Питер, прожевав свой кусок, вдруг выпучил глаза, и Дарен фыркнул:
— Что, халапеньо?
— Я знаю, как тебе развеяться! Джесси позвали в реалити-шоу, где под одной крышей будут жить дюжина охрененных мужиков! Могу замолвить и за тебя словечко!
— И Джесси будет жить?
— Ты же гей!
— Я би. Мне нравилась его кайтавость. И родинки на заднице, так что, возможно, это выход.
— Или вход.
— Короче, — Дарен потащил третий кусок, — звони своему Джесси. Среди дюжины мужиков найдется хоть один, кого я захочу нарисовать.
Джесси по старой дружбе с Питером затащил Дарена на проект, хотя так и не смог вспомнить, где они встречались с художником, делая вид, что они не знакомы. Дарену, впрочем, пока на это было фиолетово — он обживался и присматривался к альфам, выискивая самого фактурного.
Боб, на котором он не задержался взглядом, сочтя чересчур «деткой», на самом деле и был деткой и попал на шоу нечестным путем, состоящим сплошь из обмана. А все потому, что его о-папа Марли работал в лаборатории, с которой компания телевизионщиков заключила контракт на предоставление услуг будущим участникам, включающих медосмотр и составление полной карты прививок.
— Ты должен пойти на это шоу! — горячо вдалбливал сыну Марли. — Хотя бы попробовать и подать анкету ты обязан!
— Пап, это же невозможно, — отозвался тот. — Кто меня выберет? Мне только три дня назад восемнадцать исполнилось, я даже техникум еще не окончил!
— Всю жизнь маляром хочешь проработать? Или склянки с мочой подписывать, как я? — повысил голос папа, ставший неуправляемым после развода с отцом. — Ты и так последние два года на подавителях! Продержишься хотя бы неделю, и мы починим машину и купим новый диван!
Боб, уткнувшись в тарелку с овсянкой, поджал губы. Лишнее напоминание о том, что он омега, всегда отдавалось болью куда-то под ребра. В период созревания, когда другие омеги начали привлекать сверстников физиологически, Боб вдруг так же начал набирать в росте, как альфы, его тело становилось мускулистым, сильным, что сверстников, наоборот, отталкивало. Над ним смеялись в школе, обзывали шпалой и дылдой, Боб начал стесняться своей внешности и на коленях умолял папу достать ему что-то, что помогло бы не чувствовать себя омегой. Не пахнуть феромонами и не ловить на себе жалостливые взгляды омег постарше и презрительные — от омег помоложе. Не привлекать альф-извращенцев, которые предлагали ему попробовать «кое-что» со сменой ролей.
Папка подобрал ему подходящие препараты, и вот уже несколько лет Боб был избавлен от течек и внимания альф, а клеившихся к нему омег отшивал с присущей ему тактичностью.
— Ладно, — успокаивающе сказал он взбеленившемуся папе. — Схожу оставлю анкету.
К его ужасу и счастью папы, Боба пригласили на кастинг. А дальше Марли не составило труда подменить результаты анализов, выдававших омежью сущность сына с головой, и снарядить в дорогу.
— Тебя точно за натурала не примут, — подбодрил его Марли перед отъездом. — Только не попадись на таблетках. И помни — чем дольше ты там продержишься, тем дольше нам не придется жить в нищете. Пора и тебе, мальчик мой, приносить в семью деньги.
LeChe: Большое спасибо, дорогие организаторы! Увлекательное, интереснейшее начало. Правда, картавый ведущий несколько напрягает, но привыкнем)) С большим нетерпением жду продолжение. Уже знаю)) за кого первого проголосую на вылет))
Арчи, вскинув брови, отвернулся от экрана в центре большой гостиной на первом этаже особняка, на котором то всплывали, то гасли комментарии зрителей. Шоу транслировалось в режиме реального времени, камеры были установлены во всех помещениях, исключая туалеты. В душевых имелись тоже — зритель не для того платил деньги за подписку, чтобы смотреть, как они завтракают или спят. И это было ожидаемо, Арчи знал об этом заранее, потому и прихватил с собой все свои самые лучшие костюмы, шитые на заказ, сходил на депиляцию, сделал ламинирование волос и запасся тональным кремом, ведь картинка на экране должна смотреться идеально. Арчи ещё раз посмотрел на экран и встал с дивана, игнорируя плывущие неоновые буквы.
lanah: P.S. — Говард зайка))
Вот так: стараешься понравиться, вбухиваешь на себя немалые средства, а какой-то замызганный пахарь, только что от сохи, — зайка.
