Наследник для шейха (СИ) - Гур Анна

Отец переводит взгляд на меня.

– Дочка, Фатима приказала подготовить для тебя отдельную спальню…

Не успеваю ответить, как в беседу вклинивается Каролина, обращается к отцу с почтением и добавляет в голос сладкого шербета, как всегда делала, когда хотела, чтобы исполнили ее желание.

– Папочка, а можно Мелина поспит в нашей общей комнате?! В конце концов, ее кровать так и стоит, это наша спальня… там ее вещи все еще остались в ее шкафу… а я ведь скоро уйду в дом шейха… больше не будет у нас с сестрой таких ночей… как в детстве… я ведь совсем скоро войду в дом шейха и стану его женой…

Говорит все это, а я замечаю, как от напряжения у нее жилка пульсировать начинает на виске…

Отец одаривает нас с сестрой внимательным взглядом, медлит секунду, но Каролина так на него смотрит, что его сердце все же поддается и он улыбается благодушно:

– Хорошо, мои дочери, бриллианты моего дома, будь по-вашему, только не болтайте до утра! Каролине рано вставать!

– Спасибо, отец! – отвечает Каролина, подходит и чмокает его в щеки, обнимает маму, которая крепко прижимает ее к груди.

Я следую примеру сестры, слегка приподнимаюсь на цыпочки и чмокаю папу, в ответ он кивает.

Все же Самир ибн Алмас – черствый человек. Ничего не изменилось. Я ушла из дома давно, но кажется, что здесь время застыло.

– Спокойной ночи, – прощаюсь.

– Долго не сидеть! – отец вновь добавляет в голос металл, а мы с сестрой киваем.

Как в детстве, чуть ли не наперегонки, быстро поднимаемся по лестнице, я иду за Каролиной, которая открывает дверь в спальню, включает свет, и я будто в прошлое попадаю. Вижу свой рабочий стол со стопкой любимых книг. Старую игрушку, которая стоит на полке, привет из детства.

Кара сбрасывает балетки и, будто обессилев, плюхается на свою кровать, ложится и смотрит в открытое окно, которое выходит на балкон. Будто ведомая какой-то нитью, я выхожу на балкон.

Здесь небо низкое, звезды настолько яркие, что, кажется, протянув руку, поймаешь какое-то созвездие за хвост.

Когда-то давно я сидела здесь, на плетеном диванчике, смотрела в небо и мечтала, что ко мне Аладдин прилетит на своем ковре-самолете и мы с ним вместе будем пролетать над песчаными барханами пустыни…

Становится зябко, и я передергиваю плечами. В ночное время, когда нет палящего солнца и дневного зноя, в этой местности стремительно падает температура…

Условия здесь, конечно, для жизни сложные, но как-то люди приспособились еще в древности, и сейчас эти земли процветают.

Мне нужна была эта минутка единения с окружающим миром, со всем, что меня окружает, с прошлым, которое я оставила здесь, в этом доме и в этой комнате, где каждая деталь носит отпечаток воспоминаний…

Наконец, вздохнув, я возвращаюсь в комнату, нахожу Каролину на кровати, лежит, как лежала минутами ранее, будто даже не шелохнулась или же уснула…

Я подхожу к сестре и сажусь на кровать напротив. Всматриваюсь в ее лицо. Так странно, многие говорят, что близнецам можно не скучать друг по другу – достаточно подойти к зеркалу и на тебя оттуда взглянет твоя вторая половинка, но на самом деле это не так.

Мы с Карой похожи как две капли воды, но все равно разные. Во всяком случае, в отличие от многих, я это вижу. У нас выражение глаз не похоже, возможно, разные взгляды на жизнь имеют определенное влияние.

В какой-то миг кажется, что Кара отключилась. Вот так. Просто легла и уснула. Поэтому, чтобы не потревожить ее покой, я осторожно прикасаюсь к плечу сестры и окликаю ее:

– Кара… – выговариваю тихонечко, и сестра поднимает веки. Смотрит на меня своими яркими глазами, которые, будто два сапфира, горят на ее лице.

– Расскажи мне. Что случилось?

– Я не знаю, как начать, – наконец отвечает, и у нее слезы в глазах зарождаются, и будто нет больше той веселой и улыбчивой девушки, которую я видела в гостиной.

Сейчас Кара другая. Она потерянная какая-то и грустная.

