окидываю окружающих взглядом, и в конце, среди всей толпы вижу…Его! Моего Дамира! Он смотрел на меня таким взглядом… Таким… Будто хочет убить. Моё сердце с болью сжимается, но я не позволяю эмоциям себя захватить.
Слишком рано выдавать себя, тоже нельзя…
– Добрый день всем, – начала я. – Если он добрый…
– Гм–гм…, – Услышала за спиной. Это Леонов «якобы» прочистил горло, но одновременно подтолкнул меня к действиям.
Я вновь посмотрела на Дамира, он покинул прежнее место и направлялся ко мне. Он спешил, но у него не получилось достаточно быстро пробраться сквозь толпу. Что он хотел этим сделать: напасть на меня, чтобы сбросить со сцены и заставить молчать или просто…быть ближе. Я не понимала его мотивов, потому что просто больше не видела его глаз. Но одно знала точно, у меня слишком мало времени.
– Итак… Что касается случившегося. Я работала на Макара Егоровича всего несколько дней. Но за эти несколько дней, произошло то, что полностью изменило мою жизнь. Я многое увидела, стала свидетельницей ужасных поступков и несправедливости… Поступков и несправедливости, которые совершал Леонов Макар Егорович по отношению к своему брату, Муратову Дамиру! – добавляю громче, и присутствующие вмиг замолкают. Я так же замечаю, как останавливается Дамир. Он был почти рядом, но его, как и всех охватывает шок.
Я слышу за своей спиной возню, бросаю быстрый взгляд назад и замечаю, как Леонова держит двое мужчин, его люди дезориентированы, стоят на месте и не понимают, что им делать дальше.
– Весь год, Леонов держал своего брата взаперти, в подвале, СИЛОЙ! Он травил его ядом! Избивал! Издевался! А всем вам… Лгал! – добавляю громче, и более уверенней. А затем, извлекаю из сумочки телефон, показываю его присутствующим и добавляю: – Доказательства моих слов, здесь… На этой записи! – Я включаю телефон и оставляю около микрофона.
По фойе разносится наш разговор с Леоновым…
А затем следует мат Леонова… Несколько глухих ударов за моей спиной. Я поворачиваюсь назад, чтобы одарить ублюдка победной улыбкой, но вижу его уже освобожденным, с пистолетом в руке, дуло которого было наведено на меня…
Выстрел следует без замедления…
Вместе с выстрелом, в меня врезается огромная, массивная фигура и сносит на пол, словно тряпичную куклу. Острая боль, пронзает мою грудную клетку, где–то подмышкой, одновременно я ударяюсь лопатками и затылком об мраморный пол. Не сильно, но ощутимо. На мгновение у меня мутнеет перед глазами, я словно теряюсь в пространстве. Зрение, звуки… Всё не четкое, оглушенное.
А затем я чувствую встряску, меня окутывает знакомый запах, откуда–то далеко доносится голос Дамира…Точнее его крик… Крик отчаяния и боли.
– Нет, Алена! Нет! Я не могу потерять и тебя!
Я открываю глаза, фокусирую взгляд на нем и вижу его взволнованное лицо. Глаза темные как ночь. Лицо исказила маска ужаса… Он очень переживал…
За что?
Я несколько раз моргнула, и в мое поле зрения попала кровь на плече Дамира, она струйкой текла вниз, по его бицепсу и капала мне на ноги.
Я лежала на полу, а Дамир нависал надо мной, придерживая под шею.
– Дамир, – бросила охрипшим голосом, не узнавая себя. – Прости меня… Я не хотела…, – я заплакала.
– Т–с–с, – шепнул он, прижимаясь ко к моему лбу своим лбом. – Просто помолчи и не двигайся… Прошу,
– говорит тихо, а затем отстраняется и кричит на всю мощь: – Где, блядь, эта гребенная скорая помощь?!!!
– Уже на подъезде, – вдруг говорит Матвей, тоже склоняясь надо мной. – Как ты?
Я выдавливаю легкую улыбку.
– Кажется, Дамир меня раздавил…
Матвей переводит взгляд на Дамира.
– Прости брат, это я…
– Помолчи! – обрываю его.
– Не сейчас, – просит Дамир.
– У тебя тоже кровь, – замечает Матвей, и я испуганно смотрю на Дамира. Рука… Кровь… Он ранен?
– Ты… Дамир?
– Все в порядке, – успокаивает он, грозно посмотрев на Матвея. – Пуля слегка меня зацепила и… Всё равно попала в тебя… Ален, не двигайся прошу…
– Я нормально, правда… Болит только спина и голова, – заверяю. Боль была где–то под рукой, но не настолько сильная, как я ожидала от огнестрельного ранения.
– Она сдохнет!!! Если не мне, значит и не тебе! Как тогда!!! – вдруг слышится в стороне ненавистный крик Леонова, и я слегка приподнимаю голову, посмотрев в сторону, где должен был находиться ублюдок.
– Помоги, – просит Дамир Матвея, кивнув на меня. – Подержи её…
Я заметила, как опасно блеснули его глаза, и как плотно сжалась челюсть.
– Дамир, не надо, – прошу. – Ему все равно конец…
– Я трахал её! – продолжает тот подонок. – Сегодня ночью я разводил её ноги и врывался раз за разом, в её тугое лоно…, – Я чувствую, как напрягаются руки Дамира. Он сразу меняется в лице. Матвей спешит на помощь, подхватывая меня, а Дамир срывается с места и словно зверь, набрасывается на Леонова. Один удар… Он наносит ему один удар в челюсть, а затем хватает за воротник, словно некого вшивого пса и ставит перед собой на колени. Леонов смотрит на него снизу вверх, затуманенным взглядом, а на губах оскал…
– Я бы убил тебя… Но, тогда ты не узнаешь, как я отобрал у тебя фирму, все имущество, деньги… Как я счастливо женюсь на Алене… И как у нас появятся четверо детишек… Я позабочусь о том, чтобы ты всё узнал, – добавляет холодно, толкнув его на пол. – Теперь твоя очередь, быть в заключении. Только тебе это на всю жизнь, и плюс… я позабочусь, чтобы тебе было не скучно. Ну, ты понимаешь… Там крепкие парни, которые будут долбить твой зад…
Глаза Леонова с ужасом расширились.
– Дамир…
– Уведите его! – бросил он через плечо, возвращаясь ко мне. Я подарила ему счастливую улыбку и протянула к нему руки, чтобы обнять. Но под рукой резко заболело, и я одернула их назад.
– Не двигайся, – просит Дамир, склоняясь ко мне и заключая меня в свои объятия. – Я не знаю куда попала пуля… Но это было очень близко к сердцу…
– Ты спас меня… Со мной всё в порядке, честно, – заверяю, а потом сразу добавляю. – Я так горжусь тобой… За то, что ты смог сдержатся и не
