на него безо всяких поблажек. Я вкалывала, как проклятая. От новости о том, что я ухожу, Виктор пришел в ярость. Он совершил ошибку, наивно предполагая, что бедная послушная девушка, которую он, по его словам, подобрал и обогрел, сможет взбунтоваться и уйти. Состоятельные мужчины часто уверены в том, что им позволено все и они останутся безнаказанными. Но я не смогла бы жить с тем, кто подорвал мое доверие. Я никогда никому не доверяла. Этому меня научили родители на собственном примере. Они показали, что я не могу довериться даже своей семье, даже матери. И я надеялась, что мой муж будет тем, кому я смогу доверять, перед кем смогу открыться. Как же я заблуждалась. Я нырнула за руль, пристегнулась и выехала на дорогу.
Перед поездкой заехала и заправить машину, а затем отправилась в путь. Мой маршрут лежит от Тулы до Воронежа. Я еду без остановок больше четырех часов, пока от долгого сидения у меня не устает пятая точка. Внимание рассеивается и глаза отказываются сосредоточенно смотреть на трассу. Я сворачиваю на ближайшей автозаправке, чтобы заправиться и перевести дух. Закат пробивается в мое лобовое стекло. Парковка заполнена машинами с номерами самых разных регионов. Есть и парочка московских. Я заправила порш, протерла лобовое стекло и зеркала. Купила на кассе кофе на вынос и сэндвич с ветчиной и сыром. В машине я откинулась на спинку сиденья и прикрыла веки. Мне предстояло провести за рулем ночь. Я не хотела оставаться ночевать на заправке, поэтому пришлось ехать в темноте. Я выехала на трассу, когда солнце клонилось к горизонту. Мимо проплывали бескрайние сумеречные поля. Несмотря на позднее время, на дороге было много автомобилистов. Некоторые водители гнали так быстро, объезжая меня, что я с трудом представляла, как они удерживают внимание на такой скорости в темное время суток. Быстрая езда не была моим любимым занятием. Мне важно сохранять контроль за ситуацией. По ощущениям, я ехала целую вечность. Не доезжая до Ростова-на-Дону, я увидела придорожную гостиницу и остановилась в ней. Толком не поспав, я с гудящей головой вышла из номера и выписалась на ресепшене. Сон был неглубокий и беспокойный. И хотя я проспала около пяти часов, во сне я видела странные кошмары с погоней и преследованием. Мне часто снились одни и те же сны, где я убегаю и прячусь от незнакомцев, лица которых не видно. Я завела двигатель и выехала на трассу. На ближайшей заправке я наполнила бензобак и купила латте. На АЗС всегда продавали крепкий кофе, думаю, это неспроста. От Ростова- на-Дону я направилась в Краснодар без остановок, и доехала быстрее, чем думала. Я свернула с шоссе и выехала в город. У меня слабо укладывалось в голове, что я провела в дороге от Воронежа до Краснодара больше восьмисот километров без нормального сна, душа и горячей, свежей еды. От сухомятки и кофе неприятно ноет в желудке. В Краснодаре я задержусь, пока не приду в себя и как следует не высплюсь. В городе я припарковалась у ближайшего приличного на вид кафе и вышла из машины. Мое тело теряло гибкость, я превращалась в деревяшку от долгого сидения. Вот что значит не практиковать йогу несколько дней. Я потянулась на месте, повертела шеей и руками. Мужчина за столиком в кафе уставился на меня через витрину, словно никогда не видел, как люди делают разминку. Я хмыкнула и вошла в помещение. Первым делом я попросила у молодой девушки- бариста телефон для звонка, предложив ей за это наличные (я предусмотрительно сняла их перед поездкой). Затем заказала курицу с кус-кусом и чашку кофе. Я села за столиком в углу с видом на улицу и набрала номер Нади.
— Алло? — недоверчивый голос подруги вырвался из динамиков.
— Надя, это Алиса. Привет! — я улыбнулась.
— Алиса? — удивленно переспросила она. — Слава Богу, ты в порядке?
— Да, звоню тебе из Краснодара.
— Я места себе не находила! Зачем ты оставила здесь телефон? — в тоне Нади слышалось волнение и упрек.
— Просто забыла…
— Подожди, ты в Краснодаре? Я думала, ты уже должна быть на месте…
— Ага, но я решила не торопиться. Ты как?
Надя шумно вздохнула.
— Вся в работе, ничего нового. А ты?
— Устала как собака, — в ответ подруга хмыкнула.
— Я вот не могла спокойно спать вторую ночь. Ты поехала в одиночку к черту на рога без телефона. Сумасшедшая…
— Я тоже по тебе скучаю, — промурлыкала я. Повисло молчание. Тревога зашевелилась в моей груди. Надя не стала бы молчать просто так, если бы не обдумывала слова.
— Надя?
— Слушай, я хочу тебе кое-что сказать. — От ее слов у меня по спине пробежала дрожь.
— Ну, не томи, — надавила я, нервно теребя край матерчатой скатерти.
— Мне звонил Виктор.
Я застыла на месте. Он ведь не оставит меня в покое, ведь так?
— Чего он хотел?
Надя вздохнула.
— Искал тебя. Спрашивал.
— Надеюсь, ты ничего ему не сказала?
— Я же не дура, конечно, нет.
— Спасибо, — я зажмурила глаза, напряжение сковывало мое тело.
— Это еще не все, — неуверенно проговорила она и смолкла. Меня словно окатили холодной водой. Хочу ли я знать, что наговорил Наде мой бывший?
Пусть уже оставит меня в покое. Но любопытство, будь оно неладно, взяло верх.
— Что еще?
— Ты точно хочешь это знать?
— Как я могу ответить, если не знаю, о чем ты?
— Алис, твой бывший сказал, что они с Ольгой собираются расписаться. Просил предупредить тебя на случай, если ты вдруг захочешь к нему вернуться…
Жар вспыхнул у меня в груди и устремился по венам. Я откинулась на спинку мягкого кресла.
— Он что, серьезно? — севшим голосом произнесла я. Надя молчала.
— Я никогда к нему не вернусь. Пошел он… Вместе со своей Ольгой!
— Да, пошел он, — поддержала Надя. — Извини, что я рассказала тебе все это.
— Ты не должна скрывать, — я потерла рукой глаза.
— Звони мне почаще, Алис. Я жутко волнуюсь за тебя.
— Обязательно. Позвоню, как буду на месте.
— Скучаю по тебе, — интонация Нади стала мягкой и согревающей.
— Я тоже скучаю, — сказала я.
Мы попрощались, и я отключилась. Передо мной стояла тарелка с куриной грудкой су-вид и кус-кусом, но у меня пропал аппетит. Я расплатилась за заказ и вернулась к машине. Я всеми силами сдерживала шквал эмоций, грозящий навалиться на меня. Слезы невольно застилали глаза. Я грубо стирала их ладонью, но они вновь заслоняли зрачки. Я смотрела на дорогу, словно сквозь мутное стекло. Кулаком я терла глаза, пытаясь