– Что у тебя приключилось, что ты так боишься выйти замуж за шейха?

– Беда пришла в наш дом, Мелина, беда… которая покроет позором голову отца и всего нашего рода…

Говорит и всхлипывает, у нее начинается самая настоящая истерика, как тогда по телефону.

– Что ты такое говоришь?! Сестра…

Выдыхаю и порывисто обнимаю Кару за плечи, прижимаю к себе, а она за меня цепляется, тонкие пальцы сминают мою одежду, пока сестра приглушенно воет…

– Мелина… беда… шейх мне не простит… а затем отца приговорят, весь наш род будет нести ответственность за мою ошибку…

Качаю головой, пытаюсь понять, но до меня не доходит.

– Каролина! Объясни мне! Сейчас, внизу, ты была самой счастливой невестой, ты была так рада, что выходишь замуж за шейха, а сейчас убиваешься! Скажи отцу, чтобы не отдавал тебя! Я не понимаю…

– Не может он! Аязу не отказывают! – отвечает порывисто, – да и не могу я отказать… решение принято!

– Тогда объясни мне, чего ты так боишься!

– Знаешь, почему я должна завтра рано встать и куда должна ехать?!

Меняет тему, поднимается порывисто и направляется к балкону. Замирает на периферии комнаты и открытого пространства, а затем резко закрывает стеклянные двери, а я шокированно наблюдаю за всем этим.

Сестра же, полностью закрыв двери, закрывает и шторы. Чтобы мы не задохнулись, берет пульт от кондиционера и включает.

– Каролина, – окликаю ее, – что ты делаешь?..

Сестра резко разворачивается ко мне и заглядывает в глаза, смотрит пытливо, а затем выдает:

– Поклянись мне, что, что бы я тебе ни сказала, это останется нашей тайной! Нашим секретом!

Поднимаю руку и отвечаю как в далеком детстве, когда мы шутливые клятвы друг другу давали.

– Клянусь.

Кивает и подходит ко мне, будто готовится самую страшную тайну открыть.

– Завтра приедут люди шейха и отвезут меня…

– Куда? – губы дрожат, когда спрашиваю, не знаю, чего ожидать даже.

– В клинику.

– Зачем? – не понимаю, а сестра улыбается грустно и выдает с нажимом.

– Чтобы гинеколог проверил, девственна ли я!

Жмурюсь. На мгновение становится не по себе. Мой вольный дух против такого вот… возможно, поэтому я и последовала за матерью, потому что мне подобная процедура кажется унизительной…

– Но это не самое страшное, – неожиданно говорит сестра и улыбается как-то безумно.

– А что?! – спрашиваю опешив. – Почему ты так боишься?!

Сестра перестает улыбаться, резко вскидывает на меня глаза, делает шаг вперед и говорит с отчаянностью смертника, готового с обрыва прыгнуть:

– Потому что я больше не девственница…

Глава 5

Слова сестры оглушают. Я моргаю. Сначала не слишком понимаю, что слышу, но потом, когда вглядываюсь в ее лицо, понимаю… что не послышалось…

На автомате делаю несколько шагов и плюхаюсь на кровать. Впервые понимаю, как это, когда ноги не держат.

– Что ты такое говоришь, Каролина?! – едва слышно шепчу, вглядываясь в лицо сестры, которая плакать начинает, и слезы по ее лицу текут рекой…

Кара, в отличие от меня, всегда умела плакать красиво, без соплей и распухшего носа…

– То, что слышишь, сестра. Так получилось…

– Что значит – «так получилось»?! – я не кричу, но явно близка к истерике.

– Я не хочу об этом говорить, Мелина, я… просто полюбила… но… я никогда не выйду замуж за этого человека…

Вскакиваю и ловлю сестру за руку, дергаю.

– Ты понимаешь, что с тобой сделают?! – выдаю сквозь слезы, смотрю в глаза сестры. – Всевышний… Каролина…

– Если завтра гинеколог раскроет всем, что я больше не девственна… – выговаривает и губу свою прикусывает, – они не только меня покарают, но и отца… что же будет… Мелина…

Вновь рыдает, и я просто обнимаю сестру, прижимаю ее к себе крепко-крепко…

Потому что это я уехала из реалий Востока, а вот сестра… сестра осталась здесь и… сотворила такое, за что отвечать придется не только ей, но и отцу, который не доглядел за дочерью…