— На этот раз я зашла слишком далеко. После той сцены, что я устроила ему перед тем, как бросить в мотеле сегодня утром, он больше не захочет меня видеть. Он умоет руки и поищет себе подходящую жену где-нибудь еще. Точно знаю. Я упустила шанс наладить отношения. — Летти снова остервенело затрясла перечницей над своей половиной пиццы.
— Поживем — увидим.
— Нет, все пропало. Окончательно. Мне следовало остаться и поговорить вместо того, чтобы так сбегать. Но, сказать по правде, я проделала это потому, что меня выставили дурочкой.
Жуя пиццу, Молли скорчила гримасу.
— Если тебя это утешит, я тоже не чувствую себя самой сообразительной в пределах студенческого городка на данный момент. Уж точно не после того, как поняла, что мое собственное расследование с самого начало отследил и саботировал этот таинственный тип Хоук.
Летти подняла взгляд.
— Он что, наконец, представился тебе?
— Ну да. Сегодня утром я включила компьютер, а там от него послание. Первое, под которым он подписался.
— И что там?
— Там сказано «увидимся на свадьбе». Впервые я заподозрила, с кем имею дело. — Молли доела кусок пиццы и потянулась за бокалом вина. — Скажу тебе, Летти, если я когда-нибудь встречусь с этим ничтожным типом, у меня припасена для него пара ласковых словечек.
— Не беспокойся, — утешила Летти. — На свадьбе ты с ним не увидишься. Поскольку свадьбы не будет.
На стол упала тень, и она тут же взглянула вверх с напрасной надеждой. И сдержала досаду, когда увидела, что это всего лишь добродушно улыбающийся Шелдон Пибоди.
На нем была пара искусно обесцвеченных джинсов, цветастая рубашка, расстегнутая до середины груди, и несколько золотых цепочек на шее.
— Ну и ну. Сразу видно, куда я пришел. — Золотые цепи сверкнули в тусклом свете, когда Шелдон присел рядом, не дождавшись приглашения. — Как вижу, у вас двоих все такой же отвратительный вкус по части пиццы.
Он сделал знак, чтобы ему принесли пива.
— Тебя никто не заставляет ее есть, — парировала Молли.
— Не беспокойся, я не буду. — Шелдон радостно улыбался им, пока перед ним ставили пиво. — Но чтобы показать вам, какой я славный малый, заплачу за нее.
Летти и Молли пораженно уставились на него.
Летти очнулась первой.
— Ты за нее заплатишь? Ты собираешься угостить нас обедом?
— Шелдон, ты себя хорошо чувствуешь? — спросила Молли.
— Никогда в жизни не чувствовал себя лучше, — заявил Шелдон. — Я праздную. — Он поднял вверх стакан пива. — Присоединяйтесь к тосту за блестящее будущее, что ожидает вашего покорного слугу.
— Что за блестящее будущее? — потребовала объяснений Летти.
— А это имеет какое-то отношение к расстегнутым пуговицам на твоей рубашке и этим золотым цепям? — с ехидцей спросила Молли.
— Ну да, имеет. Я собираюсь попытать счастья в Городе Ангелов, леди. Скоро умчусь, как ветер, из этого никудышного городка, — объявил торжественно Шелдон. — Я стряхну прах Типтон Коува со своих ног и с головой окунусь в ту жизнь, для которой рожден. Можете поздравить меня, мои милые. Меня пригласили занять вакансию на историческом факультете Ротуэллского колледжа. Звание профессора с соответствующей должностью.
Летти воззрилась на него.
— Уж не приложила ли здесь свою прекрасную ручку Дженнифер Торн?
— Ах, да. Милая малышка Дженнифер. — Шелдон кивнул головой в знак подтверждения. — Восхитительная мисс Торн решила, что я внесу великий научный вклад в дела Ротуэлла, и уговорила своего папочку проинформировать о том совет попечителей колледжа. Стоило мистеру Торну дать им знать, что колледж больше не получит пожертвований от Торнов, если там не устроят эту должность, как они с ног сбились, бросившись делать мне предложение, от которого я не мог отказаться.
Молли медленно расплылась в ухмылке.
— Поздравляю, Шелдон. Что-то мне подсказывает, что ты хорошо устроишься в Южной Калифорнии.
— Послушайте, — Шелдон наклонился вперед, объявляя с бьющей через край самоуверенностью. — Я рожден для Южной Калифорнии.
Летти улыбнулась.
— Удачи тебе, Шелдон, — искренне пожелала она.
— Спасибо, моя дорогая. Знай, во всяком случае, частично это и твоя заслуга, что удача повернулась ко мне лицом. Дженнифер Торн так очаровало, как я на пирушке размазал по полу Ксавьера Августина. Она говорит, что всегда искала настоящего мачо.
— А поскольку ты искал женщину со связями, то сей союз будет просто идеален, — пробормотала Молли.
Шелдон предпочел проигнорировать этот выпад.
— Кстати о нашем дорогом Святом Августине, где он?
— Прямо здесь, — раздался голос Ксавьера за спиной Шелдона. — И хочу, чтобы все наперед знали, что я сейчас отнюдь не в святом настроении.
Летти подскочила при звуках его глубокого хрипловатого голоса.
— Ксавьер!
Она взглянула на него с выражением неприкрытого желания и поразилась тому, что увидела.
Ксавьеру нужно было побриться. Он всегда производил впечатления холеного бандита, но сегодня вечером темная щетина придавала ему особенно угрожающий вид. На нем были дорогие брюки, те, что он надел утром, и одна из красивых, пошитых на заказ, белых рубашек. Но одежда эта была пыльной, в жирных пятнах, и явно мятой. На туфлях ручной работы обозначились царапины. И выглядел он, как коротко в целом описала бы Летти, мужчиной с дурным прошлым.
— Как тебе удалось вернуться? — с нескрываемым любопытством спросила Молли.
— Поймал попутный грузовик до Портленда, а потом арендовал машину, чтобы добраться сюда. Мягко говоря, это было долгое путешествие. Но я его выдержал. За всю дорогу ни крошки во рту, кроме отвратительного кофе и жирных гамбургеров на стоянках грузовиков.
— О, дорогой, — Летти залилась краской. — Я сожалею, Ксавьер.
— Тебе стоит сожалеть. — Он присел за столик.
— Не обижайтесь, но вы выглядите так, будто побывали в аду, Августин, — радостно улыбнулся Шелдон.
— Пибоди, если у вас есть хоть капля разума, держите рот на замке, — обратился к нему Ксавьер.
Шелдон добродушно пожал плечами и откинулся на стуле, попивая пиво.
Ксавьер обратился к Летти, которая возила свой кусок пиццы по тарелке.
— Теперь, когда я, наконец, догнал тебя, мы побеседуем.
Он собирается распрощаться, раз и навсегда. Это Летти точно знала.
— Ксавьер, пожалуйста, я знаю, что не стоило так убегать сегодня утром. Я на самом деле сожалею. И осознаю, что ты, видимо, не понимаешь, и это трудно объяснить, но я…
— Отрой-ка рот, Летти, — невозмутимо приказал Ксавьер. И подхватил кусок пиццы.
