– Ладно, – пробормотал он, избегая встречаться с Шеннон взглядом. – Ты домой?
– Да.
– Ну, пока. До следующей пятницы.
– Пока.
Пожав друг другу руки, они разошлись. Мужчины вроде Клайва никогда не нравились Шеннон. Мало того что плохо фехтует и почти не прогрессирует, так еще и проигрывать не умеет. Типичный неудачник.
Уложив спортивную форму в сумку, она вышла на улицу. Погода в Сан-Франциско может меняться по несколько раз надень, и, если утром светило солнце, это еще не значит, что после полудня небо не затянется пришедшими с океана тучами и прохожим не придется пожалеть об оставленном дома зонтике.
Мировая популярность Сан-Франциско вообще основывается на не вполне соответствующих действительности мифах. Считается, например, что это самый чистый в экологическом отношении город Соединенных Штатов. В доказательство приводят обычно тот факт, что капризные морские котики живут здесь круглый год, вызывая восхищение туристов и гордость местных жителей. Но при том климат города настолько удивителен, что днем вы можете встретить и мужчину в теплой куртке, и женщину в шортах – зависит от того, из какого района они выехали утром.
Соседство океана вовсе не означает, что на пляжах нет свободных мест – входить в воду рискуют только серфингисты в теплых костюмах. Проблема в том, что температура воды редко превышает 10–12 градусов.
День выдался ясный, хотя и ветреный. Шеннон подумала, что небольшая прогулка не повредит, и, выйдя из спортзала, неспешно зашагала по узкой мощеной улочке, которая привела к южной стороне Ботанического сада. Она медленно прошла по тропинке, пролегавшей вдоль журчащего в тени ручья, потом пересекла широкую, залитую солнцем лужайку. Вдалеке показалась верхушка венчающей Телеграф-хилл башни Койт мемориал, ярко сияющая на фоне чистого голубого неба.
Вернувшись к автостоянке, Шеннон обнаружила, что с ее «короллой» ничего не случилось, и уже открыла дверцу, когда заметила засунутый под дворники листок.
– Интересно, как это я ухитрялась нарушить какие-то правила, если никуда не ездила? – пробормотала она.
Листок, однако, оказался не штрафной квитанцией, а запиской.
«Привет, милая. Надеюсь, ты без меня не очень скучала? Рад, что не изменила привычкам. До скорой встречи».
Подписи не было, но Шеннон сразу узнала твердый, с легким наклоном и уходящий вверх почерк.
Стивен…
Она сидела на открытой террасе кафе у залива, глядя на остров Алькатрас с его знаменитой тюрьмой и думая о том, что приключение закончилось. Денег оставалось только на билет до Ред-Блаффа. Надежда умерла еще накануне. Прощай, Сан-Франциско. Может быть, мы еще встретимся с тобой… в следующей жизни.
– Если вы думаете, что, обчистив какой-нибудь банк, попадете в тюрьму Алькатрас, то ошибаетесь и зря тешите себя иллюзиями. Тюрьмы там больше нет. – Голос принадлежал мужчине, который, судя по скрипу стула, устроился за ее спиной.
– Почему? – не поворачивая головы, спросила Шеннон.
– Потому что тюрьма Алькатрас была мифом. Славу темницы, из которой невозможно сбежать, поддерживали с помощью обязательного ежевечернего теплого душа. Молва гласила, что те заключенные, которые на свой страх и риск предприняли бы попытку сбежать с острова, не выдержали бы ледяной воды залива. Тем не менее однажды трое смельчаков благополучно преодолели считавшийся неприступным барьер, и власти, которым, мягко говоря, утерли нос, предпочли переоборудовать тюрьму в музей. Сейчас туда водят экскурсантов. Вот так-то, Шеннон.
Она мгновенно обернулась. Он действительно сидел у нее за спиной, закинув ногу на ногу, руки за голову и держа на колене блюдечко с чашкой дымящегося черного кофе. Достаточно было одного неверного движения, чтобы чашка опрокинулась и белые льняные брюки оказались безнадежно испорченными.
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – требовательно и даже сурово спросила Шеннон.
– Видел вас в агентстве «Ностальжи». Вы, кажется, собирались устроиться на работу. – Незнакомец покачал головой. – Вам повезло.
В каком смысле? – удивилась Шеннон, за последние несколько дней твердо укрепившаяся во мнении, что удача отвернулась от нее надолго.
– У «Ностальжи» не очень хорошая репутация. Правда, у вас пока нет вообще никакой, но лучше начинать с нуля, чем с минусовой отметки.
Она рассмотрела его получше: небрежно-элегантный, безукоризненно одетый, с гладко зачесанными назад черными волосами, с резким, волевым лицом и темными глазами, незнакомец напоминал какого-то киноартиста.
– Спасибо за то, что просветили насчет Алькатраса, – сказала Шеннон, вставая. – Придется менять планы. Банку повезло.
– Не уходите. – Он положил руку на соседний стул. – Садитесь.
– Зачем? – Она усмехнулась. – Хотите предложить мне поработать на благотворительную организацию «Братья-самаритяне»?
– Нет, но думаю, что сумею вас заинтересовать. Вы ведь ищете работу?
Шеннон так и не поняла, почему не ушла, почему осталась. Наверное, потому что уж больно не хотелось менять Сан-Франциско на Ред-Блафф. Город, в который возвращаются навсегда, как сказал однажды ее отец.
– Если вы полагаете, что я готова…
Он скользнул по ней взглядом и покачал головой.
– Кстати, меня зовут Стивен. Возможно, вам будет неприятно это слышать, но вы не в моем вкусе. Мне больше нравятся буритас и мягкое мороженое. Да садитесь же, а то вас заприметит какой-нибудь мачо и уведет у меня из-под носа.
Шеннон хмыкнула и опустилась на плетеный стул.
– Хорошо, Стивен, выкладывайте ваше интересное предложение и…
– Сначала мы поедим, – твердо сказал он. – Не хочу, чтобы кислота разъедала стенки желудка. Между прочим, от язвы умирают чаще, чем от СПИДа.
В «Старбаксе», куда они зашли, было, как обычно, полным-полно студентов, влюбленных парочек, ухитряющихся целоваться даже за кофе, и одиноких мужчин, прикрывающихся газетами, но исподтишка посматривающих на женщин за соседними столиками. Тем не менее Стивену удалось отыскать пустую кабинку, где разговору никто не мешал.
– Что будете есть? – спросил он.
– Кофе… – Шеннон пожала плечами и опустила глаза. В последние дни ей приходилось экономить даже на еде. – И все.
Он улыбнулся, кивнул и уверенно, как будто в заде никого не было, направился к стойке. Что-то сказал кассирше, и та весело засмеялась. Он вообще производил впечатление сильного, не сомневающегося в себе человека, способного постоять за себя. Как она завидовала ему тогда – элегантный, решительный, красивый. И рядом с ним… кто? Какой видят ее другие? Усталой? Замученной? В дешевом платье и туфельках со сбитыми мысками?
Через минуту Стивен вернулся с подносом, на котором, кроме двух чашек кофе, нашлось место для гамбургера и чизбургера, картошки и фруктового салата.
