— Я так думаю, — заверил его Пит. Впрочем, выбор Криса он похвалил из вежливости. Да и кому не знать таких вещей, как настоящему футбольному болельщику, каким был Крис?
Пит посмотрел на быстро заполняющийся стадион. Дул типичный февральский ледяной ветер, и Пит от души порадовался, что Стелла всучила ему вязаный комплект болельщика. «Еще благодарить меня будешь», — сказала она.
И он действительно был благодарен. Целых пять минут. Потом он заметил, что Крис нервно ерзает на сиденье и поглядывает на его шапочку.
Пит пощупал шапку, решив, что, наверное, выглядит еще смешнее, чем думал.
— Я знаю, что она мне маловата. Ее носила Стелла, когда ей было пятнадцать лет.
Крис покачал головой:
— Дело не в размере.
— Тогда в чем? — удивился Пит. Крис наклонился к нему.
— А ты не заметил? — прошептал он.
— Нет, — ответил Пит, удивленный напряженностью, звучащей в голосе приятеля.
— Тогда посмотри, кто сидит вокруг нас! — прошипел Крис и откинулся на спинку сиденья, не желая привлекать к себе внимание.
И тут Пит все понял. Его синяя шапка с ярко-желтым орнаментом выглядела одиноко в безбрежном океане красного цвета. Они угодили в самый центр трибуны болельщиков «Манчестер Юнайтед»!
Пит не был футбольным фанатом, как и Крис. Но они оба читали «Гардиан» и понимали, что значит оказаться в шапке «неправильного» цвета в толпе разгоряченных пивом и эмоциями болельщиков. Говоря газетным языком, ощущался «социологический дискомфорт». На простом человеческом языке это значило, что велик риск быть крепко побитым. Он уже поймал на себе несколько недобрых взглядов.
Пит втянул голову в плечи.
— Что же мне делать? — нервно спросил он у Криса.
— Снять эту чертову шапку, идиот! — процедил Крис сквозь зубы.
Пит в мгновение ока сорвал с себя шапку и убрал в карман куртки вместе с вязаным шарфом и перчатками.
— Теперь я замерзну! — жалобно протянул он. Крис смотрел прямо перед собой, думая о том, что лучшим выходом для него будет притвориться, что он случайный сосед Пита.
— По крайней мере, теперь на нас никто не смотрит, — сказал он краешком губ.
Но он ошибался.
Крис пытался решить, что лучше: смотреть французский фильм или футбольный матч? По крайней мере, он хоть понимал, что происходит на стадионе. Главное — не забывать вскакивать и кричать вместе с фанатами «Манчестер Юнайтед».
Пита же полностью поглотило сражение, разыгрывающееся на поле. Он никогда не видел ни одного матча полностью и теперь понял, почему взрослые мужчины могут вести себя абсолютно по-детски, болея за свою команду. Матч давал возможность выплеснуть накопившуюся агрессию, не причинив никому вреда.
Он не очень волновался по поводу неправильной амуниции, поскольку, в отличие от Криса, не представлял себе среднестатистического футбольного хулигана. Крис же, напротив, сталкивался с ними — каждый день в школе, поэтому ему не было стыдно за свой страх перед ними. Он то и дело поглядывал на часы, торопя время и молясь, чтобы манчестерский клуб не проиграл.
«Манчестер Юнайтед» проиграли ноль — один.
Раздался финальный свисток, и Пит вскочил, хлопая в ладоши. Судя по всему, он обрел новую страсть в жизни.
— Это самое фантастическое зрелище, которое я видел! — признался он Крису.
Крис озирался по сторонам, пытаясь определить, с какой стороны трибуны они быстрее выберутся на улицу.
— Заткнись и пошевеливайся! — Он схватил Пита за рукав и потащил за собой.
Пит выдернул руку.
— Что ты делаешь? — сердито спросил он.
Ему хотелось остаться на стадионе до конца, послушать гимны команд, посмотреть, как на электронных щитах загорятся фамилии тренеров и составы команд. Он желал насладиться великолепным футбольным спектаклем до конца.
Крису же хотелось добраться до дома живым.
— Если мы не уберемся отсюда сейчас, то окажемся в центре очень скверной драки.
Пита отрезвило замечание Криса — он признавал его бесспорное превосходство в области футбольного протокола и криминальных тенденций среди болельщиков.
— Тогда чего мы ждем?
Вжав головы в плечи, они медленно продвигались к выходам, стараясь держаться ближе к семейным группам, надеясь таким образом отпугнуть желающих затеять драку.
К своему удивлению, они беспрепятственно вышли на улицу, чувствуя на себе лишь злобные взгляды и слабые толчки.
— Как мы доберемся до отеля? — спросил Пит, выбрав Криса лидером.
— Придется идти пешком. Движение перекрыто из-за забастовки.
Они направились в сторону центра города. Вначале атмосфера была вполне праздничной, и Пит испытал чувство общности с толпой болельщиков, расходившихся от стадиона. Однако скоро поток начал редеть, разбившись на небольшие группы. Крисом и Питом овладело беспокойство. Они ускорили шаг, желая побыстрее оказаться среди множества людей, спешащих по своим делам.
Дороги были неестественно пустынны, однако тишина, царившая в прилегающих к стадиону районах, только подчеркивала отдаленные звуки песни, становившиеся все громче.
— Крис, мне кажется или они действительно поют: «Сейчас мы прольем вашу кровь»?
Крис знал эту песню наизусть. Он не раз слышал ее в стенах школы.
Времени на ответ не оставалось. Пели уже за их спинами. Обернувшись, они увидели мчавшихся на них дюжих молодцов в красных куртках и с красными лицами убийц. Посмотрев друг на друга, Крис и Пит одновременно воскликнули: «Бежим!»
Не обладая героическим характером Мела Гибсона и дюжиной дублеров для кровавых сцен, они пустились бежать со всех ног.
Пит и Крис развили невероятную скорость, постоянно оглядываясь, чтобы проверить, насколько они оторвались от преследователей. Как ни странно, бежавшие за ними хулиганы и сами начали посматривать назад, словно боясь, что упустили что-то интересное.
— Остановись на минуту! — вдруг крикнул Крис и схватил Пита за руку.
— Ты с ума сошел? Они нас догоняют! — Пит снова обернулся и с удивлением обнаружил, что их больше никто не преследует. — Смотри-ка, они отстали. Мы спасены!
Крис не слушал. Он внимательно присматривался к банде в красном, которая, похоже, нашла себе другой объект для преступных намерений.
— Пит, они кого-то бьют!
Пит задумался лишь на секунду:
— Ну и пусть, главное, что не нас. Бежим отсюда.
— Не будь таким бессердечным! Пит холодно взглянул на него:
— Ты плохо знаешь меня, Крис. Я не бессердечный, я бесхребетный трус. Я не дрался даже в детстве, именно тогда я научился хорошо бегать. Единственная разница — сейчас я не стыжусь своей трусости и даже привык видеть в ней признак ума. Только дурак может принести себя в жертву толпе обезумевших молокососов.
