Лорел подумала, что, может, он не такой зануда, как кажется.
– Я и не думала, – улыбнулась она.
Чарльз скептически поднял брови, и Лорел почувствовала, как по ее спине пробежала дрожь.
– Скажите, мисс Мидлэнд, почему вы приняли мои условия, которые язык не повернется назвать обычными?
Девушка закашлялась, стараясь выиграть время и найти правдоподобный ответ. Они не были достаточно знакомы, чтобы открыть ему истинную причину, по которой она согласилась принять его предложение, но не посылать же его к черту за то, что он лезет не в свое дело?
– Мне нужны деньги, – просто ответила она. – Я очень рассчитывала получить это место и не рассматривала другие предложения.
– Похоже, вы очень практичная женщина, – заметил Чарльз.
– Приходится.
– Тогда позвольте дать вам совет... – Мужчина подался вперед. – Делите шкуру лишь в том случае, если у вас на руках уже имеется убитый медведь.
Да как он смеет снисходить к ней? Она резко вздернула подбородок и с вызовом, впрочем немного наигранным, четко произнесла:
– В данном случае у меня на руках уже был письменный контракт, поэтому я позволила себе мысленно прибавить к своему бюджету причитающуюся мне сумму.
Чарльз откинулся на спинку кресла.
– Понятно. Но разве вы не знаете, что в письменный контракт можно внести формулировки, безобидные на первый взгляд, но достаточно веские, чтобы разорвать контракт в одностороннем порядке?
– Это относится к обеим сторонам.
– Верно, – мужчина с интересом посмотрел на нее.
Ей очень хотелось знать, какие мысли скрываются за этим непроницаемым выражением лица. Но и он сам, и нить его рассуждений были так чужды Лорел, что не стоило и гадать. В ее мысли вторгся его голос:
– Один месяц, мисс Мидлэнд. Благодарю за сотрудничество.
Когда за девушкой закрылась дверь, Чарльз устало закрыл глаза. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: его экономка совершенно очарована девушкой. Она молода и хороша собой, и Мира надеется, что ей удастся немного оживить мрачный дом... Однако Чарльза терзали смутные подозрения, что этим дело может не ограничиться.
Обычно одного его имени было достаточно, чтобы человека кинуло в дрожь – власть, сосредоточенная в его руках, невольно вызывала у окружающих не только уважение, но и страх.
Но только не у этой малышки.
Чарльз хмыкнул.
Ей было присуще качество, которое его экономка очень ценила, – смелость. Сам он был склонен считать подобное поведение безрассудством, но делал скидку на то, что Лорел до конца еще не осознала, какое место она займет в его доме. Не член семьи, не служанка, но – его служащая, а от своих подчиненных Чарльз требовал беспрекословного подчинения. Возможно, Американский корпус взаимопомощи иностранным государствам приветствует инициативность сотрудников. Однако излишняя свобода приводит к тому, что человек перестает понимать, когда нужно молча подчиниться. Кажется, подобное случилось и с мисс Мидлэнд.
А может, я просто не привык, чтобы люди в моем присутствии высказывали мнения, отличные от моих собственных?.. Что ж, это будет приятным разнообразием... Если только не войдет у нее в привычку.
Однако Чарльз не знал, какое влияние Лорел окажет на Пенни. Прежде ее воспитанием занималась исключительно Анжелина. По крайней мере ее голос был определяющим в том, что касалось выбора школы, няни, проверки домашнего задания и внеклассной деятельности.
Внезапно Чарльз почувствовал раскаяние.
У его жены были собственные представления о воспитании дочери: каждый ее час был расписан по минутам. И хотя временами в нем поднимался протест против почти казарменной дисциплины, царившей в этом доме, теперь он был вынужден признать, что его дочь, пусть неосознанно, свыклась с такой жизнью. Он боялся нанести ей травму, внезапно вырвав из привычного мирка.
За полтора года у Пенни сменилось две няни. Первая вскоре уехала в Калифорнию, чтобы помочь дочери в воспитании внуков, а вторая женщина покинула их совсем недавно – после того, как обвенчалась со своим давним поклонником.
Обе эти женщины напоминали Чарльзу его жену, потому что считали строгий распорядок дня обязательным элементом воспитания. Весь день Пенни был расписан по часам.
Что будет, если ее воспитательницей станет молодая, любящая повеселиться девушка? Неизвестно, как отреагирует Пенни, если ее упорядоченная жизнь будет нарушена. Конечно, нет ничего дурного, если девочка научится радоваться жизни. Но что с ней станет, когда Лорел уедет? А в том, что она уедет, у Чарльза не было никаких сомнений. Ну не может такая красивая молодая женщина добровольно захоронить себя в подобном мавзолее! Даже если это случится, рано или поздно у нее непременно появится ухажер. Ни один мужчина не сможет устоять перед ее обаянием, силу которого Чарльз уже испытал на себе.
Нет, и еще раз нет. Нужна только пожилая женщина, дети которой уже повзрослели, или одинокая, способная безвылазно провести здесь лет двенадцать, пока Пенни не исполнится восемнадцать.
Но и возраст, конечно, не является стопроцентной гарантией... Вспомнить хотя бы последнюю няню, ту, что так внезапно вышла замуж...
Чарльз покачал головой.
Кто бы мог предположить, что мужчина решится оформить отношения со своей пассией спустя десять лет после знакомства?..
Но теперь-то я научен горьким опытом и не наступлю снова на те же грабли.
В первый и последний раз он позволил Мире Дэниэлз взять над собой верх. Если не прекратить это в зародыше, то она, чего доброго, заделается свахой и начнет подыскивать ему пару.
А то, что мисс Лорел Мидлэнд ему вовсе не пара, сомнений у Чарльза не вызывало.
* * *
– Я знаю, кто ты.
Сон Лорел как рукой сняло. Когда она услышала эти слова, ее сердце чуть не выскочило из груди от страха.
Мне это приснилось... или они нашли меня?!
Лорел напряженно вглядывалась во мрак. Когда глаза привыкли к темноте, она разглядела детский силуэт рядом с кроватью.
Пенни.
– Что ты здесь делаешь?
Девочка молчала. Лорел торопливо отбросила одеяло и потянулась к настольной лампе. Яркий свет ослепил ее.
– Милая, тебе приснился кошмар?
Пенни несколько раз моргнула и недоуменно посмотрела на Лорел.
– Что? – Детский голос звучал испуганно. Лорел встала с кровати, положила руку на ее плечо и ласково спросила:
– Ты пришла сюда, потому что тебе приснился страшный сон?
– Н-не знаю...
Девочка затравленно огляделась и чуть не плача воскликнула:
