провожать до комнаты не надо.
И я опомниться не успеваю, как Ирина взбегает вверх по лестнице и хлопает дверью в спальню, повернув замок.
ЛЕВ
Утром, когда я спускаюсь на первый этаж дома, Ирина уже сидит за столом и пьет кофе. На ней вчерашнее платье, а вот лицо совсем без косметики.
— Доброе утро, — здороваюсь первый и останавливаюсь напротив стола, пригвожденный к месту ее естественной красотой.
— Доброе, — отвечает прохладно и делает глоток из кружки.
— Куда тебя отвезти?
— В гостиницу «Печорск». Я только адрес не помню, а телефон мой до сих пор разряжен…
— Я знаю адрес.
Эта гостиница тоже принадлежит мне. Она не идеальна, но лучшая в нашем городе. Все, кто приезжают в наш город по делам, останавливаются там.
Подхожу к кофемашине, ставлю кружку и нажимаю кнопку. Пока аппарат готовит американо, поворачиваю лицо к окну. Метель закончилась, но сугробы выше колена, дорога плохая. Можно было бы, конечно, использовать погодные условия для того, чтобы задержаться здесь с Ирой еще на ночь, но, к сожалению, меня ждут важные дела в предвыборном штабе.
Ладно, с Ирой я все равно не прощаюсь. Надо будет поужинать с ней. Она, естественно, будет сопротивляться и отнекиваться, но я сдаваться не намерен.
Ира быстро допивает свой кофе и удаляется обратно на второй этаж, а спускается, только когда я зову ее ехать. В машине она неожиданно садится на переднее пассажирское сиденье, что меня приятно удивляет. Дорога, хоть и вся в снегу, но оказывается не такой тяжёлой, как я думал, поэтому мы доезжаем до города довольно быстро.
В машине мы почти не разговариваем. У меня складывается ощущение, что Ира чувствует себя скованно. Может, ей неловко за то, что целовала меня вчера, как взбесившаяся кошка? Да вроде она не похожа на скоромную восемнадцатилетнюю девственницу.
— Сколько тебе лет? — спрашиваю неожиданно для самого себя и тут же прикусываю язык. Девушки же всегда очень болезненно реагируют на этот вопрос.
— Двадцать девять, — спокойно отвечает без малейшего стеснения или кокетства.
Хорошо, что мы стоим на светофоре, потому что я не удерживаюсь от того, чтобы не повернуть к ней в изумлении голову.
— Двадцать девять? — переспрашиваю, не веря.
— Да, а что?
— Ты выглядишь моложе, — честно говорю.
— Спасибо, — слегка приподнимает вверх уголки губ.
Я продолжаю, не стесняясь, рассматривать Ирину, пока мне не сигналят сзади. Опомнившись, возвращаюсь к лобовому стеклу и трогаюсь с места.
— А почему ты не замужем? — задаю еще один бестактный вопрос. Но я должен удовлетворить свое любопытство, иначе не смогу спокойно работать весь день.
— А почему я должна быть замужем? — парирует вопросом на вопрос.
Снова окидываю ее взглядом.
— Потому что ты до одури красива, — произношу в сердцах.
Ира хмыкает, но ничего не отвечает.
До гостиницы мы доезжаем молча. Я выхожу из автомобиля вместе с Ириной.
— Спасибо за все, Лев, — ослепительно улыбается. — Ты очень мне помог.
— Ты же оставишь мне свой номер телефона в знак благодарности? — выгибаю бровь.
— А это уже лишнее, — Ира хлопает меня по плечу и устремляется на вход в гостиницу.
Я не бегу ее догонять и требовать оставить мне номер, а жду, когда она пройдёт стеклянную дверь-вертушку, пересечёт лобби и зайдёт в лифт. Как только Ирина скрывается в металлической кабинке, я захожу в гостиницу и иду на ресепшен.
— Лев Александрович!? — девушка-администратор при виде меня подскакивает на стуле, как ужаленная, и быстро прячет кружку с чаем. — Чем могу вам помочь? Позвать Петра Сергеевича?
Петр Сергеевич — это директор гостиницы.
— Нет. Сейчас в отеле проживает гостья из Москвы по имени Ирина. Дайте мне ее номер телефона.
— Ирина из Москвы? Сейчас посмотрю, — хватает мышку компьютера и принимается щёлкать. — Да, есть одна Ирина из Москвы, заселилась две недели назад.
— Две недели назад? — удивляюсь.
— Да. Самойлова Ирина Максимовна, место постоянной регистрации — Москва.
Хм, давно она здесь.
— Ее дата рождения указана? Должно быть двадцать девять лет, — говорю.
Администратор прищуривает глаза, считая в уме.
— Да, двадцать девять. В июне будет тридцать.
Киваю. Значит, действительно она.
— Номер телефона ее есть?
— Да, есть.
Администратор диктует цифры, и я возвращаюсь к машине, чтобы поехать в свой штаб.
Две недели она в Печорске. Очень интересно. Что пафосная москвичка может делать в нашем захолустье целых две недели? Да тут на третий день от скуки завоешь. Память воссоздает ее соблазнительные формы, пышную грудь и мягкие губы. В брюках моментально становится тесно, а все вопросы пулей вылетают из головы. Сегодня же поужинаю с Ирой.
В штабе работа, как всегда, кипит. Всюду носятся люди, звонят телефоны, печатает принтер. В стеклянных переговорках мои пиарщики бурно дискутируют. Формально предвыборная гонка еще не началась, поскольку Центральная избирательная комиссия продолжает регистрировать новых кандидатов. Но скоро регистрация желающих стать мэрами закончится, и начнётся борьба за кресло.
К этим выборам я шёл долго. Последовательно, шаг за шагом, сначала выстраивал бизнес-империю в городе, а потом перешёл к завоеванию политического веса. Выборы и кресло мэра — последняя ступенька. И всех кандидатов, которые на данный момент зарегистрированы на выборы, я знаю, как облупленных. Два местных депутата и один бывший глава муниципалитета — это все мои соперники, других быть не должно. Первые двое пьют, как не в себе, а последний был уволен со скандалом.
«Соперники» — это, конечно, громко сказано. Меня поддерживают 90% жителей города, так что в своей победе я не сомневаюсь. Но все же для вида мне придется походить на дебаты, выступить на местном телевидении, пообщаться с избирателями, провести какую-нибудь благотворительную акцию.
Ну и имидж у меня должен быть исключительно положительным. Доверие избирателей очень легко потерять. Одно неосторожное слово, один неосторожный поступок — и вот за меня уже никто не хочет голосовать. Поэтому последние три года я исправно повышаю зарплаты сотрудникам всех своих компаний. Лояльность народа лучше всего покупается деньгами.
— Лев Александрович, у нас проблема, — словно из ниоткуда возле меня вырастает один из моих помощников.
— Что еще за проблема? — спрашиваю, нахмурившись.
— На выборы зарегистрирован новый кандидат.
Я резко торможу в коридоре штаба и поворачиваюсь всем корпусом к двадцатилетнему юнцу.
—
