Я всё время считала, что мой максимум – на классический секс при выключенном свете, а сейчас…
Чувствую, как его орган слегка подталкивается в мой рот. А я ускоряюсь. Рукой.
По рычаниям и хрипам, что я слышу от Ярослава, понимаю, что пора сворачиваться.
Поэтому когда он всё же впивается в мои волосы пальцами – я отстраняюсь. И резко встаю, взмахивая попой.
Больше эротики!
– Ты… – он распахивает глаза и смотрит на меня удивлённо.
Не ожидал?
А я вот так умею!
– Я забыла, что не вывесила полотенца! – вскликиваю и оборачиваюсь. Вот сейчас я убегу и всё! Оставлю злого и неудовлетворённого Дикого одного!
Но нет.
Дикий дёргает меня на себя. И я зажмуриваюсь, когда чувствую каждую мышцу. Обнажённый и влажный член, утыкающийся в попу. И обжигающий даже через ткань шортиков.
Запал мстить падает, но нет. Я не отступлю.
А пока лечу на кровать.
Приземляюсь на неё спиной. Узелок, который поддерживает грудь – развязывается. Майка задирается, но я тяну её вниз. Но, кажется, Дикому это не нравится. Он нависает надо мной огромным телом, хватает ткань майки и дёргает вверх.
Срывает, продевая мою голову через горловину.
– Ты обнаглел! – возмущаюсь.
– Нет, это ты обнаглела, девчонка, – я сдуваю растрепавшиеся волосы с лица. Не вижу, что происходит. Но, кажется, Яр выкидывает мою одежду на пол. – Не выполняешь супружеский долг.
Ах, супружеский…
Зажигаюсь как спичка в секунду.
– Хорошо, – выдыхаю. Опускаю пальцы на лёгкие домашние шорты и снимаю их. Бельё не решаюсь.
Привстаю, обвиваю шею Ярослава руками и тяну на себя, врезаясь своими губами в его губы. Проникаю в его рот языком, как дерзкая девчонка и кружу им в нашем танце. Кусаю за губу, но стараюсь распалить этого мужчину. Многого делать не надо – всего лишь целовать.
Я и так уже хорошо постаралась. Между нами его башня, что единственная разделяет нас.
Ярослав сам подаётся вперёд. Вжимает меня в кровать.
Я перестаю его обнимать, и пока он яростно обрушивается на мой рот – трогаю его за широкие плечи.
Горячий. Мускулистый. С твёрдыми литыми и раскосыми мышцами, которые мне так нравятся. По которым готова водить всегда и везде.
Он меня развратил.
Именно поэтому я возбуждаюсь от одного дикого, как и сам мужчина, поцелуя.
Просто нереальный. Я никогда не думала, что влюблюсь. Вот так вот по уши. А моя детская влюблённость перерастёт в то, что этот человек станет моим мужем. Высасывающий все мои силы.
Не могу объяснить, почему становлюсь безвольной куклой в его руках. Мне нравится чувствовать его власть над собой. И я откровенно балдею, забывая о приличиях. Как сейчас. Опуская пальцы на его пресс.
Но когда чувствую, как он возбуждён и напряжён – я улыбаюсь.
Вжимаю голову в подушку, чтобы спастись от маньяка-пожирателя моих губ.
– У меня что-то голова разболелась, – приоткрываю глаза и смотрю в тёмные от похоти глаза. А те зажигаются. Вот от одного слова.
– Повтор-ри, – рычит.
– Говорю, – громко сглатываю. – Я больная. И обижена. Ты не заслужил.
– Обижена? – выгибает бровь. Внезапно резво наклоняется, целует меня в шею. Так больно, быстро, наверняка оставляя засос. – Это чем?
А я всё же собираюсь с силами. Я же его не просто так злю. А за дело.
– Я тебя вчера до дома дотащила, а ты меня в квартиру не пустил, – жалуюсь ему. Хочу, чтобы он меня пожалел, вот.
Но пока я вижу только брови, что сводятся в переносице.
– Вот перед вот этим носиком, – тычу себе пальцем в лицо. – Дверь закрыл!
– Так это что получается… – проговаривает тихо. Взгляд отводит, словно вспоминает что-то. Да-да! Правильно делаешь! – Не сон был?
– Сон? – выпаливаю. – Да у меня после тебя плечи болят!
– Блин, ягодка, я пьяный был, – оправдывается. – Реально не пустил?
– Нет, – надуваю губы. – Сказал, что с иллюзией спать не будешь. И на порог не пустил.
