За дверью слышатся шаги. Звякает замок.
Мама открывает дверь. Смотрит на меня и переводит пронзительный взгляд на Диму.
– Марина, кто это? – хмурится она.
– Ваш будущий зять, – во весь рот улыбается Дима и вручает ошеломленной маме букет. – Пустите?
Мама машинально сжимает розы в охапке, но отступает с дороги.
– Марина! Это шутка? – говорит она, пока мы входим и разуваемся.
– Мам, поставь чайник, я все объясню, – впихиваю ей еще и торт.
А сама достаю для Димы гостевые тапочки.
– У вас очень уютно, – осматривается он. – А где руки можно помыть?
– А-а-а, – тянет мама, хлопая ресницами.
– Точно. Простите мою бестактность, – Дима слегка кланяется ей, приложив руку к сердцу. – Жаров Дмитрий Назарович, отец вашего будущего внука.
Мама как стояла – так и оседает на банкетку, прижимая к животу торт и цветы. Смотрит на меня округлившимися глазами.
А я только и могу, что пожать плечами. Привыкайте, мама – новый зять.
С трудом сдерживая смех, увожу Диму в ванную. Надо дать родительнице время прийти в себя.
Когда мы входим на кухню, там уже чайник кипит на плите, а розы благоухают в вазе на подоконнике. Мама суетится вокруг стола, нарезая тортик. Но больше всего меня удивляет, что она достала праздничный сервиз. Она же его бережет как зеницу ока и даже на наше Толиком сватанье не разрешила взять!
– А вы, молодой человек, откуда Марину знаете? – начинает мама издалека, когда мы садимся за стол. – Где с ней познакомились? Давно встречаетесь? Насколько серьезны ваши намерения?
Это очень напоминает допрос. Но Дима на все вопросы отвечает обстоятельно и с самым умным видом.
Я смотрю в свою чашку, лишь бы не сболтнуть глупость.
Но вот мама спрашивает:
– А чем занимаетесь?
– Командую вашей дочкой.
– В смысле? – она недоуменно переводит взгляд с меня на него.
– В прямом, – улыбается Дима, – я ее высшее начальство. Выше меня нет никого, ну, разве что налоговая.
Он смеется, а у нее глаза расширяются.
– Марина! – ахает мама.
А я что? Я ничего! Я хорошая!
Расстаемся мы поздно, когда над городом уже ночь. Долго стоим на крыльце у подъезда под одиноким фонариком и целуемся. Жадно, отчаянно и безумно. Как подростки. Не желая отпускать друг друга.
Дима прижимает меня к себе. Шепчет что-то бессвязно мне на ухо:
– Может, все-таки передумаешь? Поедешь ко мне?
– Прости, – вздыхаю, – не сегодня. Ты же видел мою маму! Ей нужно время, чтобы принять такие новости. Она очень разволновалась, не хочу оставлять ее сегодня одну.
Тут я не лукавлю. Заметила, как она морщилась за столом и постоянно руку к сердцу прикладывала, будто там колет. Может и не врал Толик, когда говорил, что у нее есть проблемы. Сейчас поднимусь в квартиру и заставлю померить давление!
– Хорошо, – Дима целует меня в макушку, – но это только сегодня!
Он уезжает, а я будто в эйфории поднимаюсь к себе. Тихонько напеваю под нос.
– Марина, – мама сидит на кухне с телефоном в руках, – это правда? Владелец “Родена” – твой жених?
Она протягивает мне гаджет.
Смотрю на экран, а там статья из какого-то онлайн-журнала. И фото Димы крупным планом на фоне частного самолета.
– Ага, – улыбаюсь. – Мам, кажется, я его очень люблю.
Мама охает и хватается за сердце. Дальше начинается беготня: я переворачиваю все ящики в поисках тонометра, меряю маме давление, ищу корвалол.
Только спустя два часа все устаканивается. Мама отправляется спать, я – тоже. Лежу в кровати, таращусь в потолок и глупо улыбаюсь. Не верю своему счастью.
Пиликает СМС:
“В моей постели одиноко без тебя. Спокойной ночи, принцесса”
Пишу в ответ что-то такое же милое и бессмысленное, приправив слова кучей смайликов.
Завтра будет новый день – и мы встретимся. Но он прав, в постели очень одиноко без него…
* * *
Утро начинается с суматохи. Сначала звонит Дима:
– Спишь? Я заеду через двадцать минут.
– Двадцать?!
