В книге о скорби, которую она читала, советовали подождать целый год, прежде чем ходить на свидания или вступать с кем-то в отношения. Хотя можно ли назвать случившееся прошлой ночью с Таем «свиданием или отношениями»? Нет, совсем нет. Той ночью был лишь секс. Удовлетворение зуда. Освобождение и нахождение облегчения.
Но если всё так и было, то откуда взялись эти теплые покалывания сегодня? Откуда взялось желание пересечь комнату и положить голову на обнаженную грудь Тая? После удовлетворения этого самого зуда четыре раза за ночь не должна ли Фейт прийти в себя? Если бы то был просто секс, не должна ли она успокоиться на некоторое время? Особенно учитывая, сколько времени она обходилась без этого?
Фейт провела рукой по шерсти Пебблс, и песик перевернулся, подставив животик. Это было чем-то большим, чем секс. Происходило что-то, что пугало ее. Это не любовь. Фейт не любила Тая Саважа. Она влюблялась несколько раз и знала, что это за чувство. Любовь была приятной, теплой и удобной — как любовь, которую Фейт испытывала к Вирджилу. Или же была горячей и всепоглощающей — как любовь, которую она испытывала к предыдущим своим парням. Та любовь не казалась чем-то неправильным. Как будто достаточно одного неверного движения, и твоя жизнь полетит кувырком.
Это была не любовь. А катастрофа, готовая вот-вот случиться.
* * *
Следующим утром Фейт встретилась с директором Фонда «Чинуков». Её звали Миранда Сноу, и, казалось, она искренне рада встрече.
— Мой ассистент сегодня не работает, — сказала Миранда, передавая несколько брошюр миссис Даффи. — Это различные благотворительные учреждения Фонда «Чинуков».
Фейт все просмотрела: результаты работы Фонда впечатляли. Каждый год «Чинуки» проводили соревнование по гольфу со знаменитостями, чтобы собрать деньги для игроков и бывших игроков, получивших травмы и нуждавшихся в расширенной реабилитации, которую не покрывала их личная медицинская страховка.
— В настоящее время мы оплачиваем больничные счета Марка Бресслера, которые не покрываются «Голубым крестом», — объяснила Миранда. — И любую дополнительную реабилитацию, которая ему может понадобиться.
— Как у него дела? — спросила Фейт о бывшем капитане команды, которого несколько раз встречала на рождественских вечеринках «Чинуков».
— Ну, у него сломана половина костей, и ему повезло, что он не парализован. — Миранда бросила ручку на стол. — Его сиделки говорят, что он настоящая заноза.
Вторым благотворительным учреждением, о котором рассказала мисс Сноу, была программа дотаций, чтобы отправлять подающих надежды детей в хоккейные лагеря. Для этого нужно было подходить по трем критериям: дети должны были хорошо учиться в школе, очень хорошо играть в хоккей и быть из малообеспеченной семьи.
Третье учреждение, «Фонд Воли и Надежды», собирало деньги для помощи детским больницам по всему штату Вашингтон, ставя перед собой три цели: исследования, финансовая помощь и информирование общества о детских болезнях. После прочтения подборки публикаций и информационных материалов о каждой благотворительной акции, у Фейт возникло несколько вопросов и один комментарий. Она хотела знать, сколько денег собирает каждое учреждение. Она хотела знать, сколько денег тратится на накладные и административные расходы. И что фонд планирует на ближайшее будущее.
— Думаю, что ставка на рекламу не помешает, — заключила она, читая некоторые вырезки. — Нужно больше общаться с людьми, поскольку они поддерживают нас. Не потому что мы получим хороший пиар, и он может помочь продать больше билетов на матчи.
Этому она научилась в Общества Глории Торнвелл и была совершенно согласна с такой позицией. Частное лицо или благотворительная организация должны делать пожертвования на благотворительность по правильным причинам, а не ради славы. Были и те, кто стал бы спорить, что это неважно, ведь результат один и тот же. Фейт могла понять такой аргумент, но у неё было слишком много знакомых, которые организовывали благотворительные акции или жертвовали деньги, чтобы их фото печатались в светской хронике.
Миранда выглядела ошеломленной:
— Я согласна, но до сегодняшнего дня я была одиноким гласом в пустыне. Есть здесь в департаменте одна девочка, очень агрессивно настаивающая на раскрутке.
Бо. Фейт улыбнулась:
— Предоставьте это мне.
* * *
Следующим вечером Фейт встретилась с Бо и Джулсом в спортивном пабе, чтобы посмотреть, как «Чинуки» играют в Детройте.
Первый период начался довольно ровно: десять бросков по воротам от «Чинуков» и двенадцать — от «Ред Уингз». Когда на часах оставалось две минуты до конца периода, «Ред Уингз» забили гол, играя в большинстве.
Во время первого перерыва Фейт рассказала Бо и Джулсу о встрече с Мирандой Сноу и своем намерении более активно участвовать в организации благотворительных акций.
— Более активное участие будет хорошим пиаром, — сказала Бо, поднося бутылку «Бек» к губам. — Я займусь этим.
— Я не хочу быть частью пиара для благотворительности, — улыбнулась Фейт. — Уверена, что мы должны пропагандировать программы Фонда «Чинуков», да и реклама каждого мероприятия не помешает, но я думаю, что нам необходимы действительно целевые кампании. Я обращусь к тебе и Джиму, когда разберусь что к чему.
Бо пожала плечами:
— Соревнование по гольфу со знаменитостями состоится в июле, так что дай мне знать, хочешь ли ты в этом участвовать.
Джулс отвел взгляд от большого экрана над баром, когда начался второй период:
— Ты играешь в гольф?
Фейт подумала о зеленой лужайке в доме Тая. О ночи, когда носила его рубашку. О хлопке на своей обнаженной коже и запахе одеколона на воротнике под подбородком. О Тае, стоявшем сзади, пока она замахивалась для удара по мячу.
— Нет, но я могу водить одну из этих машин для гольфа, — ответила она и сделала глоток мерло.
На экране над барной стойкой Фейт увидела, как Тай катился по льду, ведя шайбу крюком клюшки. Затем отдал пас Сэму, объехал ворота, и Сэм бросил шайбу ему обратно, как раз когда защитник «Детройта» столкнулся с Саважем прямо на синей линии. Они боролись за шайбу, пихаясь и толкаясь локтями. Голова Тая откинулась назад, и прозвучал свисток. Судья указал на защитника, а Тай поднял руку в перчатке и закрыл лицо.
— Его ударили нижним концом клюшки, — сказал Джулс, потянувшись через стол к барной стойке.
Тай опустил перчатку. По его щеке из внешнего уголка брови текла кровь.
— Только не лицо! — закричала Фейт, прежде чем поняла, что сказал это вслух. — Не трогай его лицо.
