— Что вы себе позволяете? Кажется, я не давала вам никакого повода распускать руки. Прекратите немедленно! — закричала Эсперанса и ударила его по рукам.
— Ну, что ты ломаешься, детка! От тебя не убудет! Ты специально так оделась, чтобы спровоцировать меня. Ты — такая сладкая конфетка! Я хоть и намного старше, но еще в силе, а ты даже не представляешь, от чего отказываешься! — сказал шеф, отпуская Эсперансу.
— Я вас очень прошу, прекратите меня преследовать, иначе я буду вынуждена сообщить ректору о ваших сексуальных домогательствах, — ответила Эсперанса, собираясь выходить из кабинета.
— Ты ничего не докажешь! И тебе никто не поверит! Я бы не советовал со мной связываться, а то потом пожалеешь! — сквозь зубы процедил Мигель Родригес.
— А вот не надо мне угрожать! Это вы сами потом пожалеете, я сумею постоять за себя. Точка, разговор окончен. Я не желаю вас больше слушать! — отрезала Эсперанса, и вышла из кабинета, хлопнув дверью.
«Вот урод! От него просто так не отделаться! Надо будет что-то придумать», — сказала вслух Эсперанса, отойдя от кабинета шефа на приличное расстояние. В следующий раз нужно будет включить диктофон и записать разговор, тогда у нее будут доказательства, и она сможет обуздать этого старого кобеля.
Она думала о том, как приструнить своего мерзкого шефа, изобретая множество способов, чтобы вывести его на чистую воду, но потом поймала себя на мысли, что уделяет этому слишком много внимания, и переключилась на работу. В одиннадцать часов утра она должна была принимать экзамен у второго курса, где у неё было двадцать студентов.
Эсперанса вошла в аудиторию, и разложила на столы экзаменационные тесты. Перед дверью уже стояли студенты, готовые сдавать экзамены в первых рядах. Она сначала пригласила пять человек, которые стали готовиться.
На этом курсе большую часть составляли девушки, было всего семь молодых ребят, один из которых, Рамон Перес, был очень активным и интересующимся. Пожалуй, это был самый способный студент на курсе, которому нравилось учиться. Он был отличником, и по всем предметам получал самые высокие баллы.
Не прошло и двадцати минут, как он выполнил экзаменационный тест, и сдал свою работу. Эсперанса проверила его тест, и поставила ему самую высокую оценку. Все студенты хорошо подготовились, и ей было приятно, что они проявляли интерес к её предмету.
К двум часам дня все студенты сдали свои тесты, после чего Эсперанса направилась в студенческое кафе, чтобы пообедать, а в четыре часа должно было состояться заседание кафедры, на котором подводились итоги учебного года, а также давались рекомендации по подготовке к следующему семестру.
Когда Эсперанса вспомнила об этом, у неё испортилось настроение, так как ей снова нужно было общаться со своим шефом. Но, к счастью, на заседании кафедры она будет не одна, а будут присутствовать еще другие преподаватели, и этот факт успокоил её. Но, все равно, любой контакт с этим ублюдком ужасно раздражал её.
Как ни странно, заседание кафедры прошло быстро, к ней не было никаких претензий, а шеф не обращал на неё никакого внимания. «Вот и хорошо, может быть, он понял, что ему ловить здесь нечего», — размышляла Эсперанса, и после окончания заседания кафедры направилась на парковку.
8
В понедельник, в девять часов утра Рафаэль представил своей проект начальству, которое одобрило его, и поручило реализацию проекта в Мадриде самому автору. Рафаэль был доволен своей работой, но через пару дней ему предстояла командировка, во время которой он должен был наметить фронт работ и сроки выполнения проекта.
Рафаэль не любил Мадрид, но по работе ему часто приходилось туда ездить. Фирма, где он работал, имела филиал в Мадриде, расположенный на улице Серрано на первых двух этажах, а также в этом же доме была служебная квартира, где останавливались сотрудники во время своих командировок.
У него был довольно свободный рабочий график, ему не нужно было просиживать в офисе с утра до вечера, но когда была необходимость, он мог работать дома днём и ночью, и даже в выходные. Рафаэля устраивала такая работа, а кроме того, он получал очень хорошую зарплату и комиссионные от удачно реализованных проектов.
