мне. Как этот комок шерсти проникает в мою закрытую спальню, для меня загадка.
Воскресное утро началось с длительной прогулки по городу. Я всё ещё закупала всякие мелочи, необходимые в быту. Сегодня это был утюг. Справедливо рассудив, что постоянно носить вещи в химчистку, конечно, можно, но необходимости нет, и решила — гладить буду сама. Звала с собой кота, но он отказался меня сопровождать и, задрав хвост, убежал в сторону леса. Видимо, там у него более важные и интересные дела, чем покупка утюга. Вообще-то, у нас с котом сложились странные отношения. Я не могла относиться к нему как к простому животному. Постоянно говорю с ним, советуюсь, делюсь мыслями. А он слушает. Иногда даже отвечает.
— Эй, Бро, как думаешь, может нам поесть мороженое? — говорю я.
— Мр-мяф, — отвечает мне этот голубоглазый красавчик
Мы за каких-то два дня стали с ним друзьями.
Он даже помогал мне гладить. Залез на подставку для белья, и лениво дёргал за шнур утюга, когда я отвлекалась на свои мысли, будто говорил: «Эй, Эми, не спи, а не то испортишь свои вещи».
К концу выходных я поняла, что живу с самым замечательным мужчиной в мире. Вот если бы он ещё умел разговаривать... Эх, мечты-мечты.
Неделя началась и закончилась, принеся новые знакомства. И даже одну подругу. Вера — девушка двадцати двух лет, работала в отделе статистики.
— Эми, это скука смертная. Таблицы, подсчёты и снова таблицы, — в пятницу мы сидели за столиком в кафетерии во время обеда, и Вера жаловалась на свою работу. — А главное, знаешь, что такое статистика? Усреднённое значение фактов.
— А почему тогда ты работаешь в этом отделе?
Я пила кофе, без которого не обходился ни один мой обед, и рассматривала свою собеседницу.
Вера была очень своеобразной девушкой. Пирсинг — лучшая характеристика для неё. Я не представляю, как можно засунуть в себя столько железа, и при этом так обаятельно выглядеть. У неё были проколоты брови: в правой вставлено три колечка, в левой два гвоздика.
На перегородке носа тоже было крошечное колечко. Под нижней губой торчало что-то треугольное. Про её уши я даже думать не хочу. Стараюсь не смотреть на них. Одного раза мне было достаточно. Но при этом она была обладательницей шикарных синих глаз, тонкого носика и красивых скул. Высокая стройная девушка, которая притягивала к себе взгляды всех мужчин.
Сейчас она сидела и уплетала ризотто с грибами, не обращая внимания на двух парней за соседним столиком, которые с интересом рассматривали Веру.
На мой вопрос она лишь улыбнулась обаятельной и хулиганской улыбкой.
— А ты что забыла в этой глуши? — склонив голову с небрежным пучком набок, она с вызовом смотрела на меня. — М-м-м? Может, расскажешь?
Мда. Подловила. Я сама не стремилась рассказывать подробности о своей жизни до переезда. Но с Верой... с ней было легко, поэтому решила поделиться краткой версией.
— А я сбежала от опеки матери. Вера, она ужасна! Контролировала каждый мой шаг. И постоянно вмешивалась в мою жизнь.
— Вот прям каждый?
— Каждый. Вер, я серьёзно.
Но девушка развлекалась. По искрам в её глазах было видно — она не верит в то, что мать может довести своего любимого ребёнка до побега из дома.
— А секс? Секс она тоже контролировала? — Вера понизила голос и подалась ближе ко мне, наклонившись через стол: — Или ты... ты что, до сих пор девственница?!
Из-за того, что последнее слово она умудрилась сказать довольно громко, большая часть мужчин в кафетерии сейчас повернулась в нашу сторону. Как роботы, совершенно одинаковым движением. В один момент. Они развернулись к нам и их взгляды заставили меня покраснеть.
— Вера! — отщипнув кусочек кекса, я бросила его ей в лоб: — Ты чудовище!
— Эми, так что, это правда? Ты ещё ни разу...
И как объяснить человеку, что такие темы обсуждать за столом, да ещё в месте, где тебя может услышать любой из желающих, неправильно.
— Вера! Нет, у меня есть опыт в ТАКИХ отношениях.
Чувствуя, как горит лицо, я закрыла щёки ладонями. Но так как девушка бы не отстала, мне проще было рассказать. Да и говорить с ней на любую тему было легко. Меня смущали только парни за соседним столиком. Слишком уж они притихли.
— И что мама? — глаза чертовки загорелись неподдельным интересом: — Не знала об этом?
— О-о-о, это самые чудовищные воспоминания, — махнув рукой на свидетелей, я откинулась на спинку стула и начала рассказывать: — Когда училась, у меня появился парень. Первые отношения, первая влюблённость. Ну, ты представляешь. Родителям я ничего не рассказывала. И знаешь, всё было хорошо.
Чувства, романтика. Секс. Не скажу, что фантастика, но неплохо. А потом о Джеймсе, так его звали, прознала мамуля. Уж не знаю, кто её просветил. Но я тогда выслушала двухчасовую истерику. Как же, дочка и скрыла такое. А так как я отмалчивалась на все вопросы о наших отношениях, мама где-то раздобыла номер телефона Джемса, и поговорила ним. На следующий день он меня бросил. Как оказалось, сначала она его ругала за то, что Джеймс вообще посмел приблизиться ко мне без высочайшего разрешения родителей. А под конец перешла на тему секса. Спрашивала, был или нет. Как он справился. И, ты только представь себе, начала давать ему советы, как лучше ЭТО делать. Через неделю об этом знали все парни потока. Через две — все парни университета, — прикрыв глаза, я глубоко вздохнула. Вера сидела с отвисшей челюстью и слушала не перебивая. — Как ты понимаешь, отношений в студенческие годы у меня больше не случилось. Потом было несколько скоротечных интрижек, но ничего серьёзного. Или такого, чтобы я могла захотеть встречаться дальше.
Легко пожав плечами, я решила закончить свой рассказ. Говорить о том, что после того случая и долгих лет, проведённых под обстрелом насмешек, я была очень
Не уверена в себе, не стала. А уж о том, что после пары неудачных любовников и вовсе разочаровалась в отношениях, и подавно. Это мои внутренние проблемы, и обсуждать их мне не хотелось.
— Да ты гонишь! — Вера спустя пять минут, наконец, смогла сформулировать мысли в слова. — И ты после этого ещё жила с предками?
Невесело улыбнувшись, я только кивнула в ответ. Без слов говоря ей, что у меня не было другого выбора.
