— У меня на крыльце не будет бумажного пакета с собачьим дерьмом, не так ли? Мама разозлится, если ты сделаешь это снова.
— Не-а. Это не первоапрельский розыгрыш. И, кроме того, я не чудо с одним трюком. Я бы не стал повторять одну и ту же шутку дважды, — имеет наглость заявить он.
— Забавно.
— Перестань быть ворчуном и просто спускайся уже вниз, — нетерпеливо приказывает он.
— Хорошо. — Я вздыхаю, зная, что, если я не сделаю так, как он говорит, он просто придет и заставит меня.
Я никогда не встречал кого-то настолько упрямого, но настойчивый придурок один из моих лучших друзей, так что же парню делать?
Как только я выхожу из своей комнаты, на меня обрушивается бомбардировка новым альбомом Тейлор Свифт. Мои сестры Меган и Рэйчел безостановочно проигрывали эту пластинку все это чертово лето. Настолько, что даже я знаю все тексты к каждой песне. Я не испытываю ненависти к Тейлор, поскольку она знает свое дело, но у ребят выдался веселый денек, когда они застали меня рассеянно напевающим одну из ее мелодий. Я думаю, это просто еще одна из многих радостей быть единственным парнем в доме, полном женщин. Клянусь, папа добровольно участвует в каждом военном развертывании, ведь мир и покой в этом доме важнее, чем то, что он ставит еду на стол. Что такое маленькая линия огня по сравнению с драмой и беспределом четырех девочек-подростков? Я всего лишь ребенок, но, если армия позволит мне несколько месяцев побыть со стариком, я определенно рассмотрю это.
Заткнув уши пальцами, я спешу вниз по лестнице. Брук и Кэссиди на кухне готовят и помогают маме с распродажей выпечки, которую наша церковь устраивает в эти выходные. Пока папа находится в каком-то отдаленном месте в какой-то забытой богом стране третьего мира, делая все возможное, чтобы его не подстрелили, мама делает все возможное, чтобы совершить каждое доброе дело, описанное в книге, просто для того, чтобы Всевышний просиял ему и вернул его домой целым и невредимым и к нам.
— Ты уже на месте? — Я слышу приглушенный голос Куэйда, доносящийся из телефона в моей руке.
Я закатываю глаза, потому что он не только упрямый, но и может быть прямо-таки нетерпеливым, когда захочет. Если бы я не любил этого засранца как брата, которого у меня никогда не было, я бы надрал ему задницу за то, что он такой раздражающий.
— Почти, — говорю я ему, как только вхожу в гостиную.
— Ты у окна?
— Господи, Куэйд! Просто дай мне минутку, ладно?
— Поторопись, ублюдок!
Хотел бы я обругать его так же легко, как он меня, но мама в пределах слышимости, и она накажет меня в мгновение ока, если услышит хотя бы намек на ненормативную лексику, слетевшую с моих губ. Конечно, заземление произойдет только после того, как она убедится, что я не смогу сидеть в течение недели. Я это хорошо знаю. Куэйду в этом отношении повезло. Его родителям так или иначе насрать на то, что выходит у него изо рта. Имейте в виду, им наплевать и на множество других вещей, Куэйд является одной из них.
Ладно, может быть, по ту сторону забора трава не зеленее, и моему лучшему другу не так повезло, как я его изображаю. Конечно, его родители богаты и могут купить ему все новейшие гаджеты и видеоигры, которые он захочет, и, в отличие от меня, Куэйду не нужно носить обноски или покупать одежду в комиссионном магазине. Но я бы предпочел, чтобы у меня были родители-вертолетчики, считающие копейки, которые постоянно лезут ко мне из-за каждой мелочи, чем у него, которые дают ему все, но не то, что важнее всего.
— Логан! — Кричит Куэйд еще раз, возвращая меня к текущей задаче.
— Я здесь. Я здесь, — ворчу я, открывая занавеску, чтобы увидеть, что же там такое чертовски важное, что не может подождать.
Когда я осматриваю нашу улицу, кажется, ничто не оправдывает нетерпения Куэйда. За исключением движущегося грузовика через дорогу от моего дома, на Сидар-роуд все тот же старый скучный день.