Вскакиваю с постели. Он сумасшедший трудоголик! Нам к восьми, а сейчас только полседьмого!
В режиме электровеника начинаю собираться. Одной рукой натягиваю колготки, второй – чищу зубы. Одновременно пытаюсь застегнуть “молнию” на юбке.
Вспоминаю про квитанции в самый последний момент. Бегу к серванту, выворачиваю ящики один за другим. Где-то тут должна быть коробочка из-под чая, в которой мама хранит те квитанции.
Вот она! Хватаю ее. Странно, такая легкая…
Открываю.
Внутри… ничего…
– Мам! – кричу.
Наверное, переложила куда-то.
– Что такое? – родительница появляется в дверях.
Заспанная, в халате, с волосами, накрученными на бигуди.
– Мам, ты куда переложила квитанции?
– Какие квитанции? – она зевает.
– Ипотечные. Мне сегодня в обед надо их занести адвокату.
– Так никуда не перекладывала, – мама пожимает плечами. – В коробке они. Жестяной, из-под чая.
– В этой? – показываю на пустую коробку.
– Да.
– Нету здесь.
– Как нету?
– А вот так! – развожу руками, а у самой внутри все сжимается.
Не нравится мне все это.
Меня отвлекает телефонный звонок. Дима.
– Да? – берут трубку.
– Готова? Я уже тут.
Подбегаю к окну. И правда, спорткар уже у подъезда. И даже джип с охраной стоит во дворе.
– Где же они? – бормочет мама, перекладывая бумаги из ящика в ящик. – Точно же помню, что все складывала сюда. Не могла я переложить и забыть!
– Мам, я убегаю, – быстро целую ее в прохладную щеку. – Найдешь – позвони. Я в обед заскочу, чтобы забрать.
– Хорошо, – отстраненно кивает она.
Я накидываю куртку, впрыгиваю в ботинки и несусь по ступенькам вниз.
Говорят, любовь окрыляет? Врут! Она придает реактивное ускорение и напрочь лишает инстинкта самозащиты!
Иначе как объяснить то, что последние несколько ступенек я буквально перепрыгиваю через три?
Вылетаю на улицу. Дима уже на крыльце. Ловит меня в охапку.
– Сумасшедшая! Куда бежишь?!
– К тебе!
Голос у него сердитый, но глаза довольные и смеются.
От радости встречи я забываю сказать про квитанции. Они вообще вылетают из головы. Да и неважно это сейчас! Важно, что я сижу в салоне его машины, вдыхая парфюм любимого мужчины, и жмурюсь от счастья.
В офисе нас встречают косыми взглядами и перешептываниями. Похоже, вчерашний спектакль не прошел незамеченным. Да и сегодняшнее появление тоже. Главная новость дня: новенькая из рекламного отдела крутит шашни с самим генеральным!
– Это правда? – спрашивает Катя, зажимая меня в туалете возле зеркала.
– Что именно? – делаю невинные глаза.
– Что ты с Дмитрием Назаровичем…
– Что я с Дмитрием Назаровичем?
– Встречаешься. Правда?
– Ну… – вот не знаю, что ей сказать, но дурацкая улыбка сама расползается на моих губах. – Да, а что?
– Ой, Маринка, – она вдруг улыбается, – как я тебе завидую! Молодец! Пока все ходили вокруг да около, ты взяла инициативу в свои руки!
– Ничего я не брала, – признаюсь. – Случайно все вышло.
– Да ладно тебе, – она машет рукой, – что я, не понимаю? Кстати, знаешь новость?
– Какую?
– Таньку арестовали. Вчера прямо на крыльце, когда ты с Назарычем уехала.
– Что?
– Ага. Компания на нее в суд подала. Промышленный шпионаж.
Хотя я и догадывалась, что это скоро случится, новость все-таки немного ошеломляет меня. Не ожидала, что все произойдет так быстро.
Но в какой-то мере это и хорошо. Офис обсуждает не только мои отношения с генеральным, но и арест Татьяны. А еще то, что в том филиале, куда я ездила в командировку, полностью разогнали штат. Оставили только новеньких. А служба безопасности и по другим филиалам начала углубленную проверку сотрудников.
Девочки в рекламном отделе косятся то на меня, то на пустующее место, где еще вчера сидела Таня. Настроение у всех полутраурное. Хотя работы сегодня больше чем обычно, но все работают молча. Будто и правда поминки справляем. Даже всегда улыбчивый Вадим Александрович сегодня не в духе.
