Влад снова вздохнул, но потом сказал:
— Да.
Я наконец засмеялась. Ладно, ничего неожиданного, правда ведь?
— Иди ко мне, Ась, — снова позвал брат, — это ведь компромат? Бумаги — наш шанс уйти.
Я сделала шаг в сторону Ильи, а Влад тут же сказал:
— Не верь ему, Ась.
Я повернула голову в его сторону.
— Ты ведь видела документы и расписку. Шилов не просто так их тебе послал.
— Что? — Илья уставился на меня.
— Да, — хмыкнул Влад зло. — Мы прекрасно знаем, что у вас с Косницыным были причины желать смерти Шилова. Один должен денег, другой вечно под гнетом компрометирующих бумажек. А так хотелось свободы, да, Киреев?
Илья зло усмехнулся.
— Да что ты знаешь, Минаев? Что ты знаешь, чтобы судить меня?
— Я знаю достаточно. Знаю, что Косницына не было в день убийства там, где у него якобы алиби, хотя несколько человек подтвердило его местонахождение. А еще знаю, что ты, скотина такая, продал свою сестру.
Влад выплюнул эти слова в лицо Илье, а ощущение, что меня разнесло прямо сейчас на осколки.
— Что? — прошептала я, глядя на Илью. — Ты же… Ты же говорил мне…
Илья рыкнул, словно от бессилия.
— У меня не было выбора, Ась. Шилов пришел ко мне, предложил долю в фирме, если я сыграю в его пользу. Чтобы ты поверила, что он уничтожил меня, и сдалась. Я не хотел, но он обещал уничтожить на самом деле. И я… согласился.
— Двадцать процентов в фирме неплохая компенсация, да? — хмыкнул Влад, снова поймав злой взгляд Ильи.
— То есть не было никакого банкротства? — спросила брата.
Илья покачал головой.
— Прости меня, Ась. Прости. У меня не было выхода.
— Ты еще скажи, что Шилова ты решил убить из-за Аси.
Брат бросил на Влада очередной злой взгляд. Зачем он его провоцирует?
— Ты ничего не знаешь, Минаев, чтобы меня упрекать. Он бы ее убил, понимаешь? Она после тебя и так в труп превратилась. В психушке лежала, а потом еще несколько лет на таблетках… Еле вытащили обратно. А Шилов ее раздавил, попользовался и выбросил. И мы опять ее вытаскивали, потому что она подсела снова на антидепрессанты. Живой труп, понимаешь, Минаев? И когда он пришел ко мне и сказал, что решил снова ее вернуть, я не мог этого допустить! Пусть если хочет, обанкротит, по миру пустит. От нее же ничего не останется.
Я стояла, покачиваясь, по щекам текли слезы. Я не хотела этого разговора, не хотела, чтобы Влад знал, что я собирала себя по кусочкам и не собрала, что один пазл так и не подошел к другому, и Ася Киреева осталась получеловеком, зависимым от лекарств и подверженным нервным срывам со съезжанием с катушек. Я хотела, чтобы он помнил меня той девчонкой из Комарово, ясной, светлой, счастливой.
Влад словно каменел, пока Илья говорил, на брата даже не смотрел, не сводя с меня глаз, полных боли.
— Андрей не хотел меня убить, — сказала едва слышно, но мой шепот словно заставил Илью замолкнуть. — Не хотел… Он хотел меня спасти, вытащить. Но не знал, как. А я… Я сама не хотела.
Закрывалась, пряталась, выстраивала стену, потому что не могла представить, что я вдруг стану счастливой с кем-то еще. Словно у меня не было на это сил или какого-то права. Словно счастье, которого все ищут, для меня стало самым большим страхом в жизни. Потому что с ним об руку неразрывно шла боль, уничтожающая все на корню. А от меня и так немного осталось после первой взрывной волны.
На несколько секунд установилась странная тишина, нереальная. Потом я спросила:
— Так это, правда, вы убили Андрея?
И посмотрела на брата. Он от этих слов дернулся.
