он потянул за край своей мокрой майки и стащил ее с тела, – но взрослый мальчик точно знает, что с такой девочкой делать.
– Даже немного волнительно, – отступаю к лестнице на второй этаж, – покажешь мне свои рисунки?
– Да, а еще коллекцию наклеек и стопку порножурналов под кроватью, – Демид начал наступать на меня, принуждая подниматься наверх.
– Вот про журналы я бы хотела отдельно, – еле сдерживаю смех, – очень интересная для меня тема.
– Черт с ними, мне бы только одно твое фото вот такой, – он быстрее подтолкнул меня по коридору и практически внес в свою спальню, – я бы руки до кровавых мозолей на тебя сдрочил.
– Очень лестно, – я начала медленно расстегивать пуговички на груди, снимая платье, – и о чем же мечтал мальчик Дема, рассматривая развратных моделей в журнале?
– Трахать их, – он нетерпеливо потянулся и стащил мокрую ткань вниз, оставив меня в одних кружевных трусиках, – но он просто не знал, что та малышка из соседнего дома через забор выросла вот в это, – присев, Демид скатал по ногам последний элемент одежды, – иначе в голове был бы именно этот образ, – он посмотрел снизу и лизнул влажные от дождя половые губы.
Горячие ладони обхватили лодыжки и поползли вверх, обжигая прохладную кожу. Горячие губы сосредоточились на промежности, кончик языка ударил по клитору и скользнул глубже.
– О боже, Демид, – я вцепилась пальцами в его влажные волосы, – как хорошо. – В ответ он плотнее прижал меня за мои ягодицы к своему лицу и продолжил ласкать языком. Милый мальчик Дема вырос в очень развратного мужчину. Что-то мне подсказывает, что будь у меня шанс расти рядом с ним, то моя половая жизнь началась бы очень рано и именно в его спальне.
– Мы только начали, а ты уже кричишь, – он поднялся и насмешливо посмотрел мне в глаза, пошло облизал блестящие губы.
– Сорву к утру голос, – тянусь к его джинсам и с трудом стягиваю с него их. Тяжелая ткань кучей плюхается на ковер и я отступаю к кровати, падая на матрас спиной.
– Я об этом мечтал, – Демид избавился от нижнего белья и навис надо мной, – чтобы ты знала кто я, – он на мгновение стал серьезен, – Ангел, мне кажется, это любовь.
– Мне тоже что-то такое кажется, – завороженно хлопаю глазами, слушая откровенное признание.
– Что-то такое? – ладонь протискивается между нашими телами и нажимает на уже порядком возбужденную языком кнопочку, – может есть какой-то более конкретный ответ?
– Это шантаж, – выгибаюсь дугой.
– Очень грязный шантаж, – губы обхватывают сосок и слегка оттягивают, язык ласкает вершинку.
– Дем, – выдыхаю и тяну его за волосы к своему лицу, чтобы посмотреть в эти хитрые и наглые лисьи глаза, – я тоже кажется влюбилась.
– Придется что-то делать с этим «кажется», – его губы осторожно прикоснулись к моим, – я буду смелее и скажу, что влюбился. Думаю о тебе все время и готов сутками стоять в одной позе, чтобы ты меня рисовала. Обожаю, когда ты смотришь на меня голого.
Не могу сдержать улыбки, признание выходит слишком милым. И это от мужчины, которого я считала демоном во плоти. Невероятно.
– Все взаимно, – нетерпеливо ерзаю под этим неожиданным романтиком, – я влюбилась Дем, давай продолжим уже.
Легкая удовлетворенная ухмылка, укус зубами моей губы, щипок за грудь и большой член плавно вошел в уже давно подготовленную меня.
– Ааах, – впиваюсь ногтями в его ребра и жмусь ближе. Мне уже нестерпимо жарко под ним и холод дождя забыт. Рядом с Демидом вообще обо всем можно забыть. Эти последние дни он уверенно вытягивал меня из грустных мыслей, разбавляя мою печаль своим позитивом. Точно знаю, без него я принимала бы все намного дольше и болезненнее. А сейчас, Дема тот самый ориентир, к которому я движусь.
Глава 28
Отдохнуть на даче родителей мы остались ровно на неделю. Я работал удаленно, Ангелина делала наброски окружающей природы и читала мамин дневник.
Было видно, что с каждым днем ей становится все легче. Она смиряется и принимает правду. Мы много с ней говорили о прошлом, о ее матери и отце. Ангел даже перестала воспринимать в штыки моего отца. Все словно укладывалось на свои полочки, позволяя нам с ней становится ближе и давая надежду, что в будущем мы сможем строить что-то общее.
Конечно, оставался еще вопрос ее гражданства и пребывания в России. Истекающая через три недели виза висела надо мной дамокловым мечом и заставляла нервничать. Не люблю незакрытых тем.
По факту, достаточно заявления в полицию и подтверждения личности, чтобы официально остаться дома и получить паспорт. Но тогда станет вопрос с ее американским гражданством.
Я не вижу в нем надобности, но у Ангела там целая своя жизнь, воспоминания, друзья, имущество, банковские счета. С этим всем ей тоже нужно разобраться и выбор в любом случае должен быть за ней. Понимаю, что давить нельзя и изо всех сил себя сдерживаю, но очень хочется.
Домой мы приезжаем с самого утра, чтобы я успел на важное совещание, а Ангел отправляется заниматься своими картинами, что скоро украсят и сделают уютной мою холостяцкую квартиру.
Права она была, когда сказала – возвращаться всегда хочется не куда-то, а к кому-то. И мне сейчас хочется возвращаться к ней, эта наша общая поездка и возможность побыть вместе дали мне понять, что я действительно все делаю правильно.
С Ангелиной мне хорошо, она моя женщина и я чувствую это на каком-то глубинном уровне. С ней свободно. Мы можем просто пить чай, молчать или заниматься каждый своей работой, а потом посмотреть друг на друга и без слов понять, что хотим чего-то большего. Секс с ней идеален. Ангелина раскрепощенная и удивительно естественная.
Я не верю в судьбу и во все эти штуки с гаданиями и гороскопами, даже в бога, но вот тут готов поверить в то самое проведения. Ангелина словно была рождена для меня. Мы с самых малых лет росли рядом, а потом потерялись и никого подходящего для себя я найти не сумел. Но стоило ей
