намного крупнее, чем в последний раз, когда я видела его, но он все тот же. С его очаровательной аурой золотого мальчика, которая вызывает у человека желание доверять ему. К сожалению, на меня это не работает.
— Эй, красавица.
Он двигается так, будто хочет меня обнять, но, кажется, передумал. Я рада.
Я обращаюсь к отцу.
— Поскольку Иван станет моим зятем, — небрежно объявляет папа.
Я моргаю, медленно собирая воедино это утверждение.
— Извини, что? — спрашиваю я в замешательстве. — У тебя есть еще одна дочь, о которой я не знаю?
К моему крайнему раздражению, оба мужчины посмеиваются.
— Конечно нет, моя любовь. Я же говорил тебе, что найду тебе мужа, не так ли? И за последний год Иван доказал, что он подходит на эту роль.
С нарастающим ужасом я поворачиваюсь к Ивану, у которого довольное выражение лица. И вот так мое тяжелое положение становится еще хуже.
Глава 20
Роман.
Я вздрагиваю, когда дверь моей «Ауди» захлопывается. Я не собирался закрывать её с такой силой. Я смотрю на церковь, которую посещаю столько, сколько себя помню. Я давно здесь не был, но мама настояла на моем сегодняшнем появлении, заявив, что главе семьи нехорошо слишком долго находиться вдали от Божьего присутствия. На самом деле она хотела сказать, что это плохой пиар для нас перед лицом средств массовой информации, тем более что мы должны быть хорошей любящей итальянской семьей.
Майкл рядом со мной, когда мы входим в величественный собор. Тони с нами нет, потому что этот ублюдок практически атеист. Проходя через парадный вход, мы опускаем руки в освященную воду, прежде чем перекреститься. Затем мы направляемся к скамьям, где обычно сидит моя семья. Большую часть прихожан составляют итальянцы, члены семьи. Я стою рядом с матерью, и она улыбается, протягивая мне сборник гимнов. Я не пою, но с началом службы хор голосов усиливается.
Я не говорю ни слова, сижу всю службу, пока священник не произнесет волшебные слова.
— Иди с миром.
Мы все встаем, когда он уходит. Окончательно. Все начинают просачиваться через выход, и я тоже собираюсь уйти, но мама убеждает меня остаться и пообщаться с некоторыми из прихожан.
Чертов ад.
— Мама, — говорю я сквозь стиснутые зубы, когда она просит меня проводить ее в заднюю часть церкви, чтобы увидеть священника. — Меня совершенно не волнует, какие пожертвования ты планируешь сделать церкви. И мне особенно наплевать, что ты скажешь священнику.
Ее глаза сужаются.
— Мы в церкви, Роман. Не ругайся. Если ты собираешься так говорить в доме Божьем, то уходи.
— С удовольствием, — говорю я с облегчением. — До свидания мама. Увидимся дома.
Я выхожу из церкви к своей машине, где стоит Майкл с дерьмовой ухмылкой на лице. Ему разрешили уйти вместе со всеми. Во всяком случае, мама не стала бы тащить его за собой, учитывая его крайнее отвращение к человеческому обществу вне семьи.
— Как прошло общение? — спрашивает он.
— Отвали, — бормочу я.
Мы садимся, я завожу машину и уезжаю. Первые несколько минут проходят в дружеской тишине, прежде чем мои мысли неизбежно возвращаются к теме, о которой я думал всю неделю. Сегодня я собираюсь встретиться с Еленой и Кэсси, но до сих пор понятия не имею, что мне делать. Не помогает и то, что я не могу ни с кем об этом поговорить.
— Эй, так мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — нерешительно начинаю я.
— Продолжай.
— Это гипотетический вопрос, Майки. То есть это нереальная ситуация.
— Я знаю, что значит гипотетически, — говорит он, закатывая глаза.
— Ладно, допустим, я оглушил девушку. Она забеременела. И помни, это чисто гипотетический вопрос, Майки. Мне просто интересно. Как бы ты предложил мне рассказать родителям девушки?
Майкл смотрит на меня так, будто я сумасшедший.
— Ром, — медленно говорит он. — От тебя кто-нибудь забеременел? Черт возьми. Брианна беременна?
— Бьянка, — поправляю я, закатывая глаза. — И нет, она не беременна. У нас никогда не было секса.
— Ох, — говорит Майкл, и его беспокойство заметно уменьшается. — Тогда какого черта ты задаешь такой идиотский вопрос?
Я стону.
— Я не знаю, чувак. Просто любопытно.
Он снова смотрит на меня. Я практически чувствую подозрение. Он хочет знать больше, но не спрашивает. Майкл не давит.
— Это будет зависеть от… — наконец отвечает он.
— От… — подталкиваю я.
Он пожимает плечами.
— Ряда вещей. Насколько близки твои отношения с этой женщиной? Она католичка? Итальянка? Ее семья живет в Коза Ностре?
Я медленно киваю, прежде чем выбрать лучший способ помочь ему понять.
— Ладно, представь, что это Роза — и нет, моя сестра определенно не беременна, но что, если она была беременна от мужчины, за которого она не замужем или даже не помолвлена? Допустим, связь на одну ночь. Что бы ты сделал?
Майкл даже не колеблется.
— Я бы, наверное, убил его. Но я уверен, что ты меня опередишь.
Я слегка напрягаюсь.
— Но ребенок…
— Придется расти без отца, — твердо говорит Майкл. — Никто не трогает женщин в нашей семье.
Он прав. Черт, я знаю, что он прав. Это значит, что я так облажался.
— Да, — говорю я, сглатывая.
— Ты в порядке, Роман?
— Да, все хорошо.
Елена открывает дверь почти сразу после того, как я звоню в дверь.
— Привет. Ты пришел рано, — говорит она в знак приветствия.
Меня на мгновение сбивает с толку ее вид. Ее волосы мокрые, капли воды падают на ее тело. Рубашка, которую она носит, прилипает к ее коже, и я не могу отвести взгляд от ее груди, особенно от ее сисек, которые намного больше, чем я помню. Мой взгляд падает на ее ноги,
