Полина редко вспоминала отца. Вспоминать было не о чем. Не знаю, зачем я вообще вышла за Андрея… Только молодость и глупость может оправдать мой опрометчивый поступок.
Самое хорошее, что муж дал мне, это дочка. Я радовалась, что он не претендует на Полю. Андрея обрадовало, что я отказываюсь от алиментов. Странно, что для него это так важно.
Впрочем, скоро у него будет другой ребенок. Возможно, к нему Андрей проявит больше интереса. Дочка его всегда раздражала. То плачет, то слишком шумно играет. Но она же маленькая!
Не зря говорят: «Что не делается, все к лучшему». Хорошо, что мы расходимся. Ничего путного из нашей семейной жизни и дальше не получилось бы. Печально, но факт.
Понедельник неотвратимо приближался. У меня замаячила надежда – а может босс все забудет? Хорошо провел время с Инессой и вообще про меня не вспомнит? Ничего же особенного не произошло. Правда, мне надо будет вернуть ему деньги… Или не надо?
Надо, конечно. Он же платил мне как ночной бабочке, а не как хорошему сотруднику. Откуда ему вообще знать, хороший я работник или нет?
– Что-то ты задумчивая какая-то, – заметила мама за ужином.
– Нет, все нормально, – вымученно улыбнулась я.
– Что, Андрей опять блажит? Что он на этот раз придумал? Что он с разводом тянет?
– Мама, все нормально, – мне сейчас совершенно не хотелось говорить на эту тему.
– Но я же вижу, – не отставала мама.
Конечно, она беспокоится обо мне.
– Все хорошо, – заверила я ее. – На работе новое начальство. Возможно, придется искать другое место.
– Только этого не хватало! – всплеснула она руками.
– Ничего, все наладится, – постаралась успокоить ее.
Но мама весь воскресный вечер охала и ахала. Даже начала обзванивать знакомых в поисках работы для меня. Остановить ее я не смогла.
Скоро полгорода знало, что мой новый босс круглый идиот и, мягко говоря, недалекий руководитель. Меня вышвыривают на улицу. Возможно, даже в супермаркет менеджером не возьмут. Мама возмущалась и распалялась все больше и больше.
Я смирилась, и молча смотрела телевизор. Дурацкое шоу о женихах и невестах. Может, туда податься? Вдруг меня подберет благородный мужчина и сделает счастливой?
Одно плохо – в отличие от мамы я не верю в реалити-шоу. Дешевая постановка, плохие актеры, глупые сюжеты, счастливый конец… В жизни так не бывает.
* * *
В понедельник утром я была на работе уже в начале девятого. Невероятный подвиг для меня. Обычно я влетаю в кабинет как загнанная лошадь ровно в девять.
Хорошо что-нибудь выпить для храбрости. Но водки нет. Кофе и чай не помогут. Взяла конверт с деньгами и поплелась в приемную. Верну деньги, напишу заявление на увольнение, и сегодня же покину контору с гордо поднятой головой. Уйду добровольно. Все лучше, чем получить пинок.
А если босс захочет меня уволить по статье, за причинение ущерба и нападение? Я же стойку сломала. Да еще и ему по физиономии заехала. Правда, за дело. Нечего было деньги мне за лифчик пихать. Но кому это важно?
Катя очень удивилась моему раннему визиту.
– Мне к боссу надо, – промямлила я.
– Он будет собирать всех ближе к обеду. Знакомство с коллективом запланировано… – она посмотрела в органайзер, – …на двенадцать ноль-ноль в конференц-зале. Смотри, не опаздывай.
– Меня он примет сейчас, – заверила я Катю.
– С какой стати?
– Примет, – произнесла с нажимом. – Просто скажи, что Ломова пришла.
Катя поджала губы.
– Можно подумать, он знает, кто такая Ломова.
– Знает.
– Откуда? – продолжала допытываться Катя.
– Я ему в пятницу лично отдала отчет. Он как раз уходил. В дверях встретились, – соврала я.
– Я твой отчет подобрала сегодня утром под столом, – секретарша внимательно изучала меня. – И уже вручила шефу.
– Это второй экземпляр. Я один уронила под стол, второй отдала, – судорожно соображала, что говорить, чтобы не спалиться. Врала, и понимала, что запутываюсь все больше и больше. – У меня там ошибка закралась. Надо исправить.
– Ну, ну… – протянула Катя. – Тогда жди. Доложу, но не думаю, что ему это надо. Сейчас он занят, велел не беспокоить. Важный звонок.
Я обвела взглядом приемную и увидела, что стойка на месте. Она была прикреплена к потолку прозрачным скотчем. Цветы стояли на подставках немного криво.
– Ты утром ничего необычного тут не заметила? – осторожно спросила у Кати.
– Нет, – сощурилась она. – А что я должна была заметить?
– Ничего. Так просто спросила… – подошла к стойке.
Раз Катя не в курсе, значит, на место ее поставил босс. Просто мастер на все руки!
Тронула хромированную трубу. И как же он ее закрепил? Один скотч вряд ли выдержит, слишком хлипко. Может, еще и шурупами привинтил? Но где бы он их взял поздно вечером?
Не надо мне было трогать это проклятую стойку. Не успела я прикоснуться к ней, как она пошатнулась и на этот раз без скрипа и скрежета, просто упала на пол. Через мгновение противно задребезжала рухнувшая металлическая труба, снова разлетелись горшки с цветами.
– Ты что наделала! – заорала Катя.
– Я ее только тронула, – от неожиданности я замерла и с ужасом смотрела на разруху, которую снова произвела.
– Как ты ее могла уронить, ненормальная? – Катя бегала вокруг, не зная, что делать. То ли звать уборщицу, то ли самой собирать рассыпанную землю и валяющиеся по всей приемной цветы и горшки. – Герман Юрьевич будет в ярости. У него через полчаса планерка, а тут такой бардак!
На шум из кабинета выскочил босс. Сначала он увидел разгром в приемной. А потом меня.
– Ломова, опять ты? – прорычал он.
Катя подозрительно посмотрела на нас.
– А что опять? – наивно спросила она.
– Ничего, – рыкнул босс.
– Я не нарочно, – оправдывалась я. – Случайно получилось.
– Еще бы ты ее специально уронила, – стальные глаза босса стали черными, как грозовые тучи. Еще немного, и из них по мне шарахнут испепеляющие молнии.
