Мой брат и Роан не одобряют специализацию, которую я выбрала. Они оба думают, что это отнимает у меня слишком много времени, а денег, которые можно заработать, недостаточно. Проблема в том, что они правы. Каждый случай постепенно забирает часть моей души. Но удовлетворение, которое я получаю, того стоит. Они оба зарабатывают втрое больше, чем хотела получать я.
До встречи с Роаном я вела обычный образ жизни, мне и так было комфортно и хорошо. Поэтому так и не тронула наследство бабушки и дедушки. Они были не просто богаты, они относились к категории сверхбогатых людей. Как и мои родители, которые отказались навещать меня, пока я жила в маленькой арендованной квартирке. Им было противно от того, что их дочь желает так жить, имея при этом достаточно денег, чтобы купить десяток петхаусов в центре города. Но меня не заботило, что они тогда думали.
Все изменилось, когда я переехала к Роану в его роскошный пентхаус. Теперь они без всяких угрызений совести навещают меня.
Себастьян познакомил нас друг с другом. Интересно, знал ли Орион, что мои первые серьезные отношения после него… я начала благодаря брату.
Единственная причина, почему я чувствовала себя комфортно с Орионом в самом начале наших отношений, — он смотрел на мир так, словно тот был против него; будто вел незримую битву. Я хотела быть рядом с ним, чтобы понять, сможет ли он сражаться в моей битве — с ожиданиями моей семьи, моим миром.
В тот момент, когда мы соединились, с той самой ночи, когда мои губы коснулись его губ, я знала, что буду бороться вместе с ним. То, как руки Ориона обхватывали мою талию, собственнические и одновременно нежные. К тому же, он не позволил этому зайти дальше, и после нашего поцелуя настаивал на том, чтобы отвезти меня домой.
Я часто вспоминаю тот поцелуй. Это был мой первый поцелуй. Мой, определенно, без сомнений, лучший поцелуй. Сколько девушек могли сказать такое? Что их первый поцелуй был эпичным. Уверена, немногие. Может, и не так эпично, но после стольких лет в каждом поцелуе Ориона все еще сохранялось что-то новое и волнующее. Часть себя, что он подарил мне в тот день, даже не осознавая этого. Мы стали зависимы друг от друга. Как сигарета, когда никотин разъедает и вызывает сильное привыкание. Это одна из самых захватывающих вещей в мире, сигарета, но думаю, что нашла что-то более мощное — Орион. Он был моей самой сильной зависимостью, а я его.
Наверное, поэтому моя любовь к Роану не настолько сильна. В ней нет той мощи, что сквозила в моих прошлых отношениях. Мы часто проводим дни, не видя друг друга, и даже не общаясь по телефону — так много оба работаем.
С Орионом иначе — я не могла провести и часа, не слыша его голоса, что творил со мной разные вещи. Как хорошие, так и плохие. Вызывая привыкание.
Я пыталась поначалу изменить свои чувства, часто звонила Роану, навещала его на работе.
Хорошо — единственное слово, которым я могу описать наши отношения. Роан любит меня, в этом я уверена, просто не думаю, что он любит меня так, как должен. То, что я первая женщина, заставившая его сердце биться чаще, не значит, что он должен выбирать меня. Но он выбрал. И теперь мы собираемся пожениться.
Что за ненормальная жизнь у меня.
Все члены моей семьи любят его. Роан будет идеальным зятем, ну или так мне говорят.
Никто не любил Ориона. Даже мой брат не хотел, чтобы мы были вместе. Как мне сказали: мы плохо влияли друг на друга.
В итоге Орион сломал меня, и не самым приятным способом. Худшим из возможных способов.
— Лотос. — Голос Роана врывается в мои рассеянные мысли. Мысли о другом мужчине, которых не должно быть в голове, пока мой жених стоит передо мной с рубашкой в руках, собираясь на ужин к моим родителям.
Прошлой ночью, когда Роан целовал мое тело и шептал на ухо слова любви, пока толкался глубоко внутри меня, я была не с ним. Роан понял это, потому спросил, что случилось. Я отговорилась, усталостью, свернулась калачиком на боку и уснула.
Сегодня — новый день. Сегодня я сосредоточу всю свою энергию на любви к этому мужчине и планировании нашего будущего.
Роан хороший.
