«Наверное, у деда, раз он его знакомый», — решила я, и ошиблась.
— Девочки, это Владлен Викторович, — представил нас дед. — А это Лизавета и Катерина, мои внучки.
— Приятно познакомиться, — хором ответили мы с Катей.
— Владлен Викторович — друг Альбины, — пояснил дед.
— Не совсем, — мягко поправил его мужчина. — Мы с Алей любили друг друга и хотели пожениться.
Я сочувственно взглянула на него. Наверное, просто ужасно вот так — планировать свадьбу, а потом хоронить свою невесту.
Атмосфера за ужином стояла тягостная. Несмотря на то, что дед и я в меру пытались отвлечь гостей от их горя, Владлен Викторович и Иван Поликарпович беседу поддерживали вяло. Примерно через час, сославшись на дела, Владлен Викторович уехал, и мы остались вчетвером.
И тут в разговор вступила Катька. Дед о чем-то спросил ее, а та увлеченно принялась повествовать о новом способе поймать призраков. Иван Поликарпович, до этого слушавший нас вполуха, вдруг вскинул голову и резко спросил:
— А много ты знаешь о призраках?
Катя, признаться, сначала растерялась, но быстро сориентировалась:
— Больше, чем другие люди.
— А что такое? — нахмурился дед, наблюдая за оживленностью старого друга.
Помявшись, Иван Поликарпович облизал губы и почему-то шепотом сообщил:
— Я думаю… Нет, я почти уверен, что в моем доме поселился призрак. Дух Альбины.
Глава 4
Я втянула голову в плечи и опасливо взглянула на деда. А ну как у его друга крыша поехала? Не смог пережить такое горе, вот и городит чушь. Дух Альбины, надо же.
В свое время я наслушалась историй о том, как родственники умерших категорически не желали смиряться с гибелью любимых, да такой степени, что придумывали себе различные вещи: то с ними мертвые во сне говорят, то знаки подают. Одна женщина на полном серьезе уверяла, что душа ее покойного сына вселилась в кота. Они, кстати, так и живут вдвоем, счастливо и мирно. Мне-то что — живут себе да живут, но вот дед к таким историям относился категорично.
Опасаясь, как бы он не начал вправлять Ивану Поликарповичу мозги, я приготовилась защищать его, но дед, на удивление, только крякнул и спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Вы не подумайте, с головой у меня все в порядке. Мне не одному так кажется, — буркнул Иван Поликарпович. — Дело такое… Даже не знаю, с чего начать.
— С начала, — приободрила его Катька. — Вы не чурайтесь, призраки — это нормально. Они абсолютно безвредны.
Я пнула Катьку под столом, и она заткнулась.
— Да? — усомнился Иван Поликарпович. — Ну что ж… В общем, слушайте. История, конечно, совершенно фантастическая. Кто бы другой рассказал — не поверил бы. Но я сам, своими ушами и глазами все видел. Так что…
Я деликатно кашлянула, а дед рыкнул:
— Не томи уже, Поликарпыч! Чего там у тебя приключилось?
— Аля погибла в понедельник, — побледнев, с трудом произнес старый друг деда. — И с этого дня в доме начались странности.
— Какого рода? — влезла в разговор Катька.
— Всякого. Сначала скрежет, потом — вой…
Мой глаз непроизвольно дернулся. Какой еще вой?
— Разве призраки воют? — обратилась я к сестренке, как к профессионалу.
Та озадаченно почесала нос и мотнула головой:
— Не-а. В первый раз о таком слышу.
— Дальше, — покровительственно изрек дед, недовольно зыркнув на нас. Мы с Катькой притихли и приготовились внимательно слушать.
— В общем, в ту ночь, я имею в виду с понедельника на вторник, я проснулся от скрипа. Наша с Радой спальня на втором этаже, как раз возле лестницы. И она жутко скрипит. Надо смазать ступеньки, но у меня все как-то руки не доходили, а уж в тот день, сами понимаете…
Дед насупился, и я прекрасно знала почему — беспорядка и халтуры в доме он не терпел.
— Так вот, — продолжил Иван Поликарпович, — проснулся от скрипа. Будто кто-то поднимается. Я подумал: Кристина, наверное, спускалась на кухню. Вскоре скрип повторился, еще и еще. Терпеть это стало невозможным, и я вышел в коридор, собираясь накричать на дочь. Но… Там никого не было.
