Как только машина тормозит у крыльца общежития, не медлю, тут же выскакиваю на улицу и мчусь ко входу. Уже на вахте замечаю движение сзади. Поворачиваюсь.
— Ты куда это собрался? — Дамир стоит возле вертушки и собирается пройти следом за мной.
— Как куда? К тебе в комнату, конечно, — с невозмутимым видом заявляет парень.
— Зачем? — задаю глупый, судя по взгляду Дамира, вопрос.
— Ну как зачем? Я пустил тебя к себе в машину, куда не пускаю никого. Особенно девушек. Значит, теперь твоя очередь пустить меня к себе, — рассуждает он, и, вроде как, все достаточно логично на его взгляд, а меня прям трясти от его наглости начинает.
— Совсем обнаглел? — шиплю на него, как дикая кошка, — нечего тебе делать в моей комнате. Я к тебе в машину не напрашивалась, вот и тебе не стоит пытаться попасть в мою комнату. И, на мою удачу, тебя туда и не пустят. У нас на вахте сидит просто нереально строгая бабуля. Так что иди в машину, Дамир. Можешь даже не ждать, я не обижусь! Сама доберусь до универа. — Разворачиваюсь и иду, не оглядываясь, в сторону лестницы. Но пройдя несколько шагов, замираю.
— Здравствуйте, Раиса Даниловна, прекрасно выглядите, — заливает патоку в уши вахтерши этот ловелас. Правду, значит, про него говорят, еще тот бабник! Не постеснялся даже бабулю семидесятилетнюю в оборот взять!
— Ой, здравствуй, Дамирушка. Как дела-то, чемпион? Давненько не захаживал ты к нам, — наша строгая вахтерша, которая даже студентам, проживающим в этом общежитии, не всегда кивает в знак приветствия, мило беседует с Дамиром и улыбается ему во все свои вставные тридцать два.
— Да времени все как-то не было, Раиса Даниловна. То сборы, то тренировки, то соревнования. Да и повода не находилось.
— А тут стало быть нашелся повод-то? — хитро спрашивает его вахтерша и поглядывает в мою сторону. А я стою в шоке и жду, что же ответит Дамир.
— Ага, нашелся, — Дамир поворачивается ко мне, нахально подмигивает и заявляет: — девушку свою переодеться привез. Она у меня такая неосторожная, глаз да глаз нужен. Сегодня вот так спешила на пару, что кофе на себя опрокинула, представляете?
— Да ты что?! Не обожглась девчонка-то твоя? А то у меня мазь от ожогов есть, знаешь, какая хорошая? За пару дней все пройдет.
— Да обошлось все, — Дамир возвращается взглядом к вахтерше, — кофе, оказывается, холодный был, но испугался я, конечно, за нее сильно, — вовсю продолжает рассказывать сказки этот сказочник, хватаясь за сердце. А мне в него запульнуть чем-то тяжелым хочется. — Я пойду, провожу ее до комнаты, хорошо? А то не дай Бог по пути опять что-нибудь натворит… — заканчивает свою речь Дамир и смотрит на вахтершу глазками котика из всем известного мультика.
— Давай, Раисочка Даниловна, ну же, отправь его отсюда. Вы ж не нарушаете правил и не делаете исключений никогда. Мне же про вас столько рассказывала Аврора. Вы же целые вечеринки срывали и праздники отменяли, лишь бы правил не нарушать, а посторонних на территорию общежития пускать вообще наистрожайше запрещено… — едва слышно упрашиваю я вахтершу. Знаю, что она меня никак слышать не может, но в какой-то момент они оба, и Дамир, и вахтерша смотрят на меня и я слышу свой приговор:
— Конечно, Дамирушка, проходи. Проводи свою красавицу, а то вон стоит и глазищами своими большими хлопает. Никак от шока еще не отошла, — рушит все мои надежды вахтерша, делая исключение так не вовремя.
— Спасибо огромное за заботу, Раиса Даниловна. Вы — чудо! С меня конфетки и чай зеленый! — улыбается Дамир, причем сейчас он такой открытый и обаятельный, харизматичный даже. И ведь ни за что не подумаешь, что он тот еще гад, грубиян и нахал. Еще и манипулятор.
Дамир проходит вахту, приближается ко мне и по мере приближения его улыбка меняется и становится больше похожа на хищный оскал. “Дамир на вахте” и “Дамир сейчас” — это два абсолютно разных человека. Он подходит, аккуратно, даже бережно как-то, берет меня под локоток, ведет в сторону лестницы:
— Пойдем смотреть твою комнату!
