Ознакомительная версия.
Оттого что он ей не нужен.
Но вместо удовлетворения оттого, что удалось ранить его, Джессике вдруг стало противно. Какой-то мелкий бес, сидящий внутри, потребовал исправить это и дать понять, что он все-таки нужен.
– Кейд, прошу тебя, позаботься о том, чтобы здесь ничего не пропало, хорошо?
По правде сказать, после слов о том, что он ей не нужен, Кейд должен был бы послать ее ко всем чертям. Но он этого не сделал.
– Если бы ты повесил на разбитое окно табличку «Сегодня мы закрыты», было бы просто замечательно.
Он фыркнул, но не сказал «нет».
– Я не могу все это так оставить. Дверь сломана. Грабитель может вернуться. Да и любой может зайти и унести все, что вздумает.
Все ее надежды и мечты. Как странно, что приходится просить Кейда спасать их.
– Хотя ладно, не беспокойся. – Она злилась на себя за то, что попросила его. – Я кого-нибудь вызову.
Он ей не нужен. Не нужен! Зачем она шлет ему эти путаные сигналы? «Ты мне нужен», «Ты мне не нужен». Джессика с удивлением обнаружила, что с ее почти бывшим мужем не все так ясно, как она думала.
– Я обо всем позабочусь, – заверил он.
Ей бы отказаться более решительно. Но Джессика не могла отрицать, что испытала огромное облегчение, что Кейд Бреннан все еще ее муж и готов присмотреть за ее вещами.
Джессику покатили к машине скорой помощи, а Кейд прошелся по магазину в поисках какого-нибудь инструмента для починки двери. В конце концов в шкафу на крохотной кухоньке нашел молоток и в задумчивости уставился на него.
– Это не настоящий молоток, – пробурчал он себе под нос. – Похоже, игрушка для одной из выставочных детских комнат.
В промозглом подвале ему удалось найти несколько старых досок. К счастью, из них торчали гвозди, которые можно вытащить и снова забить. Почему у женщин никогда нет самого нужного? Гвоздей, отверток, молотков, клейкой ленты?
Кейд забил досками сломанную дверь и отыскал квадратный кусок толстой фанеры, где можно было написать несколько слов.
За неимением клейкой ленты пришлось прибить ее к разбитому окну. Упорный вор по-прежнему мог бы забраться внутрь, и все же теперь магазин выглядел гораздо более защищенным, чем раньше, со сломанной дверью и разбитым окном.
Бегло осмотрев свою работу, Кейд пришел к выводу, что в качестве временного варианта она вполне приемлема. Потом он позвонил своей личной помощнице Пэтти, чтобы сказать, что сегодня будет поздно, а возможно, не придет совсем.
– Подыщите мне какую-нибудь простенькую систему видеонаблюдения. Подойдет одна из тех, которые посылают сигнал тревоги на мобильный телефон. И не могли бы вы найти мастера на все руки? Мне надо починить дверь, заменить окно и установить систему видеонаблюдения. Пусть свяжется со мной, я объясню все подробно. И еще договоритесь, чтобы мою машину подогнали к больнице «Холи Кросс». Попросите водителя позвонить мне, когда машина будет на месте. Я подойду забрать ключи. – Несколько секунд он молча слушал. – Нет, все в порядке. Не беспокойтесь.
Кейд вышел на Мемориал-Драйв и поймал кеб, чтобы его отвезли в больницу.
Каталку с Джессикой он нашел в комнате ожидания рентгеновского отделения.
– Как ты себя чувствуешь?
Судя по виду, совсем не хорошо. Она была очень бледной и выглядела так, словно вот-вот заплачет.
Кейд не мог выносить ее слез. Больше всего на свете ненавидел ощущение беспомощности, которое испытывал, когда Джессика плакала. К своему стыду, в прошлом он никогда не мог реагировать на них по-доброму.
Вот и сейчас ему стало стыдно, что, прежде чем заговорить с ним, ей пришлось сделать глубокий вдох.
– Снимок уже сделали. Я просто жду врача. Рука сломана. Не знаю, смогут ли они вылечить ее без операции. – Глаза Джессики наполнились слезами.
Кейд едва сдержался, чтобы не обнять ее и дать поплакать. Он никогда не умел правильно обходиться с ее слезами, и теперь уже поздно становиться чувствительным парнем. Это оказалось гораздо трудней, чем быть храбрым парнем, которым он умел быть.
Джессика знала это, поэтому, приподняв плечи, вздернула подбородок.
– Ты совершенно напрасно сюда пришел.
Он пожал плечами:
– Твой магазин в безопасности. Табличку я повесил.
В ее глазах отразилась борьба – благодарить его или держаться воинственно. Как он и ожидал, благодарность победила.
– Спасибо тебе. Что ты написал?
– «Беби бумер» временно закрыт».
Неуверенная улыбка тронула губы Джессики, но потом она сдалась и широко улыбнулась:
– Вот и хорошо.
Кейд страшно обрадовался, что не дал ей заплакать, даже заставил улыбнуться.
– Все могло быть гораздо хуже, – сурово произнес он. – Расскажи, что произошло.
Услышав угрожающую нотку в его голосе, она невольно поежилась. Ничего, Кейду не удастся ее запугать!
– Разве не понятно? Я работала с бумагами, а ко мне влезли.
– Но он вошел через главный вход.
– И что?
– Разве у тебя нет задней двери? – Теперь его голос звучал еще более грозно.
– Ну да. Но мы оба не ожидали увидеть друг друга. К счастью, я сразу же позвонила 911, как только услышала звон разбитого стекла.
– А тебе не пришло в голову сначала выбежать через заднюю дверь, чтобы звонить из безопасного места?
Джессика сразу вспомнила, что ей так не нравилось в Кейде. Помимо всего прочего. Сейчас хотелось хорошенько выплакаться, но она сдерживалась, боясь его неодобрительной реакции. Будучи большим человеком у себя на работе, он полагал, что знает все на свете.
Из-за этого Джессика не хотела, чтобы он узнал об усыновлении. Наверняка у него нашлось бы свое мнение и по этому поводу. Джессика не рвалась его услышать.
– Легко судить задним умом, – хмуро отозвалась она.
– Как вышло, что ты сломала руку?
Джессика слегка поежилась.
– М-м-м, мы сцепились. Я упала.
– Сцепились? – Кейд не верил своим ушам. – Ты дралась с грабителем? Это, конечно, проще, чем выскочить через заднюю дверь.
– Я не собиралась убегать.
– Здесь нечем гордиться.
– Да неужели? Как ты смеешь поучать меня, чем гордиться, а чем нет?
Совсем как в последние недели их совместной жизни, когда споры возникали на каждом шагу.
– И чем ты гордишься? – Его тон стал еще более мрачным, на щеке задергалась жилка – верный признак того, что он всерьез разозлился.
– Я горжусь, что дала отпор этому жалкому воришке. – Джессика говорила тихо, хотя голос звучал все более уверенно. – Я потеряла мать, когда мне было двенадцать. Я потеряла двух детей в результате выкидыша.
И еще она потеряла Кейда, хотя и не собиралась об этом упоминать. В каком-то смысле эта потеря оказалась тяжелее всего. Другие утраты невосполнимы, а Кейд здесь, правда, больше не принадлежит ей.
Ознакомительная версия.
