Пока я шла к своему кабинету под номером 143, я старалась ни с кем не встречаться глазами. Я должна была доказать Нонне, что я стою этого. Я была просто девочкой подростком, взрослеющей в этом мире. Я больше не доставлю ей проблем.
К тому же, я уже достаточно натворила в жизни. Больше не будет сожалений. У меня была своя справедливая часть.
Высокий парень с яркими голубыми глазами которых я раньше не видела, привлек мое внимание до того, как я услышала голос Гуннера, который назвал его имя «Нэш», и его взгляд оторвался от меня.
— Да, — ответил он.
Я не стала дожидаться пока меня всем представят. Гуннер был проблемой. У него не было сожалений. А у меня были. Я надеюсь, что у него никогда не будет таких сожалений, как у меня, с которыми было почти невыносимо жить. Мы не были непобедимыми. Я слишком поздно это поняла.
Старшая школа была такой же, как и везде, ну или такими были все школы в Соединенных Штатах. Никто не выделялся из толпы. Везде были свои компании, своя тупость и своя глупость. Одно отличие, здесь меня никто не знал.
Дети, с которыми я ходила в детстве в школу забыли меня, а два парня которые вспомнили меня, не расскажут остальным кто я такая. На самом деле, Брэди зашел слишком далеко, игнорируя меня на одном из уроков, которые у нас совпадали. Это само по себе было звучит удручающе. Он сидел рядом с красивой брюнеткой и парнем, с которым она возможно встречается. Они были очень чувственными по отношению друг к другу. Брэди шутил с ними и поступил так, будто меня не было в классе, до тех пор, пока урок не закончился, и он не направился к двери и просто кивнул головой, как бы говоря «привет», а потом вышел за дверь.
На мгновение я подумала, что он возможно услышал о том, что я сделала. Но это была не важно. Я и не пыталась привлечь его внимание. У меня не было времени на бабочек в животе и тому подобное. Мое жизненное существование заключалось в том, чтобы моя бабушка гордилась мною и смогла бы в один прекрасный день сказать, что мой брат хочет со мной поговорить. Моя мама может идти куда подальше, а своего отчима я вообще никогда не хочу видеть. Вот такой и была моя жизнь. У меня была кровать, и сейчас я должна лежать в ней. Так сказала мне бабушка, когда забирала меня с автобусной станции.
— Как дела в школе? — спросила Нонна, выходя их небольшой кухни в её доме вытирая руки о фартук, повязанный вокруг талии.
Ответ в виде «да, чепуха всякая», возможно не совсем правильный, поэтому я ответила «хорошо». Для её же блага.
Мне показалось, что я её не убедила.
— Положи свою сумку в комнату и спускай помочь мне с чисткой картофеля для ужина в большом доме.
Обычно бабушка готовила еду в большом доме Лоутнов. Мое пребывание здесь заставило её вечерами делать это в своем доме. Чтобы контролировать меня. Она чувствовала себя хорошо, когда заботилась обо мне. К такому я не привыкла.
— Да, мэм. — я сделаю все что нужно, чтобы остаться здесь. Я никогда не хотела возвращения домой, даже если бы моя мать позволила это.
Я бросила сумку с учебниками на кровать, стянула с себя конверсы и пошла на кухню в одних носках. Шесть вечеров в неделю Нонна готовила для Лоутон ужин. В субботу вечер обычно был загружен, когда она готовила для гостей миссис Лоутон. Чаще всего это были вечеринки и бабушке приходилось нанимать помощников.
В воскресенье вечером Лоутоны выезжали на ужин в загородный клуб во Франклин, штат Теннесси, в часе езды от города. Хотя, Гуннер всегда использовал свое выступление в баптистской церкви, как отговорку для того, чтобы остаться с нами.
Я была уверена, что сейчас все изменилось. Гуннер возможно проводит свободное воскресное время со своими друзьями, зависая на вечеринках под открытом небом, у нас такие тоже были. В маленьком городке, как Лоутон, по выходным делать было нечего, так что, вечеринки на поле, были единственным местом, где все подростки могли собраться, чтобы хорошо провести время. Эта традиция была очень популярна в Лоутон Хай (старшей школе Лоутона). После того, что я видела сегодня, у меня не было сомнений, что Гуннер и Брэди были вожаками элитной стаи.