Ближе к обеду он решил поехать в гостиницу к родителям, так как хотел извиниться за свое бегство, и прекрасно понимал, что они очень переживают за него. По дороге он захотел купить матери цветы, чтобы расположить ее к себе и подлизаться, потому что чувствовал себя неловко после последнего разговора. Татьяна очень любила гвоздики, и Рафаэль купил ей двадцать пять штук красивейших гвоздик разного цвета, среди которых было по пять штук красных, розовых, желтых, белых и сиреневых.
Он подъехал к гостинице, припарковал машину, взял букет цветов, и вошел в холл. Мать, увидев сына, расплылась в широкой улыбке, и очень обрадовалась.
— Мамочка, это тебе — твои любимые гвоздики! Прости меня, пожалуйста, мне очень стыдно за то, что я вел себя, как идиот! — сказал Рафаэль, протягивая матери цветы.
— Спасибо, сыночек! Это так приятно, что ты помнишь! Да я не обижаюсь, ведь дело житейское, всякое бывает, и ты прости меня, если я тебя чем-нибудь обидела, — ответила Татьяна, и обняла сына.
— Ну, что ты! Разве ты можешь обидеть? Мамуля, а ты покормишь меня обедом? Я очень проголодался! Никак не мог дождаться! А что у нас на обед? — спросил Рафаэль, и направился мыть руки.
— А на обед у меня гаспачо (испанский протертый холодный суп из помидоров, сладкого и острого перца, лука, чеснока, зелени), разные пинчос (закуски или маленькие бутербродики), могу приготовить треску, кальмары или сделать чулету (говяжий стейк) на гриле, — ответила Татьяна.
— Неси всё, что есть, а из горячего сделай мне чулету на гриле, я просто умираю с голоду, — сказал Рафаэль, и уселся за стол.
— Несу, у меня всё готово, только чулету нужно будет подождать минут 15–20. А ты пока ешь закуски и суп, я быстро все приготовлю, — засуетилась мать, и отправилась на кухню.
Татьяна принесла сыну еду, а он с большим аппетитом стал поглощать пинчос и гаспачо, запивая красным вином. Чуть позже появилась чулета, которая вкусно пахла, и аппетитно выглядела. Рафаэль в один миг съел огромный кусок мяса, а потом спросил:
— Мама, а что у нас на десерт? Если есть мороженое, то подойдет, а потом я выпью крепкий кофе.
— Да, конечно, есть ванильное, банановое, шоколадное, клубничное мороженое. Какое ты хочешь? — уточнила мать.
— Давай каждого по шарику, кроме ванильного, — ответил Рафаэль.
Наевшись досыта, он поблагодарил мать за вкусный обед, а потом пошел поздороваться с отцом.
Отец Рафаэля — Антонио был прекрасным семьянином. Он делал все возможное, чтобы дать детям образование, и был очень рад, что ему это удалось.
Он был человеком немногословным и большим тружеником. Всю свою жизнь он привык работать. Ещё в Советском Союзе он начал работать в 17 лет, а потом заочно окончил экономический факультет Крымского университета по специальности финансы. Перед переездом в Испанию он занимал должность начальника финансового отдела крупной транспортной компании.
Приехав в Испанию, он работал в разных местах, но потом, заработал немного денег, и выкупил гостиницу, которая стала делом всей его жизни. Он вместе со своей женой Татьяной сделал эту гостиницу прибыльной, у них всегда были постояльцы, некоторые стали постоянными клиентами, и гостиница никогда не пустовала.
Рафаэль подошел к отцу и обнял его.
— Привет, папа! Извини, что в прошлый раз не поговорил с тобой, мне было не по себе. Я накричал на маму, а потом сожалел об этом. Ты же знаешь, как я вас люблю, но у меня был сложный период, — сказал Рафаэль.
— Ничего, сын, я понимаю. Самое главное для нас с мамой — чтобы у тебя всё было хорошо. Ты береги себя, не переутомляйся, а то я знаю, что ты такой же трудоголик, как и я, — ответил Антонио.
— Хорошо, буду стараться! Мне очень нравится моя работа, но иногда меня заносит, и я теряю счёт времени. Рад был видеть вас с мамой. А сейчас мне нужно ехать домой и собираться в командировку в Мадрид, — сказал Рафаэль, и направился к машине.
