— Да я заметил. Кофе так и не выпила.
Стреляет в меня подозрительным взглядом, я неловко улыбаюсь. Ничего не отвечаю.
Я весь день молчу. Не рассказываю, что с утра, перед судом, решила заняться своим здоровьем. И кофе мне нельзя.
Как и кучу других любимых напитков и продуктов.
Сплошные запреты.
А виноват в этом, между прочим, Ильяс!
Поэтому, набравшись смелости, я решаю предъявить мужчине все обвинения.
— Помнишь, мы с тобой договаривались? — начинаю я издалека. — Сначала я тебе говорю, потом остальным?
— Так? — Ильяс напрягается, улыбка сползает с его лица. — И что случилось?
— Я нарушила договорённость. Ты не первым узнаешь. Но первым из важных для меня людей.
— Ну-ка.
— Я беременна, Иль. И…
Договорить я не успеваю. Мужчина обрушивается на меня ураганом. Целует, обнимает. Ладонями гладит моё тело. В основном живота касается.
Будто пытается почувствовать, где наш малыш живёт.
Я не боялась реакции мужа. Знала, что он будет рад. Но всё равно невероятно приятно чувствовать, насколько Ильяс хочет этого ребёнка.
Как бережно прижимает к себе, боясь навредить. Как обхватывает моё лицо. Гладит. Целует. Любит.
Мы не спешили с детьми. С головой хватало Ильдара. Да и я не хотела второй раз на те же грабли. Сначала планировала окончить университет, а после в работу погрузилась.
— Чего вы шумите? — недовольно бухтит сын, проснувшись. — Что за нежности? Ещё и место нашли. В машине.
— Мама нам тут подарок приготовила, — сдаёт меня Ильяс. — У тебя сестричка будет.
— Или братик, — вставляю я. — Пока неизвестно.
— Не-а. Мам, я хочу сестричку. Постарайся уж как-то.
— Мы очень постараемся.
Толкаю Ильяса в плечо. Ни при ребёнке же. Но этот наглец не слушает. Целует меня под Илино протяжное «фу».
— Ты мне обещала, — напоминает муж шёпотом. — Контракт выполнять надо. Дочь, никак иначе.
А я очень ответственный юрист. Придерживаюсь своего слова.
Поэтому у нас действительно рождается девочка. Ильдар получает свою сестричку.
Я свою часть сделки выполняю.
И Ильяс тоже.
Каждый день показывает, насколько любит меня, как ценит.
И делает всё, чтобы я не захотела от него уйти.
Ни через десять лет.
Ни через двадцать.
Никогда.
Конец!