— Возьми пилер. Я буду чистить ножом. Не хватало еще, чтобы ты себе пальцы отрезала, — сказала Нонна, когда вошла в кухню, где была огромная раковина с мытым белым картофелем, предназначенным для чистки.
Я сделала, как мне сказали и стала чистить картошку на полотенце для рук, которое она отложила для меня.
— Как твои занятия?
Моя мать никогда не спрашивала меня о моих уроках. Она практически меня ни о чем не спрашивала. Я и думать забыла, как же я скучала по тому, что обо мне заботятся. Уезжать от бабушки было самым трудным для меня.
— Правду? Скукота.
Нонна цокнула языком.
— Школа нужна для жизни, — я это понимала, но я уже все это изучала. Перед отправкой в исправительный центр я посещала продвинутые классы.
— Я знаю. У меня будут хорошие оценки, — заверила я её.
Она положила очищенный картофель в миску и спросила:
—Ты видела Гуннера и Брэди?
Ну и каким образом я не могла их увидеть в такой малюсенькой школе.
— Да, мэм. У меня занятия с обоими совпадают.
— Ты говорила с ними?
— Да, мэм. Не так много. – я знала она беспокоится обо мне и о том, что мы когда-то дружили.
Она мне не поверила, да и с чего бы? Я не сделал ничего, чтобы заслужить чье—то доверие.
— У тебя скоро появятся друзья. Хотя бы выбери для этого хороших. С которыми ты будешь проводить свое время. Думаю, ты уже получила урок.
Ага, получила. Урок, которому я бы никогда не хотела учиться. Я провела чЭйсы, дни и недели представляя, если бы я не оказалось там, в ту ночь. Что я была бы умнее. И если бы я не видела то, что я видела.
— Твоя мама не идеальна... и всевышний знает это. Но она пыталась привести тебя в свой дом, быть матерью, что не совсем у нее получилось в первой части твоей жизни. Ты не можешь обвинять её или кого-то еще в том, что ты сделала. Ты исправила их ошибки и теперь ты должна поднять голову и снова начать жить.
Не нужно мне было напоминать о моих ошибках. Я жила с этим каждый день. Однако, Нонна думает, что моя мать пыталась быть мне мамой. Но этого не было. Никогда не было. Я часто задавалась вопросом, почему она вспомнила про меня шесть лет назад. Я была не в состоянии сделать её счастливой. Теперь же, единственная женщина, которая меня любила, думала, что я неудачница самого худшего сорта.
Если бы я сделала что-то еще в этой жизни, то это заставило бы мою бабушку гордиться мной снова. Меня не волнует увижу ли я снова свою мать. Когда она нужна была мне больше всего, она не слушала меня. Она мне не верила. Никто не верил.
Называй это как хочешь
ГЛАВА 6
БРЭДИ
Когда я поднимался по лестнице, то заметил, что дверь в спальню Мэгги была открыта. Я знал и, что её бойфренд, который также являлся моим лучшим другом, сегодня, после тренировки, пойдет на консультацию, вместе с мамой.
С тех пор, как, пару месяцев назад скончался его отец, его мама уехала из города к своим родителям в отчий дом.
Они не одобряли их союз, но его мама не могла справиться с потерей в одиночестве.
Темные волосы Мэгги были перекинуты через плечо, закрывая лицо, когда она читала книгу, которую держала в руках. Я покашлял, объявляя о своем присутствии. Она подняла голову и её выразительны глаза посмотрели на меня. Потом она улыбнулась.
— Ой, привет, Брэди.
Когда моя кузина приехала к нам, разговаривала она по началу, не очень много. Я должен поблагодарить Уэста за то, что благодаря ему она называет моё имя, или вообще за то, что она разговаривает. Она держала его за руку, в тот момент, когда его отец умирал от рака и дало ей стимул начать вновь разговаривать.
— Что читаешь? — спросил я, входя в комнату, которая раньше была моей.
