Первая часть завтрака проходила в гордом молчании. Под девизом: Когда я ем, я глух и нем. Еда была вкусная, но сильно много наедаться с утра я не люблю. А, наготовили, как на хороший банкет, надеюсь, всё это не пойдёт в мусорник. Хотя учитывая количество охраны, не думаю, что даже этого хватит. Позже я узнал, что этот завтрак, был немного праздничным. Обычно они так не завтракают. Просто, надо было как-то отметить воссоединение семьи. Когда сменили блюда и накрыли чайный стол, я понял, как бы я не старался съесть мало, всё равно уйду из-за стола обожравшимся. После такого завтрака, ни обед, ни ужин, уже не нужны.
— Прошу минуту внимания — Игорь Константинович встал. Вот только бокала в его руке не хватало. Но, и без бокала он смотрелся неплохо. Весьма внушительно. Все затихли. Замерли. И если раньше, кое-кто уже начал слегка перешептываться за столом, то сейчас всё внимание обратилось на него.
— Для начала, скажу особые слова благодарности Павлу. За то, что он спас нашу дочь, и заботился о ней. Мы всегда, будем ему за это признательны. Спасибо тебе.
Я встал, поклонился, мол, всегда пожалуйста, и сел.
— Моя дочь Инга, попросила сделать ещё одно очень важное заявление. Как вы помните, её похищение нарушило наши семейные планы, а именно её свадьбу с Андреем. Она попросила меня, от своего лица, принести Андрею извинения, в том, что не сможет, стать его женой. И оставить всякие попытки возобновить с ней отношения. Андрей, надеюсь, ты её поймёшь.
Ва а а а у у у у! Бум! Так иногда показывают в мультиках, когда на главного героя падает большая наковальня. Вот, нечто подобное я увидел воочию. На Андрюшу было жалко смотреть. Он постарался не потерять самообладания, но до железной выдержки ему было ещё далеко. Что-то подсказывало мне, что он потерял не столько любимую жену, сколько весьма солидное приданое, с её стороны. Возможно даже, шанс сесть в кресло её отца, и возглавить, как я уже знал, солидную сеть банков. Игорь Константинович был хозяином банковского концерна, или как там это называется.
Где-то вдалеке зазвучал траурный марш… шаркая, вперёд ногами, понесли тело Андрюшиной мечты… замаячило возвращение к Татьяне, которая неприменёт вытереть об несчастного ноги, а потом, по гроб жизни будет ему вспоминать, как он её бросил. И как он к ней вернулся. Может быть, если бы, он был, немного другим, можно было бы надеяться, на взаимоотношения с Инной. И тогда ему достался бы, пусть не такой сладкий, но всё же, достаточно жирный кусок банковского пирога. Но я уже знал, что Инна терпеть ненавидит Андрея. Как он её умудрился достать? Такую, живую и задорную, для меня загадка, которую я не очень хочу разгадывать. Но, я видел Андрюшин взгляд, брошенный на Инну, и успел увидеть её ответный взгляд. Мысленно, ему с радостью, помахали ручкой.
Аут.
Больше долгов перед прошлым у меня не было. Сейчас был отдан последний. Торжество? Нет, его не было. Просто, что-то слегка ноющее внутри, ушло. Знаете, даже было немного его жалко.
Он посмотрел на меня. Я в полном недоумении поднял брови, и дал понять, что вообще не соображаю, о чём речь. А по моим глазам… ага… щас… прочтёшь что-нибудь…. жди, надейся. Инга же предпочла не отрывать своих глаз от тарелки. Видно ей самой, было нелегко сказать подобное Андрею, раз она подписала на это своего отца. Но прикрытие она нашла железное.
Остаток завтрака прошёл в гробовом молчании.
— А вас, Павел, я попрошу остаться — шучу. Коронная фраза, из фильма "Семнадцать мгновений весны". Её столь часто и столь повсеместно используют, что она уже стала нарицательной. Переделайте, её даже хоть немного, всё равно, она будет звучать для вас голосом Броневого. Мы воспитаны на этих фильмах, и это будет с нами всегда. Но, нет фраза Игоря Константиновича, звучала проще:
— Я бы хотел с вами поговорить.
— Да, конечно — ответил я. Когда все начали разбредаться из-за стола. Разговора с её отцом, глупо было бы избегать. Впрочем, страха перед ним, я тоже не испытывал. У меня уже было достаточно и информации, и собственных наблюдений, что бы я представлял, что он за человек. Я уже настроился на его волну, и чувствовал его. Он был, бесспорно, сильным и волевым человеком. В гневе страшен, но и справедлив. А, самое главное, что он умел слушать и слышать людей, а значит, я мог использовать против него, своё красноречие. Итак, спешите занимать места, битва титанов.
Мы устроились в одной из комнат. Краем глаза, я заметил, как у двери нарисовался охранник. Значит, нам не будут мешать. Мы сели друг напротив друга. Наши глаза встретились. Минут пять была безмолвная дуэль взглядов. Мой взгляд не выражал ничего, так лёгкое дружелюбие и спокойствие. Его, был менее спокоен. Там бушевала буря. Не думаю, что кому-либо понравится, если ему скажут, что его дочь, отменила свадьбу, с прежним женихом и стала любовницей женатого человека.
Никто не отступил.
— Вы, ничего не хотите мне рассказать, о ваших взаимоотношениях с моей дочерью — наконец не выдержал он.
— Полагаю, этот риторический вопрос. Судя по всему, вы всё знаете, а добавить мне нечего — спокойно ответил я.
— Парень, ты понимаешь, что я могу с тобой сделать? — он говорил тихо, как мой отчим, когда мы ругались. Мы с ним всегда ругались почти шепотом. Ну, это пока я не подрос, и не поумнел…. тогда мы вообще перестали ругаться.
— Понимаю — так же спокойно, и тоже не повышая голоса, ответил я.
— Не…е…ет, похоже, не понимаешь — его гнев просто волной жара обдавал меня.
— Если бы меня могла напугать физическая расправа, то я бы ещё тогда, на реке, бросил бы, и вашу дочь и камеру, на каком-нибудь островке. И никто даже не узнал бы, что мы там были. Те, кто за нами гнались, были более чем реальной угрозой. А я рисковал не только своей жизнью, но и жизнью своего брата. Так, что если хотите закатать меня в бочку с цементом, то сделайте это. А угрожать мне совершенно бесполезно — свой гнев я скорее сыграл, но я умею управлять чувствами, так что, если я играю какое либо чувство, то я его и переживаю. Из-за чего, невозможно понять, сыгранное ли это, или это настоящее чувство. Но результат был достигнут. Видимо он даже не задумывался, что мы действительно рисковали, причём, даже не зная, кого спасаем, и от кого. Тех парней он, конечно, похоронил, но не оценить их возможности против нас, он тоже не мог. Его гнев ушёл как вода в песок. Он откинулся в кресле, и задумался.
— Извини. Ты прав — сказал он после небольшой паузы.
— Я понимаю вас — пришёл я к нему на выручку — Но может не всё так плохо, как кажется. Инга знает о моём семейном положении, но, несмотря на это, она счастлива.
