— А если и влюбилась — тебя это никак не касается, ясно? — рыкнула я на него. — Да отпусти ты меня уже!
— Договорим и отпущу, — не разжал пальцев он, настырно заставляя меня оставаться на месте и смотреть ему в глаза. — Жаль тебя расстраивать, малыш, но ничего серьёзного у вас не выйдет. Андрей не подходит для серьёзных отношений.
— Это не тебе решать, понятно? — огрызнулась я.
— Мне.
— Мне решать.
— С чего это? — округлила я глаза.
— С того, Лина, что ты — моя, — заявил он, до боли сжав мои руки. — Моя игрушка. И играть в тебя буду только я.
53
— А губа у тебя не треснет? — спросила я, снова дернувшись в его руках.
Игрушка?
Играть в меня?
Ну, я тебе поиграю, козлик ты малолетний.
Завтра же сама приглашу Андрея на свидание.
Назло этому упырю.
— Не треснет.
— А мне кажется, ещё как треснет! Подарю тебе на день рождения губозакаточную машинку!
— Тогда заказывай уже на маркете, мой день рождения очень скоро.
— Обязательно закажу. Самую хорошо закатывающую твои наглые губы!
Матвей рассмеялся.
А потом вдруг замолчал и нахмурился.
Стал смотреть на мои губы.
Их стало колоть от такого взгляда — серая радужка, казалось, даже потемнела.
Матвей стал склоняться ко мне…
Поняв его намерения, я упёрлась руками в его мощную грудь и отвернула голову.
— Не смей меня трогать, — процедила я.
Мышцы парня вдруг напряглись.
Что — не нравится тебе отказ?
Ну извини. Я тебе и не навязывалась.
— Отвали.
Я довольно ощутимо его пихнула в бок, и он выпустил меня.
Даже спрашивать ничего больше не стала, вылетела как ошпаренная из его комнаты.
— Ох ты боже…
— Блин!!
Мы столкнулись едва ли не лбами с матерью Матвея за дверью.
— Куда ты так летишь? Что случилось-то? Пожар?
— Ничего, простите… Я просто тороплюсь.
— Куда?
— Звонка жду. Простите ещё раз.
Я помогла собрать с пола полотенца, которые она несла в ванную комнату, и ушла к себе в спальню.
Там долго ходила из угла в угол, гоняя мысли в голове.
Злилась, до отчаяния.
Потому что ничего сделать ему я не могу.
Он далеко не такой глупый, каким я видела его в самом начале, он разгадывает мои шаги наперёд, и оказывается первым и тем, у кого в руках сосредоточена власть.
Неприятно это осознавать, но это факт.
Единственный бунт, который я могу ему устроить прямо сейчас — продолжать общаться с Андреем. Матвея будет это злить, но только указывать мне, с кем общаться и встречаться, он никакого права не имеет. Пусть только попробует мне взять и запретить — я на это посмотрела бы!
Хотя слова Матвея о несерьёзности парня достигли своей цели и заставили меня задуматься. С такой приятной внешностью, какой обладал Андрей, он вполне мог быть Дон-Жуаном местного разлива. Что ж, буду иметь в виду этот инсайт, и близко к себе не подпущу Андрея, не стану в него влюбляться. Но просто пообщаться нам никто не мешает, покрутиться перед глазами Матвея и показать ему, что он не может мне указывать, с кем дружить — возомнил о себе.
Надо обязательно утереть ему нос!
К вечеру я относительно успокоилась и уже не так злилась на Матвея, хотя осадок в душе, конечно, остался. Я ждала звонка Романа Петровича, чтобы получить от него поддержку, защиту и совет. Но он что-то всё не звонил…
Свои уроки я кое-как сделала до того, как настала пора ложиться спать.
Голова совсем отказывалась сосредоточиться на заданиях, и я перечитывала их по несколько раз.
В итоге все же победила упражнения.
Только всё равно долго не ложилась — ждала и ждала звонка.
Однако ни в девять вечера, ни в десять, ни даже ближе к ночи, мой опекун не перезвонил…
— Вот блин, а… — простонала я, бросая телефон на подушку.
Снова стала ходить из угла в угол в ожидании.
Но звонок так и не поступал…
После одиннадцати ждать было просто бессмысленно, и я погасила ночник, улеглась в кровать.
Шумно вздохнула.
Горечь разочарования не давала уснуть.
Я так ждала этого разговора, так надеялась на него, но опекун не нашёл времени, чтобы связаться со мной. Сама я ему звонить не стала сегодня, но завтра всё-таки наберу — мне важен этот разговор, а он обо мне забыл.
Могло, конечно, что-то случиться, но о плохом думать не хотелось. Я придерживалась версии, что мужчине было просто некогда сегодня, и он сможет выделить мне минуту завтра.
А до завтрашнего вечера мне снова придётся разбираться с Матвеем самой.
Просить помощи у Тамары бессмысленно, она не встанет на мою защиту.
Остаётся ждать, когда всё же я смогу связаться и поговорить с Романом Петровичем, а до тех пор держать оборону самостоятельно.
Игрушка…
Я — игрушка!
Совсем уже с ума сошел…
Потерялся в своём мажорском мире!
Я тебе покажу такие игрушки, что век не забудешь.
Перевернулась на другой бок и незаметно для себя всё-таки уснула.
Утром распахнула глаза, услышав звук будильника, и осознала, что мне снились игрушечные плюшевые мишки и… Матвей.
