— Первые снимки будут простыми. Не улыбайся. Сфокусируй свои очаровательные глаза прямо на мне, — требую я, наслаждаясь от того, что могу приказывать Ангелу.
— Окей, — шепчет она, войдя в образ.
ГЛАВА 3
Чарли
Он должен быть по другую сторону объектива. Он слишком красив, чтобы быть фотографом. Но с другой стороны, возможно даже, он чересчур красив, чтобы быть моделью. Я знаю, это кажется странным, но ведь это правда. Этот фотограф, Джуд, - стопроцентный мужик, и мысль о том, что он старается показать это с помощью неуклюже подобранной одежды, заставляет меня подавить хихиканье.
— Поострее лицо, Чарли. Не улыбайся пока, — инструктирует он, сидя на корточках.
Сфокусируйся.
Боже, он властен и великолепен. Эта двухдневная темная щетина делает его в меру суровым и брутальным. Он выглядит как великолепная комбинация нью-йоркского интеллектуала и сексуального Беара Гриллса [10]. Будто он читает the Times, пока зажигает огонь двумя сухими палочками и куском кремня. Такое вообще возможно?
Я вообще не нахожу свою работу достаточно сложной. Он хочет, чтобы я сфокусировалась на нем, и я делаю это.
С удовольствием.
Наоми захочет узнать каждую деталь о первом мужчине, которого я нахожу привлекательным после некоторого времени, поэтому я начинаю с ног, вглядываясь в изношенные кожаные ботинки от MacAlister. Я знаю, это мелочи, но я все же оцениваю парня по выбору обуви. К счастью, Джуд полностью проходит тест. Сапоги покоятся под такими же изношенными, темными джинсами, которые идеально сидят на его бедрах. Он носит винтажную футболку Янки, которая обтягивает широкие плечи и тонкую талию. Руки так подвижны и гибки, когда он перемещает камеру. У него очень сильные, загорелые руки. Та форма рук, которую получают от подъема тяжестей, а затем стремятся спрятать их очевидную громоздкость.
Черт. Где они держат таких парней, как он, и, почему его не было прошлой ночью в клубе?
Ах, да. Я бы отдинамила его. Что должно происходить и сейчас. И, в первую очередь, мне нужно сосредоточиться на том, чтобы не заполонять голову грязными мыслями.
Но, в то же время, я могу строить глазки фотографу, так? Я в любом случае должна быть тут, на работе, поэтому, думаю, я могу также наслаждаться видом.
Я поднимаю руку и элегантно кладу ее вдоль шеи.
— Держи так, Чарли. Идеально, — комментирует он, и я слышу, как миссис Харт в стороне соглашается с ним. Я и забыла, что она тоже здесь.
Вторая постановка. Я позволяю музыке вести меня, и выбираю самые горячие и различные позиции, пытаясь преподать шелковое кремовое платье в лучших ракурсах. Песня «Shake it Out» группы Florence and the Machine’s взрывает динамики, и я соблазнительно двигаюсь для камеры... или, возможно, для Джуда. Он молчит и продолжает нажимать на спусковую кнопку фотоаппарата, а это значит, что мои позы - восхитительны.
После нескольких снимков, я расслабляю руки. Джуд убирает камеру от лица и прокручивает последние несколько фото. Со вздохом, он оглядывается и сужает глаза, словно рассматривает то, что мы упустили. Изучающая поза дала мне возможность изучить его взгляд без громоздкого объектива камеры. У него наиголубейшие глаза - яркая водная гладь, возможно даже светлее моих. Я никогда прежде не встречалась с парнем с такими голубыми глазами. Вероятно, потому что я вообще не встречалась.
Он снова проводит рукой по непослушным, темно-каштановым волосам, и я еле сдерживаю улыбку. Каждый раз, когда Джуд делает это, его волосы становятся сексуальнее, и данный жест врезается в меня словно стрела похоти.
— У нас классные снимки платья, но я думаю, нам стоит их разбавить немного, — произносит он, поворачиваясь к миссис Харт. Его глубокий голос просачивается в каждый уголок студии.
— Согласна. Платье от Dior — сексуальное, и снимки кажутся красивыми,.. но сдержанными.