Он любит меня.
Моя мантра — однажды я отвечу ему взаимностью, и, надеюсь, будет не слишком поздно. Потому что иначе будет дерьмово.
— Твой брат приведет девушку.
Я смеюсь. Такого не произойдет — Себастьян никогда не приведет с собой девушку. Он просто притащит любого своего приятеля. Он всегда так делает. Говорит всем, что приведет девушку на ужин, но когда мы приезжаем, то понимаем, что он привел одного из своих так называемых друзей.
Себастьяну нравится трахаться, сводить с ума, а затем просто отшучиваться. Мы все знаем, что Себастьян — самая большая в мире шлюха из всех. Предполагать, что он гей, ни для кого не в новинку. Он просто любит быть в центре внимания. Темой для обсуждения. Надеюсь, что однажды брат встретит девушку, что спустит его с небес на землю.
Обычно мы на ужин принаряжаемся. Роан выглядит официально, будто собирается отправиться на работу. Я знаю, что мои родители будут разочарованы, если не буду одета согласно их глупым ожиданиям. Они оба празднично одетые хозяева, и мы тоже должны соответствовать. Прийти в джинсах и кардигане неприемлемо, но мне плевать.
Пока мы едем, Роан рассказывает о работе и спрашивает о моей. Я улыбаюсь, киваю и делаю все, что должна, чтобы показать, что слушаю. Когда мы останавливаемся у родительского дома, я жду, когда Роан обойдет машину и откроет мне дверь. Он предлагает мне руку, помогая выйти, затем кладет ее мне на спину, пока мы поднимаемся по лестнице.
Первой нас приветствует мама. В открытую дверь, слышу громкий смех Себастьяна. Глаза мамы встречаются с моими, и я впервые вижу в них страх. Он быстро исчезает, и она сжимает нас в объятиях. После деликатно касается меня, останавливая.
— На пару слов, дорогая.
Роан кивает и направляется к брату.
Моя мать строгая и красивая. Черт, я люблю ее даже со всеми ее странностями. Она закрывает дверь, ждет, пока все не исчезнут из зоны слышимости.
— Орион здесь, — произносит она своими окрашенными красной помадой губами.
Бум.
Бум.
Бум.
Слышишь это?
Чувствуешь это?
Это мое сердце хочет вырваться из груди и убежать — туда, где он.
— Ч-ч-ч-что? — заикаюсь я. Кажется, я потеряла способность говорить.
Мама кладет руку мне на живот, как в детстве.
— Дыши, детка.
Следуя ее совету, я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свое выпрыгивающее сердце.
— Себастьян привел его. Клянусь, у этого мальчишки иногда что-то с головой. Я уже дала ему подзатыльник, так что можешь не переживать. — Мама наклоняется и обнимает меня одной рукой, успокаивая. Потом замечает мой внешний вид. — Боже, Лотос, что на тебе надето?
Я смеюсь. Это истеричный смех. Лицо у мамы серьезное, и она, качая головой, осматривает меня.
— Спорю, сейчас ты жалеешь, что не оделась более подходящим образом. А?
Еще один смешок. Была ли это неудачная попытка мамы рассмешить меня или заставить чувствовать себя лучше? И почему она так сказала? Она что-то знает?
Мама идет к двери, за которой находятся все, ее каблуки стучат по мраморному полу. Сделав глубокий вдох, я собираюсь с силами и иду за ней.
Толкаю дверь, через которую она только что прошла, и голоса умолкают. Все смотрят на меня — абсолютно все, включая Ориона. Улыбнувшись, я иду к Роану, который, хотелось бы верить, не понимает, что происходит.
Интересно, знает ли он? Скорее всего, нет.
Считает ли он подозрительным, что все резко замолчали?
Его улыбка говорит мне, что нет — может, это все у меня в голове.
— Малышка, это Орион, — представляет меня Роан.
Будто я не знаю, кто этот мужчина, с настолько опасным взглядом, что мне хочется убежать.
— О, в этом нет нужды, они знакомы. Верно, сестренка?
Взглядом нахожу Себастьяна, он широко улыбается, потягивая свой напиток.
— Да, мы учились вместе в средней школе, — произношу я, надеясь, что мой голос не дрожит. Дрожит, чертовски сильно дрожит, даже я слышу.