— На что я смотрю? Итак, Хендерсоны наконец-то продали свой дом. — Громкий возглас. — Пожалуйста, не говори мне, что именно поэтому ты вытащил меня из моей игры?
— Просто удели этому секунду и держи ухо востро.
Я в двух секундах от того, чтобы повесить трубку у него перед носом, чертовски взбешенный тем, что Куэйд заставил меня прекратить игру только для того, чтобы я мог пялиться на чертов движущийся фургон, когда я вижу ее.
Вау!
В тот момент, когда мой взгляд останавливается на девочке через дорогу, по всему моему телу проносятся страннейшие ощущения. Моя грудь сжимается, как будто в нее только что врезался самосвал, в то время как мое сердце беспорядочно бьется в грудной клетке. Даже во рту пересохло, как в Сахаре, а на языке появился привкус грубой наждачной бумаги. Я скручиваю подол своей футболки в узел, вытирая о него свою липкую руку, в то время как другой крепко прижимаю телефон к уху.
Что, черт возьми, со мной происходит?
Мой взгляд по-прежнему прикован к каждому ее движению, я остаюсь прикованным к месту, когда она наклоняется, чтобы зашнуровать свои белые кеды, а через несколько секунд выпрямляется, чтобы собрать свои иссиня-черные волосы в хвост. Я никогда не видел таких темных волос. Даже голова цвета воронова крыла Картера не может сравниться с тем, насколько темны ее волосы. На ней футболка со "Звездными войнами" и простые джинсовые шорты, демонстрирующие ее длинные загорелые ноги. Нет, не загорелые. Эта золотистая кожа и цвет лица, пропитанный оливковым маслом, это все ее.
Кто эта девочка?
— Логан? Чувак, ты там? — Спрашивает Куэйд, напоминая мне, что он все еще на линии.
— Д-да, я здесь, — заикаюсь я.
— Она симпатичная, да?
Я прочищаю горло, потому что не знаю, что сказать. Слово “симпатичная” даже не передает это.
— Я думаю прямо сейчас, что половое созревание только что постучалось в твою дверь, мой друг, — дразнит он с глубоким смехом.
— Заткнись.
— Эй, не переживай. Рано или поздно это должно было произойти. Не стыдно, что это заняло у тебя так много времени.
— Ты настоящий засранец, ты знаешь это? — Шепчу я в телефон, надеясь, что мама слишком отвлечена на кухне, чтобы услышать меня.
Следует еще один смешок Куэйда, и ему требуется целая вечность, чтобы взять себя в руки. Но мне на самом деле все равно, потому что прямо сейчас я слишком увлечен наблюдением за разговором моей новой соседки с тем, кто, как я предполагаю, ее отец. Он выглядит немного моложе моего старика, но такой же крупный. С его широкими плечами и квадратной челюстью он относится к типу парней, которые не позволят кому попало заговорить с его дочерью. У него, вероятно, есть куча дробовиков по всему дому, чтобы защитить ее от парней вроде нас. Я не могу сказать, что виню его, если это так. Я бы тоже так делал, будь я на его месте.
— Итак, я тут подумал, — прерывает мои размышления Куэйд.
— Не навреди себе, — насмешливо замечаю я в ответ.
— Ха-ха-ха, — саркастически отвечает он. — Как я уже говорил, я подумал, мы немного поиграем в мяч на твоей лужайке перед домом. Что ты на это скажешь? — Он соблазняет, и я вижу, что он делает, даже если я не совсем в восторге от его стратегического плана.
Он знает, что я ненавижу футбол. Каждый раз, когда он просит меня потренироваться с ним, я придумываю все возможные оправдания, чтобы этого не делать. Может быть, это делает меня дерьмовым другом, но я бы предпочел проводить время за компьютером или играть в видеоигры, чем находиться на улице в палящую жару Сан-Антонио, обливаясь потом и бросая друг другу чертов футбольный мяч. Тем не менее, Куэйду нравится игра, и вы всегда можете ожидать увидеть его с мячом в руках, поэтому для него придумать этот предлог, чтобы выйти на улицу, это просто его настройка по умолчанию.
— Так мы будем играть или как, придурок?
— Встретимся на улице через пять минут. Просто сначала нужно переодеться.
— Да, я знал, что ты это скажешь. — Он усмехается, прежде чем повесить трубку.
