Ингу, развернувшись к ней лицом. Паша с Ульяной шагали посередине, а Саша плелась за всеми. Вслед Золотову она прорычала про себя: «Я давно уже за тобой слежу, придурок».
– Есть планы на вечер? – спросил Золотов у Инги, усмехаясь ее удивлению, когда они вышли на улицу. – Могу подвезти.
Саша невольно перевела внимание на Пашу. Тот стискивал челюсти. Ульяна поглядывала лукаво то на одного парня, то на другого.
– Вообще-то, да, – неожиданно для всех ответила Инга. – У меня сегодня курсы по английскому. Так что извини, если у тебя было какое-то предложение.
У Саши челюсть отвисла, а в душе зазвенело искреннее злорадство. Они с Пашей даже переглянулись. Золотов никак не выдал своего шока, если и испытывал такой. Глядел на отвергнувшую его девушку и самоуверенно улыбался.
– Предложение было, – ответил невозмутимо. – Тогда попытаю удачу, когда ты будешь свободна.
Инга хмыкнула и обернулась на остальных.
– Все до метро?
Золотов показал автомобильные ключи.
– До завтра, – и ушел к припаркованной поодаль «Шкоде».
– А я прогуляюсь, – прочистила горло Саша, не желая оставаться наедине с бывшим и его новым крашем, даже если была Ульяна, которая ей понравилась.
Саша развернулась в другую от метро сторону и перебежала улицу не по пешеходному переходу. Ей не терпелось поиздеваться над Золотовым.
«Красавчик впервые обломался», – напечатала она в телеграме.
Ответ пришел голосовой:
«Не впервые. Так многие делают, думая, что подсадят меня на крючок. Обычно я не запариваюсь, но ради тебя могу постараться».
«Ой, да просто признайся, что тебя отшили. Не бойся, я никому не скажу. Разве что Сафе», – Саша чувствовала, как ядовитая радость его неудаче греет душу.
«Дай мне неделю», – написал он без знаков препинания и эмодзи.
Саша выслала смайлик «рука-лицо» и закрыла чат. Мысленно ответила ему с тоской: «Ты все-таки конченый».
На следующее утро, заворачивая из-за угла здания, Саша наткнулась на курящего Пашу. Он дымил нервно, держа сигарету указательным и большим пальцами, как косяк. Ходил без шапки, хотя ветер ничуть не ласкал. И солнце еще не успело набрать силу. Было ясно и светло, но температура едва переваливала за ноль. Саша даже под шерстяной шалью мерзла.
– Привет, – подошла к нему первая, по старой привычке, даже если пару секунд назад запретила себе это.
Оторопелые медовые глаза воткнулись в нее. Парень поежился и затянулся. Вместе с дымом произнес:
– Доброе утро.
Тон был невежливым. Девушке стало неловко, будто она опять навязывалась. Он на любой ее шаг так реагировал. Тоже по старой привычке.
– Не бойся, просто поздоровалась, – решила Саша снять его напряжение. – Коллеги все-таки.
Паша выдавил смешок и опять затянулся. Выкурил все до фильтра и бросил бычок на тротуар. Саша проследила за этим с неодобрением, подняла бычок и выбросила в урну. Парень только закатил глаза.
– Я думал, этот водяной твой хахаль. Че он к Инге ласты клеит, причем у тебя на глазах? Или для вас это нормально? – Паша всматривался в сине-зеленые глаза жадно, искал там страдание. Нашел и усмехнулся.
Саша пожала плечами, потуже стянув шаль.
– Не мой он, – буркнула и снова посмотрела ему в лицо, выдавив из себя ухмылку. – И Инга не твоя. Хочет, пусть клеит. У него, кажется, получается лучше.
Паша скорчился на долю секунды и вздохнул. Они двинулись к входу в здание.
– Мне ребята про него рассказывали, как он с тобой поступил, да и с другими девчонками тоже, – заметил парень осторожно. – Как ты с ним до сих пор общаешься? У тебя гордости вообще не осталось?
Сашу удивило то, что бывший находил в ней остатки достоинства. Это чуточку польстило. И закололо под сердцем.
– Мы просто одногруппники и выбрали одно место для практики, – она старалась звучать невозмутимо, подражая Золотову. – Не делать же вид, что не знаем друг друга.
– А выглядит так, будто вы очень хорошо друг друга знаете.
Девушка перевела внимание на дорогу. Серый седан только что припарковался за три машины от входа. Золотов вылез из салона и сразу уперся в Сашу взглядом. Она на расстоянии четко почувствовала его напряжение. Паша вошел внутрь, а девушка осталась ждать однокурсника. Золотов быстро оказался рядом.
– Ты опять за старое? – усмехнулся, но как-то невесело.
Саша одарила его усталым взглядом. Надоело реагировать на подобные насмешки. Золотов снял ухмылку с лица и открыл ей дверь.
Сегодня Инга их разделила. Золотова прибрала к себе, а Сашу сослала к самой старшей коллеге помогать набирать текст на компьютере. Старушка так плохо видела, что даже четырнадцатый кегль читала под лупой, а монитор ее слепил полностью. Говорила она уже невнятно и постоянно запиналась, но сам текст Саше не отдавала. Вцепилась в него крепко и до самого обеда не отпускала. Старушку звали Анной Спартаковной, но за ее спиной Саша слышала от других сотрудников прозвище «Храповна», потому что старушка частенько на рабочем месте засыпала и просыпалась от собственного храпа. В общем, Саше пришлось с ней намучиться, поэтому в сторону то и дело смеющихся Золотова и Инги она смотрела завистливо.
Золотов подключил все свое обаяние. Ухаживал за куратором по мелочам, улыбался широко и сарказничал остроумно. Инга вся светилась рядом с ним, даже если пыталась делать вид, что строга и непреступна. В глазках пряталось увлечение, сексуальное и не только.
Иногда Саша поглядывала и на Пашу, наблюдала за развитием его ревности. Та уже клокотала в груди. Иногда вырывалась с кашлем, который парень запивал растворимым кофе. Внезапными волнами Сашу накрывала тоска. От того, что она оставалась в тени, никем не замечаемой. С Пашей они были близки два года, а он в ее сторону даже смотреть не хотел, словно жаждал забыть пережитый кошмар. Она для него совсем ничего не значила.
А для Золотова и подавно. Тот увлекся флиртом с новенькой пассией, делал это у Саши на глазах и отнюдь не испытывал мук совести. Хотя знал, что она к нему чувствует. С девушками в университете он так не делал. Просто сидел или ходил с ними рядом. Никогда не демонстрировал на публике свое вожделение к ним. Чмокал в щеки и держал за руки – максимум, что себе позволял. Флирта там тоже никакого не наблюдалось, все с первых дней выглядело так, будто отношения длятся давно. А с Ингой буквально распустил все перья, как жаждущий передать свои гены павлин.
– Теперь понимаю, откуда такие красивые руки, – Золотов схватил Ингину кисть, разглядывая окольцованные пальцы. – Игра на пианино развивает не только слух.
Девушка порозовела и растеклась в нежной
