изменилась за такой период, но как бы нам шеи не посворачивать.
Оставив машину на остатке поворота, чтобы не мешать другим проехать, если здесь, конечно, кто-то вообще ездит, мы прошли через кусты на возвышенность. И здесь кусты никак не отпускали Ромочку и Федю.
Стоило нам только подняться, как Ромочка привычно усмехнулся, будто что-то понял.
– Я был здесь. Только заезжали мы с другой стороны, вот и не сразу сообразил. Там остатки жилища монахов, – указал он вправо.
– Кажется, нам именно туда и надо, – снова посмотрел на карту Тимур Оскарович.
– Тогда вперёд! – ринулась в бой Ксения и быстрым шагом, несмотря на неудобства, пошла к руинам здания.
Может, гробница царя Соломона там и находится? Например, в подвале? Да ее бы тогда сто раз уже нашли. Так что вряд ли повезет именно нам.
Остатки монастыря или чего-то там подобного располагались почти у самого обрыва, ведущего к морю. И стоило мне их увидеть, как я теперь точно поняла, что ничего нам не светит. Старый фундамент, заросший травой, камни, торчащие из нее, которые, видимо, когда-то были стенами. И не одна я догадалась, что искать бесполезно.
– Может, этот монах начертил карту к своему дому? – предположил Федя.
– Зачем? – удивилась Ксения. – Нет, что-то должно быть.
Трудно разочаровываться, я понимаю. Наверное, ощущение такое, словно отрезают крылья. Я подошла к обрыву и посмотрела вниз. А без крыльев не полетаешь.
Ромочка остановился у края рядом со мной и спросил:
– Не похоже на приключенческий фильм?
– Неужели кто-то серьезно верил, что мы найдем гробницу тридцативековой давности?
– Кажется, отец верил.
– А ты?
– А меня увлекал сам процесс.
– Эй, голубки! – позвала нас Ксения. – Вы останетесь здесь любоваться природой или поедете обратно?
Уже? Я обернулась, чтобы спросить, и с моим везением, конечно, оступилась.
Мысленно попрощавшись с жизнью, я услышала, как Ромочка крикнул сверху:
– Вика!
Приземление было болезненным для Жозефины Павловны, но я жива. Пролетела метра три и задержалась на небольшом выступе. Вот только вопрос, как подняться обратно. Скалолазанием я, увы, не увлекалась, а вот Ромочка наверняка и на Эвересте побывал.
И о чем я только думаю на волоске от смерти?
Подниматься на ноги было страшно, даже двигаться. Кто знает, насколько устойчив этот выступ. Осмотрев склон на случай, если придется за что-то держаться, я заметила… нору, что ли? Да ну, какие адекватные животные будут тут устраивать себе жилище? Ой, а в Турции много ядовитых змей? Жаль, что никто из этого семейства не захотел поступить на зоологический.
– Вика, ты меня слышишь?
– Слышу, – подняла голову. – Засмотрелась на проход. Сразу подумала, что нора, но не похоже. Он каменный, – с опаской я сунула туда руку. – Думаю, что здесь проползет человек.
– Я спущусь сейчас. Федя пошел за веревкой в машину.
Федя, судя по всему, не ходил, а бегал, потому что уже через десять минут Ромочка стоял рядом со мной. И я вцепилась в его руку, ожидая обвала нашего выступа.
– Сюда даже я пролезу. Ладно, я первый, ты за мной.
– Но…
Лезть непонятно куда не хотелось. Только договорить я не успела – Ромочка нырнул внутрь прохода. Надеюсь, мы там не застрянем. Когда исчезли и Ромочкины ноги, я испугалась и прислушалась.
– Вика, – голос звучал как из-за стены, ещё и эхом отдавался. – Проход расширяется, здесь пещера.
Ну, с богом.
Наверняка у меня не получилось пролезть так грациозно, как у Ромочки. И я бы разбила теперь голову о каменный пол пещеры, если бы Ромочка меня не подхватил.
Он включил фонарик на телефоне, и мы осмотрели место, в которое нас завела моя неуклюжесть.
– Если это гробница Соломона, – решила я, – то покойничек от нас сбежал.
– Не думаю, – сказал Ромочка, подойдя к одной из стен. – Это вход.
Я подошла ближе и увидела, что светит он на маленькую печать Соломона в виде Звезды Давида. По размеру она как раз подходила к узору на кольце
– Это замок?
Вопрос риторический, и Ромочка вряд ли знает на него ответ, остаётся только проверить.
Достав кольцо, Ромочка приложил его к печати на стене, но ничего не произошло. Тогда он надавил сильнее, и противоположная стена заскрипела.
– Обалдеть, – выдавила я.
Отъехала она не до конца, видимо, механизм поизносился, но пройти можно.
Ромочка протиснулся первым и позвал меня. Не знаю, что я ожидала увидеть, но никаких гробов здесь не было. Помещение вообще было пустым, если не считать каких-то иероглифов на стенах.
– Что это?
Ромочка рассмеялся:
– Как все, оказывается, было просто.
– То есть?
Ох, как надоело чувствовать себя недалёкой.
– Вот он, секрет Соломона, – указал Ромочка на исписанные стены. – Его мудрость.
– Тогда будем считать, что мы раскрыли секреты бытия. А теперь давай расскажем об этом остальным.
– Да, давай возвращаться. Хотя мне кажется, что выход ещё должен быть в монастырь, но сейчас мы его искать не будем.
"Вот и все", – подумала я, когда вновь почувствовала твердую почву под ногами.
А жаль…
Я листала новости в смартфоне, сидя в кофейне. В последнее время домой совсем не хотелось идти, даже после тяжёлой смены.
За новостями о находке в Турции я следила особенно внимательно. Было странно читать о том, к чему непосредственно я приложила руку.
Ага, приложила и вернулась к тете Любе отгуливать последние дни отпуска. Куда отправился Ромочка, я понятия не имею. Попрощались мы как-то скомкано, и каждый пошел или полетел своей дорогой. Федю я встретила ещё один раз, в городе.
Вспомнив, что он мне так и не рассказал что-то, попыталась вывести его на разговор. Как я и предполагала, он тоже мутный персонаж. С самого начала знал, что задумала Ксения, но покрывал ее, держа обещание не сдавать брату. Но при этом и ему помогал.
Тимур Оскарович, если верить новостям, активно проводил работы на месте того самого монастыря.
Все на своих местах, одна я себя чувствовала после возвращения не на своем.
Прав был Ромочка, ещё как прав. Я словно стала зависима от приключений, предвкушения и адреналина.
Вздохнув, я отложила телефон и уставилась в чашку. И кофе не хочется, и домой нехочется.
А хочется… Ладно, снова привыкну к своей жизни. Казалась же она мне нормальной.
– Давненько я не бывал в Питере, – услышала в самое ухо и чуть не развернула чашку.
Да быть не может!
Но у меня не галлюцинации. На стул напротив с улыбкой уселся Ромочка. Сердце заколотилось так, что было наверняка слышно на весь Невский. Но я собрала разрозненные мысли