На шоу Арчи попал, увидев рекламный ролик. Это было просто — пришел, заполнил, очаровал своей внешностью и умением держать себя. Неважно, сколько он пробудет на проекте, а важно только, что его заметят. Запомнят лицо, возможно, удастся проявить свои организаторские способности, выбить себе высокую позицию в зрительском рейтинге симпатий, и тогда уже можно будет строить планы на будущее. В этом мире без связей никуда, а у него их было — кот наплакал. Для его работы самое главное — раскрутка, а с помощью этой передачи и его внешности тут можно раскрутиться как лопастям вертолета.
— На т'етьем этаже есть бассейн, спо'тзал и билья'дная, — сообщил проходящий мимо Джесси, выглядевший как рождественский подарок для хороших мальчиков — пушистый белый халат, тапки с пушком и розовые носки в горох. — 'Азвлекайтесь, мальчики, чем больше вы мелькаете на эк'ане, тем выше ваш 'ейтинг.
Джесси направился к лестнице, а Арчи, выбросив стаканчик из-под кофе, к себе в комнату. Плавать он любил, и в купальных трусах смотрелся лучше, чем в костюме от кутюр.
Купальные шлепанцы Арчи доставал под пристальным взглядом лежащего в наушниках Дарена. Боб все еще был занят разбором вещей, а Харви куда-то улетучился — художник успел его достать своим болтливым вниманием.
— Решил задницу засветить на больших экранах? — вытаскивая один наушник, прокомментировал Дарен. — Тогда одолжи у нашего ведущего ту штуку, которую ему намазали на лицо перед съемками.
— Консилер? — поморщился Арчи. — У меня нет кругов под глазами.
— При чем тут круги? Я про ту блескучую штуку.
— Хайлайтер? У меня свой есть.
Под удивленным взглядом художника и притихшего маляра он вынул из кармана переносной сумки на молнии футляр с надписью «МаксКряктор» и легкими постукиваниями подушечками пальцев нанес «блескучую штуку» на область под бровями, на подбородок и распределил по спинке носа.
— Ой бля-а-а… — протянул Дарен, вновь всовывая наушник.
Арчи, прихватив полотенце и купальный халат, направился в бассейн. В раздевалке, надевая плавки, он старался повернуться к камере своей «рабочей» стороной — правым боком, чтобы хорошо просматривался его греческий профиль, и филейной частью, которая была прекрасна с любой стороны. Притащил затем к бортику шезлонг, чтобы, наплававшись, иметь возможность на нем живописно раскинуться.
Вода была прохладной, приятно бодрила и держала все тело в тонусе, а вот от хлорки пощипывало непривычную к такому стрессу кожу, потому он больше раскидывался на шезлонге, чем плавал, забравшись после этого под теплый душ и уже там, проводя по телу раскрытыми ладонями и размазывая пену, прикидывал, стоит ли подрочить на камеру в первый день или лучше пока не шокировать зрителей. Нет, все же в первый день не стоило. Арчи, шагнув под струи воды, смыл шампунь и тряхнул головой.
— Долбаные сульфаты! — проворчал он, ощущая, как по спине клоками скатывается пена, которую так и не удалось смыть.
Волосы, что он только что промыл, снова были все в пене, и Арчи вновь сунул голову под душ. Однако стоило ему отступить назад и коснуться волос, как пена снова взбилась в них как по волшебству.
— Да ебаный шампунь!
Пена все прибывала и прибывала, Арчи злился, уже не позируя на камеру, а порыкивая, скукожившись под струями, как Квазимодо, и пытался дотянуться до спины и шеи одновременно. Поэтому ему не была видна рука над стенкой кабинки, держащая над его головой флакон геля для душа и щедро поливающая его макушку, как только он становился под воду.
Харви, вежливо постучавшись, открыл дверь такой же, как и у них, комнаты, находившейся через холл. Все четверо заканчивали размещаться, укладывая в шкафы и комоды личные вещи.
