Саманта достала телефон и набрала номер Доннеров. Через пару гудков Оливия ответила:
– Дом Доннеров.
– Привет, Ливи. Это Сэм.
– Тетя Сэм! У тебя есть для меня новости? Занятия начинаются на следующей неделе, и без Кларка это будет так тупо.
– У меня есть пара версий, солнышко, но сначала нужно проверить несколько деталей. Кстати, Майк дома? У меня к нему вопрос по бейсболу.
– Подожди минуту. – Звук стал приглушенным, но Саманта все равно услышала вопль «Майк!». Круто. Она-то надеялась, что его не будет дома и Оливия поделится информацией, где его можно найти. И что теперь?
– Сэм? – послышался голос Майка. – Что такое?
– Ничего особенного. Я все еще пытаюсь разыскать анатомический манекен для уроков Оливии, – импровизировала Саманта. – Просто подумала, может, кто-то из твоих знакомых упоминал об этом?
– Ты думаешь, его взяли дети?
– Есть такая мысль, – призналась Сэм. – Что-то вроде розыгрыша. Вор посерьезней взял бы школьные компьютеры или телевизоры. Не манекен.
– Здорово. Ты спец по поиску всяких вещей, да?
– Стараюсь. Так ты слышал что-нибудь?
– Нет, вообще-то.
Саманта распознала ложь в его голосе – легкую заминку, перемену в громкости, когда Майк наклонил голову, отвечая ей. Это даже несколько обнадеживало. Будь Майк закоренелым вруном, не нервничал бы и не чувствовал себя виноватым. А он явно ощущал вину.
– Если что-нибудь услышишь, позвони мне, ладно? Тебе не надо раскрывать источник, ничего в таком духе. Я просто хочу вернуть пособие к началу занятий Оливии.
– Он же может появиться сам по себе. Ну, если это был прикол.
– Это многое упростило бы. – Для всех, хотя Саманта и не сказала этого вслух. Возможно, школа и захочет наказать виновного, но это уже проблема школы. Десятилетняя девочка попросила вернуть учебное пособие. И она, Сэм, его вернет.
– Спасибо, Майк. Увидимся позже.
– Пока, Сэм.
Окей, значит ли это, что вопрос с Кларком Майк решит сам? Было бы здорово, конечно, но Саманта не могла ждать, пока совесть Майка или Джимми Крикета или кого-то там еще заставит их действовать. Один день. Завтра пятница, так что она даст им один день. А потом выследит Майка и заставит выдать местонахождение Кларка – чего ей искренне не хотелось бы, потому что он все-таки лишь ребенок.
Детей окружала необычная аура, словно говорящая, что все в порядке, что они неуязвимы. Саманта не хотела, чтобы у Майка Доннера она рассеялась. Как бы ей хотелось, чтобы и у нее в детстве была такая аура. Сама мысль о том, чтобы разрушить чью-то… противна.
Еще мгновение Саманта смотрела на закрытую дверь кабинета Рика, а потом пошла в библиотеку. Рик предложил переделать одну из верхних гостиных или гостевых спален под кабинет для Саманты, но ее офис был всего в паре миль, и, по мнению одного из коллег – отсутствующего в данный момент, – она и так проводила там недостаточно времени. Библиотека ей вполне подходила – Саманте нравились высокие окна и большой рабочий стол.
Сэм взяла несколько листов миллиметровой бумаги из шкафа и села за стол – она собиралась набросать расположение комнат в доме Габриэля Тумбса, пока еще все помнила. Набросок, конечно, не точный план, но найти доспехи следовало до среды, так что она не успевала ни стащить чертеж, ни сделать легальный запрос в градостроительный департамент Палм-Бич.
Необходимо найти наилучший способ попасть в закрытую комнату. И вынести тридцатикилограммовые старинные доспехи и два очень старых самурайских меча, если они окажутся там. Как бы Саманте ни хотелось признавать, но на этом этапе помощь ей пригодилась бы. И тут назревала проблема, если это «Я тебе доверяю» Рика что-то значило.
Наверное, можно попробовать уговорить Стоуни поучаствовать, только он все еще не позвонил, не прислал сообщение по электронке или факс, не оставил шифрованное сообщение в «Палм-Бич Пост» или «Нью-Йорк Таймс». Сэм могла бы обещать, что не станет волноваться до пятницы, но зачем лгать самой себе? Странно, но когда она была занята, выполняя заказы и убегая от закона, исчезновение кого-то из ее напарников на пару дней не вызывало беспокойства. Теперь же, в спокойной обстановке, когда не нужно тревожиться о собственной безопасности, Саманта переживала из-за Стоуни. И Рика. И еще нескольких людей.
Мобильник затрезвонил мелодией Дарта Вейдера. Офис «Безопасности Джеллико». Нахмурившись, Сэм ответила:
– Джеллико.
– Мисс Саманта, – услышала она низкий тягучий говор Обри. – Мы только что получили факс от Ортиза с заметками о Гласс-хаусе. Вы хотели знать, когда они поступят.
– Как все выглядит?
– Как работа стоимостью десять тысяч долларов.
В старом добром прошлом она бы плюнула на работенку в десять кусков.
– Класс. Он звонил?
– Да. Сказал Синтии, что нам надо составить смету к завтрашнему дню.
– Хорошо. Я буду на месте минут через двадцать.
– Жду. Надеюсь, вы принесете мокко фраппучино.
Саманта хмыкнула.
– Договорились, если вы просмотрите наброски дома Тумбса.
– Что за вопрос, с удовольствием.
Саманта сунула телефон в джинсы и свернула листы миллиметровки. По дороге в гараж она нашла Рейнальдо и предупредила, где ее искать, на случай, если у Рика появятся сомнения в своем глупом «я тебе доверяю».
В квартале от своего офиса Саманта остановилась у вечно полного «Старбакса». Так как она сама кофе терпеть не могла, то и нюансы, необходимые при его заказе, запоминала весьма неохотно. Но для многих людей «Старбакс» являлся центром вселенной, и это знание не раз оказывалось полезным. Саманта попросила большой мокко фраппучино, игнорируя косые взгляды и шепот: «Это Саманта Джеллико», которыми встретили ее другие посетители и ребята за кассой.
Когда Саманта села в «бентли», мимо проехала и свернула направо на следующем повороте черная как смоль «Миата»[1]. Саманта не знала, почему обратила внимание на эту машину посреди довольно оживленной Ворт-авеню, может потому, что та буквально сияла и ехала довольно медленно. Кабриолеты «Миата» частенько встречались в округе Палм-Бич, хоть и не кричали на всю улицу о роскоши и богатстве, как «Мерседесы», «Ягуары» и «Бентли».
Саманта припарковала машину на трехъярусной стоянке по соседству со зданием фирмы и поднялась на лифте до офиса «Безопасности Джеллико» в дальнем конце третьего этажа.
– Привет, – поздоровалась она, входя в приемную и протягивая так называемый кофе.
