– Вашего сына не было на утреннем сборе учащихся, мадам. Это позволяет предположить, что он убежал из школы минувшей ночью.
Глаза Кейт наполнились ужасом. Если бы Мэтью сел на ночной поезд, то он уже был бы дома. Неужели он решил добраться до Лондона на попутной машине? А что, если ему взбрело в голову пойти пешком? Ее затрясло от такого предположения.
Из палисадника послышался скрип петель калитки, Кейт промчалась мимо Керри и констебля и выбежала в коридор, крича:
– Мэтью! Это ты, сынок?
Полицейский двинулся следом и, к своему полнейшему недоумению, увидел вместо белого подростка мускулистого темнокожего мужчину средних лет, типичного метиса.
– Что случилось, дорогая? – встревоженно спросил пришедший. – Откуда здесь взяться Мэтью в такое время?
– Он сбежал из школы! – бросившись ему в объятия, воскликнула Кейт. – Вчера вечером!
На глаза у нее навернулись слезы.
– Успокойся, милая, это еще не конец света! – Леон погладил жену по спине. Заметив на крыльце полицейского, он спросил: – Вы не могли бы ввести меня в курс дела, констебль? Разговаривал ли мой сын с кем-то о побеге? Не делился ли он с ребятами своими планами?
Полицейский растерянно захлопал глазами. Сын? Что за чертовщина? Что себе позволяет этот черномазый! Выпятив грудь и важно надув щеки, он раздельно произнес, грозно сверкая глазами:
– Послушайте, что я вам скажу!
Но договорить ему не дала миссис Дикин, вбежавшая в палисадник. Она крикнула:
– Констебль! Сад на добрую половину залит водой! Нужно принимать срочные меры! Я звоню в пожарную службу! Вызывайте «скорую помощь» и спасателей! Быстрее, время не терпит!
К тому времени, когда Керри покинула дом Эммерсонов, было уже поздновато навещать бабушку, а следовало поскорее бежать домой. Роза наверняка уже беспокоится, куда запропастилась ее мама, а Дэнни скорее всего ушел в клуб голодный. Чтобы не проходить мимо отчего дома, она пошла по левой стороне площади.
– Что за переполох в доме Эммерсонов? – поинтересовалась Нелли Миллер, ее тучная соседка. – Опять Лука что-то натворил?
Нелли восседала в кресле, в дверном проеме, словно царица на троне. С крыльца она обозревала всю площадь и знала обо всем, что где происходит.
– На сей раз виновник переполоха Джонни, – солгала Керри. – Баловник отвинтил от крана шланг и пустил воду, а закрутить его не смог. Теперь сад Кейт похож на пруд в Блэкхите.
– Вот проказник! – Нелли расхохоталась. – Передай ему в следующий раз, что я припасла для него коробочку конфет. Пусть заходит!
Керри обещала непременно так и сделать и прошла по садовой дорожке к своему дому. Было уже половина седьмого. Ей подумалось, что Дэнни вряд ли приготовил жаркое из бараньих отбивных, лежащих в кладовой. Она толкнула входную дверь и громко, как на базаре, крикнула:
– Если ты еще дома и сидишь голодный, Дэнни, то пеняй на себя! Пора бы знать, где хранятся продукты!
– Будь я проклят, если это не жена Дэнни! Только так и нужно приветствовать мужа, – услышала она приятный мужской голос и застыла на середине коридора. В дверном проеме кухни стоял человек. Она никогда раньше его не видела. Он больше походил на киноактера, чем на квартирного вора. Высокий, стройный, широкоплечий, с коротко стриженными золотистыми волосами, он насмешливо смотрел на нее, прислонившись спиной к дверному косяку и скрестив мускулистые руки на груди. По выражению его лица можно было подумать, что хозяин здесь он, а она – незваный гость.
Керри окинула взглядом коридор и пустую гостиную, заметила висевшую на дверной ручке мужскую куртку, и ее охватила паника. Дрожащим голосом она спросила:
– Где Дэнни? Где Роза? Какого дьявола вы тут делаете?
Незнакомец нахально ухмыльнулся, опустил руки и, выпрямившись, невозмутимо ответил:
– Дэнни в клубе, Роза у прабабушки. А меня зовут Зак Хемингуэй. Я поселился у вас, чтобы быть поближе к клубу. Полагаю, вы – Керри. Дэнни предупредил меня, что вы должны скоро вернуться домой.
– Он оставил вас здесь, чтобы вы меня поприветствовали?
Керри стала снимать пальто, мысленно суля мужу взбучку. Как он посмел оставить чужого человека в доме? Ей хотелось пройти на кухню и расколотить парочку горшков от злости. Но проклятый Зак Хемингуэй загораживал собой проход. Она швырнула пальто на перила винтовой лестницы и с вызовом воскликнула:
– Значит, вы и есть тот самый новый боксер? Кажется, вы сняли комнату у Куини Тилет, а не у нас. Ее дом неподалеку, думаю, вы найдете туда дорогу.
Нахальный тип снова ухмыльнулся, и на его подбородке обозначилась ямочка. Керри так и подмывало сказать грубияну, что он похож на звезду американского кино Керка Дугласа. Она засунула загрубевшие руки в карманы фартука, решив пока не снимать его, чтобы незваный гость не истолковал это как приглашение задержаться.
– Куини, наверное, вас уже заждалась, – едко заметила она, видя, что Зак и не собирается уходить. – А мне нужно заняться домашними делами, приготовить ужин…
– Если вы собираетесь пожарить бараньи отбивные, то я должен вам кое в чем сознаться. – Он двинулся к ней пружинистой походкой атлета, и Керри поспешно отступила, полагая, что он направляется к выходу.
– И в чем же вы хотите покаяться? – с деланной непринужденностью спросила она, с ужасом отмечая собственную беспомощность.
Зак остановился в нескольких шагах от нее, засунул руки в карманы и уставился ей прямо в глаза. Она поежилась, невольно отметив, какие сильные у него руки и как хорошо развиты мускулы на груди. Интересно, подумалось ей, как он выглядит на ринге, в одних трусах?
– Так вот, Дэнни, уходя, сказал, что если я голоден, то могу себе что-нибудь приготовить, – промолвил он без тени смущения. – Я не удержался и съел бараньи отбивные. Они были такие аппетитные!
Керри пошатнулась и, схватившись за косяк, изумленно переспросила:
– Вы съели ужин Дэнни? Бараньи отбивные?
Он лишь пожал могучими плечами: дескать, а что в этом удивительного? Лицо его теперь было настолько близко, что она сумела рассмотреть, какого цвета у него глаза. Оказалось, что они не синие, а серые, ясные и живые.
– Дэнни все равно не собирался их есть, он сказал, что заскочит по пути в лавочку и купит пирожков и картошку.
Керри в ярости чуть не заскрежетала зубами. Ну и муженек ей достался! Круглый болван! Попадись он ей под горячую руку, она огрела бы его чем-нибудь увесистым.
Заметив, что у нее скулы свело от злости, Зак молча снял с дверной ручки куртку и, перекинув ее через плечо, с усмешкой обронил:
– Мне бы не хотелось ссориться с женой своего друга.
