Он сделал пригласительный жест и одновременно покосился на обувь клиентки.
– Что, не подходит? – с вызовом спросила она.
– Нет, все в порядке. Я помогу.
Заглянув за забор, на заваленный строительным мусором двор, который утопал в жидкой грязи, Алла выругалась про себя. Тропинка, выложенная из досок, требовала как минимум циркового училища за плечами от тех, кто надеялся попасть к новому дому и не запачкать ног. Будь она в кроссовках, конечно, не сомневалась бы ни секунды: мало в детстве лазила по заборам и крышам? Но проклятые каблуки, служившие отличную службу ее имиджу в банке, сейчас были нужны словно рыбке зонтик.
Риелтор обреченно вздохнул и подал Алле руку:
– Идемте.
Она проигнорировала его протянутую ладонь и шагнула на качающуюся из стороны в сторону доску. Пошатнулась, позорно взвизгнула и невольно вцепилась в руку мальчишки. Юноша галантно подождал, когда она отыщет баланс, и решительно ступил в грязь, с чавканьем поглотившую его ботинки по самые шнурки.
Покупатель и продавец медленно двинулись вперед. Алла не первый год работала в банке и прекрасно знала, чем продиктовано самопожертвование паренька: предвкушение денег многих сводит с ума. Согнутую в локте руку он держал ладонью вверх так твердо, что Алла в конце концов приняла ее как единственную опору. Продавец, не обращая внимания на то, что жуткая грязь уже добралась до края его брюк, расписывал прелести новостройки.
– Осторожно, – предупредил он Аллу у края доски и показал охраннику пропуск: – Нам в этот подъезд.
– Дом уже сдан? – уточнила покупательница, отгоняя мысли о загубленной обуви своего провожатого.
– Да, – он кивнул, – и распродан. Осталась только одна квартира на последнем этаже в угловом подъезде.
Молодой человек посмотрел на Аллу испытующе: ей показалось, хочет понять, окупятся в результате предстоящего восхождения принесенные жертвы, или он напрасно испортил обувь.
– Что, лифт не работает? – догадалась она.
– Не работает, – он улыбнулся и вдруг стал похож на молодого Мастроянни – Алла даже отпрянула в изумлении, – но если не хотите подниматься на пятнадцатый этаж, можем посмотреть квартиру на первом. Все то же самое.
– А вид из окна?
Мир так устроен, что приходится постоянно быть начеку: торговцы недвижимостью считают делом чести обманывать неразборчивых покупателей. Это и есть бизнес.
– Ладно, – он пожал плечами, – но подниматься нам высоко.
– Справлюсь, – она решительно направилась к лестнице, – не такая уж я старая.
– Скорее наоборот, – осмелевший малец окинул ее раздевающим взглядом, – только вот каблуки…
Алла усмехнулась про себя. Единственное, что ее устраивало в собственном женском обличье, – это возможность манипулировать поведением мужчин. И хотя этот юнец не представлял, по сути, ни коммерческого, ни делового интереса, она решила, что простит ему похотливый взгляд. В счет испорченных ботинок. Но на этом они будут квиты.
– А вы молодец, не устаете, – услышала она за спиной после восьмого пролета.
– Хожу в спортзал.
– Здесь неподалеку отличный спортивный клуб, всего пять минут пешком.
Он не упустил случая вернуться к продажам.
– Я пока еще не купила квартиру, – поддела она, – а вы говорите, клуб.
– Купите, – искренне заверил риелтор, – главное, поставить перед собой амбициозную цель!
Воспользовавшись ситуацией, чтобы передохнуть, – все-таки скалолазание на каблуках отличалось от бега по спортивной дорожке в кроссовках – Алла резко остановилась и обернулась к юноше:
– А у вас она есть?
– Кто?
– Цель.
– Не знаю…
– Цена человека не выше цены его амбиций, – уколола она.
– Вы слишком жесткая, – он не обиделся, зато улыбнулся в тридцать два зуба.
– Не я, Марк Аврелий.
Молодой Мастроянни смотрел на нее снизу вверх, стоя на пару ступенек ниже. Когда он скалился, держаться королевой перед ним было непросто. Алла украдкой шмыгнула носом, не вовремя потекшим от физической нагрузки на бесконечной лестнице, и отвернулась. Провожатый сделал вид, что не видит ее замешательства.
– Можно я покурю? – Наконец он нашел повод дать ей передышку.
– Пожалуйста.
Алла кивнула и с облегчением прислонилась к перилам.
Нимало не заботясь о своем пальто, юноша уселся прямо на лестницу. Порылся в глубоком кармане, достал небольшой узкий пакет, из которого извлек папиросную бумагу, табак и начал со знанием дела сооружать самокрутку. Алла наблюдала за его движениями и не могла отделаться от мысли, что образ юноши не вяжется с его официозным видом. Если носишь классическое пальто, брюки со стрелками и начищенные до блеска ботики – по крайней мере, так выглядела его обувь до погружения в грязь, – какое может быть сидение на полу и скручивание папирос?
Риелтор провел языком по краю цигарки, заклеил ее и, сунув в рот, полез в карман за спичками.
Сизый ароматный дым заскользил по стене к потолку: запах оказался приятным. Да и вкус, судя по блаженному выражению лица провожатого, отличался благородством. Так они курили молча пару минут – парнишка, прикрыв от удовольствия глаза, втягивал дым через рот, Алла, расширив ноздри, вдыхала носом.
– Приятный запах, – заметила она.
– Лучше сигаретного сена, – согласился юноша и посмотрел на Аллу, прищурившись, – только если не курите, не надо пробовать.
– Почему это?
– Вредно, – сообщил он серьезно, – вам еще детей рожать.
Отведенный мальчугану лимит вольностей был на этом исчерпан, и Алла собиралась обрубить его наглость.
– Не усердствуйте некстати.
– Простите, не это хотел сказать.
– Тогда помолчите!
Он взглянул на нее затравленно, мысленно оценил риски и замолчал. Инцидент казался исчерпанным, но Алла долго не могла успокоиться: даже родная мать не указывала ей, рожать или не рожать. Все вокруг знали, что Алла не терпит, когда ее пытаются втиснуть в пошлые рамки женских предназначений, – она с детства была другой. И уже успела доказать всем, что в ее жизни отлично работают мужские цели и интересы. Многие люди в двадцать пять лет могут похвастаться двумя дипломами, пятилетним стажем работы и ключевой должностью в западном банке? Многие сумели самостоятельно заработать на первый взнос за квартиру и получить кредит? Никто среди знакомых ей парней! Если у кого-то из них и была собственная недвижимость, то лишь по той причине, что ее подарили родители. Девушек Алла даже в расчет не брала – соревноваться имело смысл лишь с равными.
Она решила, что не станет покупать квартиру у этого продавца: и вариант неподходящий – слишком дорого, последний этаж, – и поощрять его развязность не стоит. Оставшийся путь на пятнадцатиэтажную вершину потерял всякий смысл, но она шагала со ступеньки на ступеньку из врожденной привычки доводить любое начатое дело до конца.
