— Ты вчера положила цветы…
Она не ответила, да он и не ждал. И не спросил, почему она не положила цветов Джексону. Ей и так, без его лживых историй, все ясно и понятно.
— Высади меня здесь, — сказала вдруг Рэчел. Они были в квартале от старого дома Эстер, и даже на расстоянии он ощущал сырой, безжизненный воздух отдраенных до блеска коридоров.
— Почему?
— Мне неприятен вид крови.
— Не хочешь, чтобы она убила меня?
— Не хочу этого видеть.
— Осторожнее, Рэчел, не то я начну думать, что у тебя ко мне чувства.
Она взглянула на него — глаза спокойные, рот припухший от поцелуев.
— О, у меня есть к тебе чувства, Люк Бардел, не сомневайся.
— Но ты считаешь хладнокровное убийство грехом? — предположил он.
Она покачала головой.
— Нет. Просто проявлением дурного вкуса.
Ей удалось и удивить, и рассмешить его.
— Постараюсь не упасть так низко. Твоя мать была бы в ужасе.
Люк остановил фургон. От него не укрылось, каким непроницаемым сделалось вдруг ее лицо.
— Возможно, для нее это не стало бы таким уж большим сюрпризом, — сказала Рэчел и выскользнула из кабины прежде, чем он успел остановить ее.
Он бы, наверно, даже пошел за ней, но Эстер уже стояла у двери и, щурясь, оглядывала улицу. Как хорошо, что она близорука и слишком тщеславна, чтобы носить очки. Пожалуй, он мог бы все-таки проводить Рэчел до двери.
И что, черт подери, она хотела этим сказать? Стелла умерла от рака, пожиравшего ее тело, как пожар пожирает лес. Он уже не помнил, просила ли она в самом конце о помощи. Вряд ли — каких-то страшных болей она не испытывала, а силы воли ей было не занимать. Нет, Стелла не стала бы сокращать свое пребывание на этом свете. Ни на минуту.
Почему же Рэчел думает, что тут есть что-то еще? Может, потому что так ей легче считать его способным на все мерзавцем? Или кто-то подпитывал ее сомнения ложью, распаляя ее гнев и недоверие?
Но кто?
Эстер она слушать бы не стала — слишком умна для этого. А в Санта-Долорес все боготворят его прямо-таки до тошноты. За исключением, быть может, Кэтрин Биддл. Но та, хотя и умеряет свое обожание освежающим цинизмом, предана ему так же, как и остальные.
Должно быть, все дело в больной фантазии Рэчел. Ей так хотелось вернуть мать и сделать из него злодея. Следующие несколько дней ей придется нелегко, надо будет смириться с тем фактом, что он уложил ее в постель и ей это понравилось. Если повезет, в Санта-Долорес она больше не сунется. Именно на это Люк и надеялся, это планировал. Он подарит ей бесподобный секс, которого она вполне заслужила, и наконец-то вынудит оставить его в покое и в ужасе вернуться в свой безопасный, целомудренный мирок.
Но что-то подсказывало: так не будет. Глядя, как она идет по аккуратным, чистеньким тротуарам Коффинз-Гроув, он понимал, что бой окончен. Но война отнюдь не выиграна.
Фургон был великоват для разворота на узких жилых улицах, но ему было плевать. Люк заехал на тротуар, опрокинув в канаву урну, и, дав газу, понесся так, будто за ним гнались черти. Видеть Рэчел и Эстер вместе у него не было ни малейшего желания. И одну Рэчел тоже.
Нет, нет и нет.
Пока он не разберется в себе.
Пока не вытравит из себя это проклятое желание быть с ней.
Пока ад не замерзнет.
Старуха ждала ее у входа. Машина стояла в конце подъездной дорожки, там же, где и накануне. Ключ в замке, сумочка лежала на пассажирском сиденье спереди, чемодан сзади. Дверцы не заперты.
И встречала ее не только Эстер. По дорожке вразвалку шел мэр Лерой Пелтнер; в мятом белом костюме, с внушительным животом, он направлялся прямиком к ней.
Прыгнуть в машину и сбежать от них? Трусиха, отругала она себя. Если ты не в своей тарелке под их цепкими взглядами, если чувствуешь себя голым манекеном в витрине, это еще не значит, что надо забыть, зачем ты приехала сюда.
— Добрый день, мисс Рэчел, — поздоровался мэр.
— Здравствуйте, мистер Пелтнер. — Она не убрала руку с дверной ручки, готовая к действиям.
— Лерой, — поправил он ее, утирая лоб помятым белым платком. — Ничего себе была гроза, а? Надеюсь, вы в нее не попали. Мы, местные, люди привычные, но северная девушка вроде вас могла угодить в беду.
Именно туда она и угодила в старом дома Бардела. В худшую из всех бед, с какими ей приходилось сталкиваться за все свои двадцать девять лет.
— Со мной все в порядке.
— Колтрейн сказал, что нашел вашу машину брошенной возле старого дома Бардела, а вас нигде не было видно.
— Он плохо смотрел.
— Черт, вам ведь не пришлось идти оттуда пешком, нет? — Он взглянул на ее мокрые волосы и сухую одежду.
— Меня подвезли.
— Кто подвез, милая?
Она посмотрела на него.
— Один добрый человек в большом черном фургоне.
— Добрый, как же. Я извелся от беспокойства за вас.
Лжет, это ясно как день. Он знает, где она была, как знает и Колтрейн. Возможно, даже знает, что она делала. Лицо вспыхнуло, но выражение лица осталось спокойным и невинным.
— Вы собирались рассказать мне про Люка Бардела, — напомнила ему Рэчел, прислонившись к своей блестящей от дождя машине. Даже несмотря на выглянувшее солнце, капли воды густо покрывали капот и просачивались сквозь одежду. Но ей было все равно.
Лерой заморгал.
— Да? Понятия не имею, о чем я собирался рассказывать, мисс. Мы гордимся уроженцем нашего города. Он — неопровержимое доказательство того, что у всех нас есть надежда на спасение.
— А от чего его нужно спасать, Лерой?
— Все мы грешники, Рэчел, — невозмутимо отозвался он.
— Что там происходит? — прокричала Эстер, близоруко вглядываясь в них.
— Мне надо успеть на самолет, — сказала Рэчел, открывая дверцу машины. — С вашего позволения, мэр…
Он воззрился на нее, явно разрываясь между радостью и требованиями вежливости.
— Уверены, что не хотите остаться еще на денек-другой? — Продиктованный учтивостью, вопрос прозвучал без особого энтузиазма.
— Думаю, Люк добился всего, чего хотел, — бросила она, усаживаясь на водительское сиденье. — Спросите у него, если не уверены, стоит ли меня отпускать.
— Понятия не имею, о чем вы толкуете, милая, — запротестовал он, потея пуще прежнего.
— На самом деле не знаете вы никаких темных тайн, верно? Просто пытались отвлечь меня, чтобы я ничего не разузнала.
— Разузнавать-то нечего. Городок у нас честный, богобоязненный, — напыжился Лерой.
— А Эстер знает, что Люк на самом деле ваш закадычный дружок? Держу пари, она, не задумываясь, пристрелила бы и вас, и шерифа Колтрейна, если б узнала, что вы в сговоре с дьяволом.