— Совсем никого? — уточнила я.
Иван Поликарпович кивнул.
— Вообще. Я спустился вниз, осмотрел первый этаж. Никаких признаков, что кто-то спускался. Тогда я поднялся и постучал к Кристине — ее спальня дальше нашей по коридору. Дочка спала.
— Ну, бывает, что половицы в доме сами скрипят, — сообщила я. — Может, и с вашей лестницей приключилось то же самое?
— Я так и решил, — снова кивнул головой Иван Поликарпович. — И лег спать. Скрип еще пару раз был слышен, а потом все затихло. Уже под самое утро меня разбудил дикий грохот. Если честно, я даже подумал, что на дом напали. Вскочил, выбежал, извините, в трусах в коридор, а там снова — никого.
— А грохот откуда был? — спросил дед.
— На полу лежала разбитая ваза. Прямо под лестницей. Она стояла на журнальном столике, прямо в центре, и сама упасть никак не могла. Тем более отлететь на три метра, — мрачно сказал Иван Поликарпович. — Но это еще цветочки.
— Какие же будут ягодки? — нахмурился дед.
— На вторую ночь все повторилось. Опять скрип, — пояснил Иван Поликарпович. — На этот раз Рада не спала, и тоже услышала. Мы вышли в коридор вдвоем, через минуту к нам присоединилась Кристина. Как вы понимаете, ничьих следов мы не обнаружили.
— А прислуга? — вмешалась я, зная, что в доме у Семеницкого есть домработница. — Она не могла ходить ночью?
— Раисы Степановны не было в доме, — сообщил Иван Поликарпович. — В воскресенье попросила у меня выходные, до среды. Так что нет, не могла.
— А с воем что? — влезла в разговор Катька. — Вы упомянули про вой.
— Ах да, — наморщил лоб Иван Поликарпович. — Слушайте. На вторую ночь мы слышали только скрип, но на третью ночью в доме кто-то завыл. Натурально так, как собака. Естественно, мы перепугались.
— Домработница уже вернулась к тому времени? — спросила я.
— Да. Она тоже слышала этот дикий звук. И выскочила из своей комнаты. Вой сразу затих. Мы все собрались в гостиной, и заметили странную вещь — портрет Альбины, что стоял на столе, лежал на полу.
— Он был в рамке? В смысле, под стеклом?
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Но не разбился? — уточнила я.
Иван Поликарпович рассеянно кивнул.
— Да, стекло было целым. То есть, если бы рамка упала, то наверняка бы разбилась, вы не находите?
— Бред какой-то, — ворчливо сказал дед. — Может, тебе в санаторий съездить? Или у меня пожить? Приведешь нервы в порядок, отдохнешь…
— Мне не кажется, — упрямо возразил Иван Поликарпович. — Объяснение тут только одно: это дух Альбины.
— Я согласна, — заявила Катька. Я пнула ее еще раз.
— Ладно, допустим, — нехотя сказал дед. — И что дальше?
— Дальше, — собравшись с духом, произнес Иван Поликарпович. — Случилось страшное. Сегодня утром я проснулся от крика домработницы. Прибежал в зал, а она стоит столбом и орет. Да так громко! Я сначала не понял, в чем дело, а потом увидел.
— Что? — с любопытством спросила Катька. Глаза ее горели.
— Кровь, — сообщил Иван Поликарпович. — Разлита на полу. Целая лужа.
— Точно кровь? — нахмурился дед.
— Точно. Я проверял. Отдал ее на анализ, и буквально перед приездом сюда мне сообщили, что это кровь свиньи.
Я вздернула брови. Призрак, что разливает на полу свиную кровь? Оригинально.
— Очень странно, — сказала Катька. Иван Поликарпович метнул на нее взгляд, полный надежды, но сестрица все испортила: — Не похоже на призрака. Совсем.
— Я тут подумал, — очень вежливо начал Семеницкий. — Если Катя так хорошо разбирается в этом, может быть, она согласится помочь?
Глава 5
От удивления я даже поперхнулась нежнейшим рыбным пирогом, любовно приготовленным Людмилой, и закашлялась. Дед, не глядя, треснул меня по спине, и хмуро спросил:
— Помощи какого рода ты ждешь?
Иван Поликарпович страшно смутился, и с дрожью в голосе пояснил:
