Я не хочу любить тебя всегда! Всегда это слишком много, тягостно, утомительно, оно обязывает. Семейные узы не должны походить на цепи и амбарный замок, ключ от которого давно потерян. Брак — это свобода. Мне не хочется, чтобы штамп в паспорте с каждым годом давил на твои плечи увеличивающимся грузом. Я хочу быть рабой и королевой одновременно, влюбленной и любимой женщиной, а не просто женой. Надеюсь, что нам, в отличии от миллиона других пар, удастся сохранить тот запал и замирание в сердце, которые дают неповторимое ощущение эйфории.
Виталик! Мне так хочется любить тебя вечно. — Женя кинулась в объятья мужа, и замерла с силой прижавшись к его голому торсу. Она хаотично целовала приятно пахнущее тело и вдыхала его аромат. Задыхалась от счастья, и жадно хватая ртом воздух, снова растворялась в его теле. Они как инь и янь плотно вжались друг в друга, не оставляя ни единого зазора, ни одного миллиметра между телами. Черное и белое смешалось и, плюя на законы природы, превратилось в серебристую дымку, в неге которой утопали двое влюбленных.
Лежа рядом друг с другом, Женя все еще всхлипывала от мощного взрыва энергии, который могут дать только две любви одновременно, физическая и духовная. Виталик пытался отдышаться. Потом тихо, шепотом сказал:
— Женечка, никто и никогда не говорил мне таких слов. Слушая тебя, у меня по коже ползали мурашки. Мне, сильному мужчине, неожиданно захотелось заплакать от той нежности, которую я испытываю к тебе.
Если бы ты знала, как мне стыдно, что не смог подарить красивое обручальное кольцо. Что ты не одела подвенечного платья, и наше бракосочетание оказалось таким будничным.
— Ну, что ты… Виталик. — Евгения постаралась успокоить мужа. — Разве пышная церемония может сравниться с моими чувствами! Я ни о чем не жалею, и счастлива от того, как все произошло.
— Но разве ты, не мечтала о красивой белой машине, о цветах, поздравлениях, торжестве и зависти подружек.
Женя задумалась:
— Пожалуй, разве о белом платье, лимузине, уж очень хочется узнать как там внутри, и огромном фотопортрете счастливых молодоженов, который напоминал бы мне об этом счастливом дне — еле слышно произнесла она. А все остальное… мишура.
Виталик грустно вздохнул и промолчал.
С того памятного момента прошло всего полгода, или шесть месяцев, или целых сто восемьдесят два дня, не так уж мало. Каждый вечер, день, проведенный с Виталиком, был для Евгении счастливым. Их отношение друг к другу совершенно не изменилось. Никаких притирок, выяснений отношений, ссор. Обязанности по дому гармонично распределились между супругами, две зарплаты складывались в одну стопку и они не требовали друг у дружки отчета о расходах. Оба экономили, понимая сложность положения. Между ними не возникало недомолвок, они не лгали один другому… Вернее, как оказалось, она думала, что не лгали.
Глава 2
И снова Женя. Зерно сомнения
Двумя днями раньше. 18 октября 2004 года.
Евгения возвращалась домой как на крыльях. Сегодня в школе произошло чрезвычайное происшествие и дирекция приняла решение объявить о начале осенних каникул уже с завтрашнего дня. Дело в том, что ученик пятого класса нашел на свалке сверток с ртутью и притащил ее в школу. Здесь он по — братски поделился с друзьями и опасное для жизни вещество разнесли по всему учебному заведению. Когда в одном из классов учитель обнаружил ртуть, было практически невозможно собственными силами найти коробочки, баночки, кулечки с серебристыми шариками. В школу понаехали все кому не лень: милиция, представители из министерства здравоохранения, санэпидемстанция, служба спасения и выездная лаборатория специализирующаяся на токсичных веществах. Школу закрыли на карантин, а учащихся распустили по домам на две недели. Но так как в начале ноября должны начаться плановые каникулы, то отдыхать ученики смогут в течении месяца. Счастливая детвора прыгала от радости, благодаря непутевого ученика пятого класса, ведь с его легкой подачи можно целый месяц не ходить в школу, а столь ожидаемые каникулы начинаются раньше.
Правда, неизвестно еще кто ждал их больше. Женя считала дни до каникул, старательно зачеркивая числа в календарике. И когда долгожданный день наступил раньше, она еле сдерживала улыбку, дабы не вызвать всеобщего порицания. Распуская свой класс, девушка давала последние напутствия и радовалась, что в свое время выбрала специальность учителя младших классов. Сейчас ей не нужно объясняться с представителями различных служб, а значит она со спокойной душой покинет стены школы.
Завтра… Уже завтра можно будет вдохнуть полной грудью. Не трепетать, очередной раз заходя в класс, не нервничать, глядя на проделки учеников, не выслушивать стенания Марины Петровны, учительницы математики, о стерве свекрови и муже пьянице, возмущения Анны Васильевны, учительницы младших классов, о рыночных ценах и маленькой зарплате, вопли завуча на всех, кто попадается на глаза и злое бурчание технички, Василисы Савичны, замывающей следы оставленные грязной обувью.
По такому случаю, она купила большой «Пражский» торт, бутылку полусладкого вина и маленькую коробочку красной икры. Гулять так гулять, решила Женя и потратила весь аванс, полученный накануне.
Денег в семье катастрофически не хватало. К концу месяца девушка начинала экономить каждый рубль. Впрочем, экономия, ставшая ее образом жизни, от безденежья не спасала. Две зарплаты едва хватало только на самые необходимые продукты и дешевую одежду. Виталик зарабатывал мало и никак не мог найти работу с более высокой оплатой. Женя не роптала, не ругалась и не пилила его изо дня в день. Если на то пошло, то надо бы начинать с себя. Она тоже могла подыскать себе другую работу, но уйти смелости не хватало. Ей все казалось, что с высшим педагогическим образованием ее вряд ли куда то возьмут. Разве что воспитателем в детский сад, но такой вариант представлялся сменой шила на мыло.
Жили они в однокомнатной квартире Виталика, доставшейся в наследство от бабушки. Евгения как могла, привела помещение в порядок, хотя вылинявшие совдеповские обои в полоску, шторы, которые превратились в марлю и мебель, рассохшуюся от длительного использования, пора было выбросить на свалку. Пора… Но взамен ничего другого молодая семья приобрести не могла, а посему довольствовались тем что есть. В который раз подклеивали отвалившуюся у стула ножку, намертво забили гвозди в скрипучий диван, чтоб, не дай бог, не разъехался во время сна, в сотый раз перевинчивались в шифоньере дверки, то и дело косившие в одну сторону.
Утешало одно, многие молодые семьи не имеют и того, что есть у них — свобода. Не нужно ждать, когда все уснут, чтобы до одурения, целоваться со стонами и причмокиванием. Можно голышом пробежаться в ванную и торчать там полдня, зная, что за дверью не выстроится очередь из желающих помыться. Не нужно впопыхах прятать белье, разбросанное в процессе нахлынувшей страсти. Женя и Виталик жили вдвоем, без навязчивой опеки родителей с одной и другой стороны.