Миссис Харт сплетает пальцы и сжимает указательным подбородок в раздумьях.
Через мгновенье ее глаза загораются. Щелкнув пальцами, она направляется ко мне с неистовой решимостью еще до того, как я узнаю, чего она хочет.
— Чарли, повернись и расстегни платье. Складки на спине безупречны, но я думаю, что мы можем получить горячие снимки, немного оголив кожу.
Что?
Сердце набирает обороты, будто проигрывает в борьбе с кровью, циркулирующей в системе. Взгляд бросается в сторону Джуда, но он глядел на камеру с маской безразличия. Но это совсем не то, как я раньше позировала камере, оголенная. Во всяком случае, большинство этих журналов высокой моды предпочитают, чтобы модель была полностью раздета, пока рекламирует их продукт. Не принимая во внимание то, что я обычно и позирую с такими же голыми парнями-моделями. Но почему-то глаза Джуда мне кажутся более проницательными, чем раньше. Не в силах остановить себя, я начинаю предугадывать замысел миссис Харт.
— Вы уверены? Спереди платье выглядит так привлекательно.
Она одаривает меня взглядом, который говорит сам за себя: я всего лишь модель, чтобы указывать, что и как фотографировать. Я предназначена выполнять все указания изящно и быстро, как кукла Барби в натуральную величину.
Руки задрожали, когда я повернулась к Джуду. Я могу чувствовать его взгляд на себе как будто он, наконец, понимает весь смысл происходящего. Кожа просто пылает под его взглядом. Миссис Харт встает прямо позади меня, и когда она касается прохладными пальцы моей шеи, я слега подпрыгиваю. Нужно притворятся, что это другие съемки с другим фотографом, говорю я себе, пытаясь потеряться в белом фоне, который весит прямо передо мной.
— Подождите.
Угрюмый голос каскадом проходится по моей коже, и я зажмурила глаза. Неужели он тоже хочет ее остановить?
Мы с миссис Харт оборачиваемся. Придерживая ловко камеру у бедра, Джуд продолжает жестикулировать рукой:
— Расстегните только верх, куда Чарли не может достать. Я хочу, чтобы она сделала все остальное. Фото получатся более соблазнительными, если на них она разденется сама, — скомандовал Джуд. Голубушки-воробушки! Его непреклонный тон требовал повиновения. Я знаю, что миссис Харт согласится с идеей, но мне кажется, она следовала бы его инструкциям, даже если бы не хотела. Он обладает неким животным магнетизмом и относится к тому типу парней, который требует немедленного внимания и почтения, и я не сомневаюсь, что какая-либо особь женского пола в жизни говорила ему «нет».
— Действительно, — вздыхает миссис Харт, расстегивая молнию где-то на два сантиметра или около того, чтобы потом я могла спокойно дотянуться до прохладных металлических зубчиков. Она отходит в сторону, покидая съемочную площадку и оставляя меня наедине с фотографом. Нервы колким цветком расцветают в животе, и я только осознаю, что под платьем нет бюстгальтера. Не потому что я или моя грудь нуждаются в нем, но она может быть видна по бокам открытого платья, а миссис Харт как раз-таки оставила меня почти без него. Такое нечасто бывает на фотосъемках, но меня это ставит в достаточно забавное и затруднительное положение.
Джуд что, даже не понимает? Видимо, нет.
Он проводит пальцами по нижней губе, и я просто теряюсь в этом соблазнительном взгляде. Я мягко вздыхаю, после чего волна света окутывает меня сверху донизу. Его губы кажутся достаточно мягкими и податливыми, и очень хочется почувствовать их на каждом сантиметре моего изнывающего тела.
— Слушай внимательно, Чарли, — начинает Джуд, но после ждет, когда я ему кивну в знак понимания. Он хочет завладеть полностью моим вниманием, и я совсем не прочь построить ему глазки. Я все еще стою к нему спиной, поэтому поворачиваю голову в его сторону, выгибая спину. Такая поза дает мне чувство привлекательности, и позволяет чувствам выплеснуться через край под его взглядом.
— Я хочу, чтобы ты не сводила с меня глаз. Вообще не смотри никуда, пока я не скажу тебе, что делать дальше. Поняла?
