от одного ребёнка, когда УЗИ показало двойню. А я за это получу хорошие деньги.
— Это поэтому ты меня с собой на УЗИ не брала? Чтобы я о второй дочери не узнал? — закричал отец. — И тебя даже не смутило, за что тебе такие огромные деньги предлагают. Куда потом отдадут твою дочь!
— Я не могла поступить иначе, — продолжала оправдываться мама. — Мишу нужно было спасать.
— Ты спасла одного ребёнка ценой другого ребёнка? — сквозь слёзы спросила я. — Но почему? Скажи мне, почему? Почему именно я? Что я тебе такого сделала, что ты так легко от меня отказалась? Почему именно от меня?
Мне было очень больно осознавать, что я могла жить иначе, что могла иметь семью, родителей, брата. Могла жить в любви своей семьи. А вместо этого, я жила в жестоком мире детского дома. Но почему именно меня мама выбрала, чтобы отдать? Что со мной было не так? За что? Хотя нет, не отдать, а продать! Как вещь!
— Потому что Маргарита родилась очень слабенькой и не подходила для сделки, — объяснила мама. — А ты родилась крепенькая, здоровенькая! Доктор сразу же унёс тебя, даже мне не показал.
После её слов я нервно рассмеялась. У меня в голове никак не укладывалось всё происходящее. Мне казалось, что я нахожусь в кошмарном сне. И всё, что сейчас происходит, просто сон. Но, увы, это была правда. Страшная правда, открывающая тайну моего рождения.
— Нет, — не могла я принять эту правду, — нет, так не бывает! Понимаешь, не бывает! — крикнула я на неё.
Миша тут же подбежал ко мне и сгрёб меня в охапку, крепко прижав к себе. Он обнял меня по-братски, и я смогла увидеть слёзы и на его глазах. Эта правда сделала больно и ему.
Я столько лет мечтала узнать правду о своей семье и своих родителях, столько лет шла ко всему этому. И вот, сейчас нет больше тайн, но легче мне не стало. Эта ужасная правда тяжёлым грузом легла у меня на душе, не давая вздохнуть.
Лучше бы я ничего не знала. Лучше бы так и мечтала, чем знать такое.
— Какая же ты дрянь! — сквозь зубы процедил отец, снова замахиваясь на маму, но во время передумал. — Пошла вон с глаз моих! — он указал маме на дверь, но она молча стояла. — Вон!!!
Ничего больше не говоря, мама выбежала из комнаты.
— Присмотри за ней, — попросил Миша Артёма, и тот, кивнув, послушно вышел.
А я стояла в объятиях брата и испуганно смотрела на отца. А он, он подошёл ко мне и тихо спросил:
— Зачем? Зачем ты появилась в нашей жизни? Скажи, зачем ты пришла в наш дом? Зачем всё разрушила? — а потом просто вышел.
Что я могла разрушить, если всё было разрушено уже давно. Почему снова виноватой оказалась я. Почему я всегда и за всё должна расплачиваться? Неужели так будет всегда? Почему со мной так поступают самые родные и близкие люди?
Тайна моего рождения раскрылась, но вопросы не убавились, а наоборот только прибавились.
Больше ничего не говоря, я расплакалась. Миша, просто обнял меня, потом поцеловал в макушку и тихо сказал:
— Спасибо, что спасла мне жизнь! — он посмотрел на моё заплаканное лицо. — А сейчас успокойся. У тебя есть я, и я никогда никому тебя в обиду не дам. — Он мне улыбнулся. — Хватит плакать, — он вытер мои слёзы. — Подумай о своём будущем ребёнке.
Мой ребёнок! Поверить не могу, что я стану мамой. Мамой нашего с Серёжей ребёнка. Как бы мне сейчас хотелось поехать к нему и рассказать это радостную новость. Я уверена, что он был бы очень рад, что скоро станет папой.
— Это ребёнок Сергея? — спросил брат.
— Да, — не стала скрывать я. Больше мне нечего скрывать. — Я хочу поехать к нему! — неожиданно решаю я.
— Уверена? Мне кажется, что ты ещё очень слаба.
— Да, я уверена. Отвезёшь? — сейчас мне было просто необходимо увидеть Сергея.
— Конечно, — он поцеловал меня в щёку. — Собирайся, жду тебя внизу.
Я не знала, услышит ли меня Серёжа, но мне очень хотелось рассказать ему эту новость. Возможно, она придаст ему силы и желание жить.
В больнице уже привыкли к моим ежедневным визитам и беспрепятственно пускали меня к Парфёнову. Да и попробуй не впусти Маргариту Полонскую. Они же не знают, что я не она.
— Здравствуй, любимый, — поприветствовала я его. — Как же я по тебе скучаю. Мне так тебя не хватает. Мне так много нужно тебе рассказать. Пожалуйста, — я взяла его за руку, — возвращайся поскорее, — ты нам очень нужен, — я подошла к нему поближе и положила его руку на свой живот. — Ты нужен нашему ребёнку! Возвращайся! — конечно, Сергей не очнулся, как это бывает в красивых фильмах. Он продолжал лежать неподвижно. Но пульс его заметно участился. Значит, он меня услышал, теперь у него есть ещё один смысл, чтобы жить.
Я просидела с ним весь день, решила остаться и на ночь. Домой мне идти не хотелось. Обстановка в доме была очень напряжённой и нам всем нужно было время, чтобы принять и понять всё то, что с нами произошло. Поэтому я и решила остаться рядом с Серёжей.
Я просто сидела с ним рядом, гладила его руку и молчала. Мне нужно было самой обдумать события последних дней.
Время было позднее, обход давно закончился, я тоже собиралась устроиться на кушетке, на которой доктор организовал мне кровать. Но сон сморил меня раньше, я уснула, навалившись на кровать и уронив голову на руки.
Сколько я так проспала, я не знаю. Но разбудило меня чьё-то прикосновение к моей голове. Открыв глаза, я увидела, что Сергей очнулся. Он смотрел на меня и улыбался. Это он гладил меня по голове.
— Серёжа, — сон мой как рукой сняло, — ты очнулся. Я сейчас доктора позову.
Я радостно вскочила со стула и хотела бежать к двери, но он не дал мне этого сделать, схватив за руку.
— Не надо, — тихо, с трудом выговаривая слова, произнёс он. — Не уходи.
Я вернулась к нему и села рядом с ним.
— Это правда? — спросил он. — Правда, что у нас будет ребёнок?
— Да, — тихо ответила я, ожидая его реакции.
В ответ он улыбнулся, и из его глаз скатилась слеза.
— Значит, ты меня услышал, — я наклонилась к нему и осторожно его поцеловала. — Я знала, что ты меня слышишь!
Чудо, которого я так долго ждала, произошло. Сергей очнулся и пошёл