Отворачиваюсь и делаю расстроенную и обидчивую моську. Во-о-от так обидел!
– Виноват, – соглашается быстро. – Готов вымаливать прощение. И кое-что у меня есть для тебя.
Его ладони скользят по моему телу, задевают твёрдые соски. И хватаются за края мокрых трусиков. Спускают их вниз по бёдрам.
А я не останавливаю, хотя мой метод наказания мне очень нравится. Не дать ему. И уйти, оставив его возбуждённым. Но я этого не делаю. Потому что сама хочу продолжить. И теперь с нетерпением наблюдаю за Диким, что спускается вниз дорожкой поцелуев по животу.
Я прослеживаю за ним взглядом и мотаю головой. Он нависает моим лицом над заветным треугольником.
– Нет… – выдыхаю. – Ты этого не сделаешь.
Он усмехается. Пугает порочной улыбкой.
– Сделаю.
И наклоняется. За бёдра хватается пальцами.
И дотрагивается языком чувствительного клитора, который от одного движения наливается кровью. Соски твердеют сильнее, тело покрывается мурашками. А сердце останавливается.
Ярослав делает одно посасывающее движение губами и заставляет меня выгнуться от одной такой ласки.
А я дышать перестаю. Воздух из лёгких пропадает. И я рот открываю, ловлю губами воздух. Глаза на лоб лезут.
– Изверг.
Господи!
Выгибаюсь и прикрываю глаза, выпуская еле слышимый стон.
– Ярослав, перестань!
Всё тело натягивается как тетива от этого невообразимо пошлого прикосновения его языка до моих истекающих влагой складок. А низ живота простреливает то чувство, которое всегда ведёт к одному… Всё зажигается.
Резко становится жарко.
Когда он дотрагивается языком до входа. Слегка проникает внутрь.
– Что ты делаешь?..
Ненормальный!
Как же, чёрт, жарко!
Чувствовать его там… Такой шершавый, умелый…
Напрягаюсь сильнее. Но Ярослав обратно возвращается к чувствительной горошинке, которую теребит языком. Делает ещё хуже.
И я пропадаю. Под лаской. Под ладонями, что сдавливают ноги. Под пальцами, обжигающих кожу.
И таю.
Теряюсь в каком-то потоке бессвязных слов и мыслей.
И, кажется, даже молюсь, сминая губы зубами от пытки и истязание, которое вытворяет Дикий.
Кто тут из нас только провинился?? Я или он? Быстрее я, раз он так мучает меня, играясь и распаляя. Хотя некуда. Я уже извиваюсь на простынях и выгибаюсь, стараясь отстраниться. Постанываю от его движений.
Сжимаю ноги, но он только расставляет их обратно.
Стыдно-стыдно!
Я чувствую, как теку под ним. Как водопад.
И так хочу, чтобы это поскорее закончилось!
– Быстрее, – хнычу. – Пожалуйста, быстрее!
Он резко останавливается. Как раз на пике. Когда я вот-вот готова была кончить. Даже дотронулась до себя.
Не замечаю, как трогаю себя за грудь. Слегка сжимаю.
– Говоришь, быстрее? – победно произносит.
Я сама тянусь туда рукой. Дотрагиваюсь мокрых складок, немного вожу по ним пальцами рукой. И торжествую, когда мужчина, что заворожённо смотрит на это – всего лишь наблюдает. Не мешает.
А я извиваюсь.
Это не то. Делать себе вот так. Потому что когда это делает Ярослав, всё по-другому.
И он это словно слышит. Просыпается ото сна. Хватает меня за руку и рычит, убирая от моего лона.
И я хнычу.
А Ярослав как голодные припадает мне между ног. Яростно работает губами, языком, что ничего не успеваю понять.
Врезаюсь пальцами в его короткие волосы и рефлекторно сдвигаю ноги.
И сдаюсь. Напрягаюсь и свожу ноги вместе.
Взрываюсь с громким криком.
Вижу перед глазами звёздочки. Пока всё тело потряхивает, а Дикий с трудом отрывается от меня и вновь нависает надо мной, скользя руками выше и оставляя мои бёдра в покое.
– Ты меня простила?
Я тяжело дышу и мотаю головой.
Нет уж, Ярослав Максимович.
– Не простила.
Пальцы в недовольстве сжимаются на талии.
– Нарываешься, – предупреждает.
– Нарываюсь, – выдыхаю и киваю.
И кажется этим самым действием даю Дикому свободу. Даже не сопротивляюсь, когда он снова обхватывает мои ноги.
