С вами когда-нибудь бывало, когда вы, увидев человека и заговорив с ним, сразу же поняли, что станете друзьями? Именно так было у меня с Анной, когда она сказала, что Маркус – фрик. Это все равно, что услышать собственный голос, как будто она точно знала, о чем я думаю. И поняла меня.
Так отныне и будет между нами. Наше тайное единение.
Но я пока не знаю, что она уже трахалась с Маркусом.
А как же те редкие мгновения, когда Маркус перехватывал мой взгляд и мне хотелось думать, что он смотрит на меня?
Нет, он смотрел не на меня. Он смотрел сквозь меня.
Смотрел на нее.
– Ты видишь мою попку в зеркале?
Это я говорю Джеку в надежде привлечь его внимание. Вечер, он лежит в постели. Совсем недавно начался осенний семестр, и Джек, опершись на локоть, читает какой-то учебник. Я только что вышла из душа и лежу, голая, поперек кровати. Лежу на животе, положив подбородок на скрещенные руки так, чтобы видеть его.
Я демонстрирую себя так, как в фильме «Презрение» Брижит Бардо демонстрирует себя мужу, роль которого исполняет Мишель Пикколи. Я «скармливаю» Джеку эпизоды из фильма, чтобы посмотреть, как он на них отреагирует. Мне нравится играть в эту игру. Не для того, чтобы проверить его любовь, а чтобы выяснить, до какой степени он меня хочет. Джек быстро смотрит на меня в зеркало, говорит «да» и вновь утыкается носом в книгу. Нет, я просто так от него не отстану.
– Тебе нравится то, что ты видишь? – спрашиваю я.
– Почему ты спрашиваешь? Или мне это не должно нравиться? – произносит он, не отрывая глаз от учебника.
Тогда я спрашиваю, не слишком ли у меня толстая попка.
– У тебя прекрасная попка, – отвечает он.
– Разве она не толстая?
– У тебя прекрасная толстая попка, – говорит он и смотрит на меня – не на мою попку, – улыбается и снова возвращается к чтению.
– А как тебе мои бедра? – не унимаюсь я.
Я протягиваю руку и поглаживаю бедро чуть ниже попки, затем растягиваю ягодицы, чтобы он мог увидеть мою маленькую пухлую письку.
– Они великолепны, – произносит он.
На этот раз даже не поднял глаз от страницы.
– Только и всего, – говорю, – просто «великолепны»?
– Что ты хочешь от меня услышать? – уточняет Джек.
Я могу «скармливать» ему вопросы, но произносить за него ответы я не намерена.
– Тебе не кажется, что они толстые, – спрашиваю я, – прямо как бревна?
– С ними все в порядке. Бедра как бедра, – отвечает он.
Не знаю, что там Джек читает, но он погрузился в чтение с головой; мне же в равной степени хочется, чтобы он погрузился с головой в меня. Я перекатываюсь на спину, выгибаю плечи, беру в руки груди, приподнимаю их, чтобы они стояли, как два холмика, и легонько трясу их.
– Что ты предпочитаешь, – спрашиваю я, – груди или соски?
Мое тело разрумянилось после горячего душа, а соски круглые и розовые. Я тру их большими пальцами, пока они не набухают.
– Неужели одно может существовать без другого? – спрашивает он, не проявляя ни малейшего интереса.
– Если бы ты мог выбирать, – говорю я.
– Если бы я мог выбрать между сосками без груди или грудью без сосков? – улыбается Джек.
– Да, – отвечаю я, – если бы у тебя была девушка с полностью плоской грудью или же девушка с такой пышной грудью, что на ее фоне соски просто терялись бы.
– Ты или какая-то другая девушка? – уточняет он.
Но, очевидно решив, что этот разговор ему не нужен, не ждет, что я скажу.
– Мне твоя грудь нравится такой, какая она есть, – следует ответ.
Черт тебя подери, Джек, думаю я, обрати на меня внимание! Посмотри, что я готова тебе предложить! Ты можешь получить это на блюдечке. Бесплатно. Без всяких условий.
Чем меньше внимания он мне уделяет, тем более по-детски обидчивой и раздражительной я становлюсь.
– Кстати, я подумываю побрить письку, – говорю я, и мои пальцы скользят к кустику волос и тянут за упругие каштановые завитки.
Я говорю это, потому что знаю: ему не понравится. Девушки с бритым лобком его не заводят.
– Не надо, – резко отвечает он.
– Почему? – спрашиваю я.
Я всего лишь пытаюсь его спровоцировать. Меня устроит любая реакция. И добиваюсь цели. Джек раздраженно смотрит на меня поверх коленок. Он ничего не отвечает, но мне без разницы: я добилась своего и решаю подтолкнуть его дальше.
– Мне ничто не мешает это сделать, – говорю как можно более небрежно.
– Не надо, – повторяет он таким тоном, что становится ясно: дальнейшие обсуждения бессмысленны. Тоном, который оставляет меня одну.
Я вытягиваю руки над головой и переворачиваюсь на бок, лишая Джека приятной возможности лицезреть мою грудь и кустик волос. Мне хочется, чтобы он поцеловал меня в попку. Я лежу, делая вид, будто не замечаю его присутствия. Хотя прекрасно знаю, что ему все равно. В последнее время между нами так всегда.
Никакого общения. Никакого совокупления.
Впрочем, удивляться нечему. Все летние каникулы Джек много работал в избирательном штабе, и вот теперь начался осенний семестр и ему приходится работать еще больше. Для меня времени у него теперь даже меньше прежнего. Теперь я редко когда забираю его на машине.
Джек игрив, но лишь до известной степени. И как бы я ни пыталась, я не могу возбудить его интерес, заставить перейти к чему-то более основательному. Чтобы ему захотелось меня. Только не подумайте, что мы вообще не занимаемся сексом или у нас это получается плохо. Еще как хорошо!
Джек нежен, заботлив, внимателен, добр – короче, обладает всем, что необходимо для потрясающего любовника. Ни один мужчина не удовлетворял меня в постели так, как он. Но мне почему-то все равно этого мало: я просто без ума от секса с ним.
Я смотрю на Джека, и мне на ум приходит Монтгомери Клифт в фильме «Место под солнцем» – красивый, с квадратной челюстью, типичный американский парень. По крайней мере, для меня. Дело даже не во внешности. Всякий раз, когда Монтгомери Клифт появляется на экране, он может ничего не делать, просто смотреть перед собой, погрузившись в раздумья, и видно, как в его голове ворочаются мысли. Вот и Джек такой же. И это по-настоящему меня заводит.
Когда его нет рядом со мной, я яростно мастурбирую, представляя, что занимаюсь с ним любовью. Я трахаю Джека. В каком-нибудь необычном месте, где вообще-то не трахаются. В офисе, в университетской столовой, в библиотеке, в поезде. Джек трахает меня. С пылом, страстью, яростно и решительно. Он не в курсе моих фантазий, потому что я предаюсь им, когда его нет, и мы никогда не говорим на эту тему. Но, боюсь, дело идет к тому, что моя вымышленная сексуальная жизнь вот-вот превзойдет реальность.
