто поддаться внутреннему зверю и решить вопрос кардинально.
Не слушая протестов. Немых протестов.
Хотя, уже не совсем немых.