Боже, хоть бы Аврора была дома!
Глава 4
Дамир (июль)
Гребаная жара… Как же бесит. Ненавижу лето в родном городе. Погода тут летом жесть — духота лютая. Когда только уехал на службу и попал в места значительно прохладнее этого чертового мегаполиса, то смог задышать полной грудью. Казалось, там даже воздух слаще. Вокруг леса, реки и прохлада даже летом. На контрасте осознал, что я нихрена не теплолюбивое существо. А когда вернулся через два года, убедился в этом окончательно. И теперь здесь летом спасает только дождь. Вот он на удивление даже после люто жаркого дня идет просто ледяной. Где бы я не был, чем бы не занимался, как только начинается дождь — я выхожу на улицу. Исключение — только тренировки, на которые я никогда не забиваю. Да и тренер не позволит. Он дядька суровый. К слову, мой родной дядька Ильяс Тимурович Громов. Изматывает на тренировках так, что мы с Серым, моим младшим братом, выползаем оттуда едва живые. Дядька на это смотрит по-философски, типа вымотаетесь на тренировке — меньше всякой хрени натворите. Тут с ним согласны все, даже я. Только смотрю на это немного с другой стороны. Спорт — очень важная составляющая в жизни каждого мужчины. Это и здоровье, и красивое тело, и возможность защитить себя и своих близких. А вот накосячить-то можно в любом состоянии при большом желании и таланте, например, как у Серого — этот блондинистый засранец постоянно влипает в какие-то мутные истории. И постоянно из-за телок. Недавно только забирал его босого, в одних трусах, но с довольной мордой с какой-то хаты от непонятной бабы. Точнее от ее мужа, что, как в старых анекдотах, раньше вернулся из командировки и гнался за ним с лыжной палкой наперевес. Зрелище то еще, я ржал. Конечно, Серега мог запросто втащить этому мужику, но силы не равны. А бить противника во много раз слабее тебя — это не по-мужски. Вот и свалили по-тихому на моей тачке, забурились в ближайший клуб и праздновали там “чудесное спасение” этого ловеласа от разъяренного ревнивого мужа той, чье имя он даже не знал.
Еду в универ по делам — нужно переговорить с ректором насчет зимних соревнований и составе команд. Проезжаю мимо того дома, откуда выскочил Серега в трусах и, несмотря на то, что это было месяца полтора назад, на ржач пробивает с новой силой. Даже жара ненадолго перестает бесить. В машине на полную работает кондер и только это сейчас меня спасает.
Подъехав к универу, выхожу из машины. Майка сразу липнет к телу. Гребаная жара! На крыльце главного корпуса замечаю своих пацанов и Серега там же. Уже успели каких-то телок подцепить. Ухмыляюсь. Шустрые, однако. Среди толпы девок замечаю ту, которая бесит неимоверно. Она одна из тех, кто считает, что раздвинув передо мной ноги и заглотив пару раз мой член, она автоматически становится моей “девушкой” и мы типа “в отношениях”. А о каких, нахер, отношениях может идти речь, если я сейчас смотрю на нее и не то что понятия не имею как ее зовут, но даже и напрягаться вспоминать не хочу. Было и было, потрахались и разбежались. Мне нахрен эти “оношеньки” не нужны. Столько телок вокруг, трахать — не перетрахать. Но эта играет в “дурочку” и делает вид, что ни черта не понимает, что ей уже давно дали от ворот поворот. Ну когда я ее трахал? Два? Три дня назад? После нее еще две уже было. А эта все никак не отлипнет. Значит, врубаем конченого мудака.
— ЗдорОво всем, — поднимаюсь на крыльцо. — Как оно?
— Привет, брат, — Серега пожимает руку. — Норм все, стоим, думаем куда податься сейчас. Ты с нами?
— Если что потом подтянусь, сначала к ректору надо, — отвечаю и чувствую, как в мою ладонь проскальзывает чья-то мелкая и мокрая рука. Поворачиваю голову и надо же какой сюрприз! Опять эта телка. Что ж, начинаем. — Ты еще кто? — брезгливо откидываю ее руку и с суровым видом обтираю свою о штаны.
— Дамиииир, — пищит эта… Бля, да как ее?! Лена, Оля, Катя? Не, в мозгу эта информация стерта за ненадобностью. — Ты чего, зая, не выспался? Шутка, конечно, так себе, — фыркает и прижимается своей наштукатуренной физиономией к моему голому плечу.