— Он пригрозил, что посадит меня за решетку, — сказал вдруг спокойным голосом, словно в один момент перестал нервничать. — Косницын давно на него зуб точил, потому что торчал кучу бабла, а отдавать не хотелось. Вложил бабки в какую-то турбазу, но доход себя не оправдал… А Шилов требовал бабло, начислял проценты… Вот Артем и придумал… Я должен был обеспечить ему алиби. Он же биатлонист, стрелять умеет. Вот и выстрелил…
Илья тяжело вздохнул. А мне вдруг до боли стало жаль Шилова. Как бы там ни было, но он этого не заслужил.
— Ась, нам надо уходить, — вернул меня в реальность Илья.
— А как ты узнал, что я буду здесь? — спросила я, глядя на него в упор.
— После той встречи в гараже, я приставил к Минаеву человека, чтобы следил за ним и за тобой. Хотел знать, что у тебя все в порядке.
— Или следить за тем, как идет поиск компромата, ведь там могли быть бумаги и на тебя, — вставил Влад, снова поймав злой взгляд брата. — Расписка Косницына и документы на тебя у Аси, и…
Договорить Влад не успел, потому что в следующую секунду раздался звон стекла, а потом Илья рухнул на колени, нелепо взмахнув руками, и упал лицом на пол.
Затылок его был разворочен выстрелом, кровь растекалась густой темно-красной жижей. Я смотрела на него, широко раскрыв глаза, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Все это заняло пару секунд, а через мгновение послышался странный свист, я не успела сообразить, что к чему, потому что оказалась на полу, прижатая телом Влада. Он морщился и рычал от боли, а на меня просто напало оцепенение.
— Быстро в угол, — приподнявшись, Влад, почти потащил меня в сторону, — здесь безопасно, — сказал, оглядываясь.
Я перевела на него отупевший взгляд. Влад схватился за левое плечо, а я увидела, как из рукава его куртки капает кровь.
— Кто это? — спросила почти по слогам.
Влад не ответил, достав телефон, кому-то позвонил.
— Со стороны входа стреляли в окно, — сказал быстро. — Киреев мертв, я ранен. Быстро.
Бросив телефон на пол, прилег, прислонясь к стене, тяжело выдохнул.
Я сидела, согнув ноги в коленях, обхватив их руками.
— Ась, — позвал Влад обеспокоенно. — Ась, посмотри на меня.
Я перевела на него взгляд. Он выругался, видимо, выглядела я совсем хреново. Тут у него зазвонил телефон. Быстро сняв трубку, Влад выслушал ответ.
— Это Косницын стрелял, — сказал мне, — его взяли.
И тут в зал вломилась толпа людей во главе с мужчиной лет тридцати пяти, блондином с наглым выражением лица.
Я прижала к груди конверт, глядя на его приближение.
— Жив? — усмехнулся мужчина, Влад только поморщился.
— Это Драгунский, Ась, — сказал мне, а я сжалась в комок, глядя на мужчину исподлобья. — Отдай ему конверт.
Я помотала головой.
— Отдай, — устало повторил Влад, — он не сделает тебе ничего. У нас договоренность.
Драгунский протянул руку, а я оказалась перед выбором: верить Владу или нет. И усмехнувшись, поняла, что готова верить ему всегда, даже зная, что он обманет. Готова верить, надеяться на призрачный шанс…
Встав, протянула конверт. Драгунский, заглянув внутрь, кивнул.
— Можешь идти, — сказал, глядя на меня. Я только глазами похлопала. Мужчина рассмеялся. — Беги, Ася, беги, — добавил он насмешливо.
А я взяла и послушалась.
Побежала прочь, до станции отсюда было около трех километров, и никакого транспорта. Я бежала, не чувствуя боли в груди и ногах, глотая воздух открытым ртом. Бежала, как сумасшедшая. Никто меня не преследовал.
И только когда электричка тронулась с места, я прислонилась лбом к холодному стеклу, закрыла глаза и… поняла, осознала все, что случилось.
Боль резанула мгновенно, сильно, словно иглы вошли в сердце и глаза. Я сильно зажмурилась, до новой боли, уже физической, но это слабо помогло. Мой брат Илюшка погиб. Тот самый, что качал меня на качелях во дворе, что защищал от нападок и отгонял ухажеров.
И даже мысль о его предательстве казалась сейчас ничтожной. Что он в сущности мог противопоставить Шилову? Ничего. И все-таки… противопоставил. Я зажала рукой рот, потому что перед глазами снова вспыхнула картина, как он падает передо мной с таким наивным и удивленным лицом.
