Ага.
Так и ляпнула за семейным праздничным столом, где чета Сычевых присутствовала.
«Жить с Витамином? Никогда. Уж лучше я заведу себе тушканчика».
Что в этой фразе было непонятным?
Бр-р-р. А я еще думала за мировую проставиться. Сама ж заговорить пыталась. А он… Он меня без квартиры оставил.
«Ломается она». Да только за эти слова мне его уже хочется на дерево загнать и смотреть, как он с закрытыми глазами на ветке сидит, боясь вниз взглянуть.
— Полин… — голос Назара вырывает меня из места, где я готовила план отмщения. Оглядываюсь, но ни охранника, ни Евсея с нами рядом уже нет. Видать, конкретно меня накрыло, если я побег шкафа проворонила. — Так, креветка, выдохни. Я по взгляду вижу, что тебя бомбит немного. Успокойся. По крайней мере, мы знаем его мотивы, хотя я давно тебе говорил, что френдзона до добра не доводит.
— Я, что ли, виновата?
— Конечно. Родилась такая красивая, а парни теперь мучаются. — Блин, вот он тоже гад. Знает, что я, как масло в микроволновке, плавлюсь, когда он подобное говорит таким тихим шепотом прямо в ухо. — Страдают. Планы завоевания придумывают.
«Привет, носороги. Располагайтесь. Чувствуйте себя как дома. Кажется, вы здесь надолго».
Я замираю, когда пальцы Назара обхватывают мою шею, а спина касается холодной стены. Но парень будто так и ждет моей реакции, чуть наклонив голову, опаляя своим дыханием мою кожу. Кажется, сейчас мне хочется самой на него наброситься, но…
— Назарчик, приветик. — Но проходящая мимо коза неожиданно шлепает МОЕГО Суханова по заднице и, смеясь, скрывается за углом.
Вопрос: почему приличной и неконфликтной Полине резко захотелось стать парикмахером и проверить на прочность волосы этой нахалки ряженой?
— Да, Назарчик, приветик, — нараспев повторяю фразу, чувствуя, как у носорогов выросли рожки, а глаза налились кровью.
«КРУ-ШИТЬ».
Так, кто-нибудь, сотрите с физиономии Суханова эту идиотскую ухмылку.
Я не ревную. Точка.
— Ну…
— Что «ну»?
— Поздоровалась, теперь можешь тоже шлепнуть.
Ух, я шлепну. Так шлепну…
— Да иди ты.
Разворачиваюсь и иду в сторону двери с надписью «Строго для девочек».
— Полин… Креветка, не ревнуй, моему заду не понравилось.
Хм-м-м.
Вот пусть этот наглый красавчик возле женского туалета попасется. Вряд ли он делал подобное раньше. Ы-ы-ы. Так и хотелось голову высунуть и закричать, мол, а вам, мартышки, слабо?
Постояла, подумала и все-таки высунулась.
Стоп.
Не поняла.
Я, значит, тут думаю, что он, словно тигр в клетке, места себе не находит, уверенный, что я обиделась, а он…
А этот гад с девкой какой-то разговаривает.
Уже.
При живой мне, торчащей в туалете.
Ну… Назария. Сейчас зад твой гореть будет. Вызывайте МЧС.
— Меня Ксюша зовут, — слышу голос … рыжей? Она Рыжая? Блин, Суханов, да что ж на тебя все Гермионы этого города слетаются, как мухи на… неважно.
— Ясно, — равнодушно пожимает плечами повзрослевший Рон Уизли стоящий ко мне спиной.
— А тебя?
— Понятно.
— Тебя зовут понятно?
Вот настырная, а. Да он ее уже в чисто поле отправил, а она всё еще продолжает косу выпрашивать.
— Ага. «Ясно» и «понятно» — убийцы диалогов.
— Дурак.
Сама ты дура. Между прочим, я в этого парня уже второй раз за вечер влюбиться умудрилась. Имей совесть, выбирай выражения.
Но мой-то… Отшил ведь. Сам. Кобелиный инстинкт дал слабину. А это всё я. Я его перевоспитала. Ну, и кто после этого молодец? Несите пирожок с полки.
— Креветка, ты долго еще собираешься за спиной моей стоять?
А? Э? Чего?
И секунды не прошло, как парень разворачивается, и вот я уже не подслушиваю, а сама активно участвую в каком-то непонятном процессе, смеясь и утыкаясь носом в грудь парня. Такие обнимашки в клубе не редкость. Но… Странно, но я стеснялась.
— Что за привычка убегать? — слышу я его негромкий голос. — Не делай так. Мне без тебя… плохо, креветка. Без тебя, как-то не так.
А потом он меня поцеловал. Жадно, весь кислород забирая. Стеснение, да кто о нем думал, когда тебя железными тисками за талию держат, давая понять, что ты самая желанная и единственная.
— Поехали домой.
Его рука быстро находит мою ладонь, а красноречивый взгляд говорит о многом.
Я не стала спрашивать, к кому именно мы домой собрались, лишь молча кивнула и тут же покраснела.
Глава 49
А почему бы и нет?
Вертится в моей голове вопрос, когда мы с Сухановым выходим на улицу, двигаясь в сторону машины. Если на секунду забыть тот факт, что он иногда бывает слишком говорливым гадом, то можно со стопроцентной уверенностью сказать, что парень идеальный, блин. И да, вспоминая торс его, как-то все вопросы из головы вылетают. Я тут же превращаюсь в маленького капризного ребенка, который увидел супер-мега-крутую игрушку по телевизору, крикнул: «ВАУ» и захотел ее ручками своими потрогать.
Потрогать и змеиным голосом прошипеть: «Моя прелесть».
Ай, носороги, уймитесь и прекратите заставлять меня фантазировать. Не дело это идти с парнем за руку и мечтать о том, чего в жизни еще никогда не было. Ну, так не целовали, так не обнимали, так не смотрели. И уж точно от одного многозначительного взгляда мое сердце так бешено не стучало.
Не знаю, почему в фильмах показывают, как девушка перед первым разом загоняется в угол, превращаясь в хамелеона, чтобы со стеной слиться. Мне так не хочется. Уже не хочется. А все эти взгляды, которые Назар бросает на меня, периодически оборачиваясь. Да после них ощущаешь себя не просто обычной девушкой, а той, ради кого побегут горы ломать и водопады подрывать.
Я сильнее сжимаю пальцы в каком-то глупом желании соединиться с парнем в одно целое, но кажется, он не так всё понимает.
Он останавливается, резким движением проводит рукой по волосам, и смотрит, словно я сбежать собираюсь, а он не знает, где взять веревку, чтобы связать и удержать.
— Поговорим?
Господи, спасибо, что дал мне посмотреть на неуверенного крокодила. Сомневаюсь, что у меня еще будет такая возможность, поэтому на секунду зависаю и ловлю момент.
Выражение «хочется и колется» сейчас идеально подходит под состояние Назара. Но именно за это я его в третий раз за вечер и полюбила. Парень не прет напролом, он не стебет, не шутит, он хочет… меня (да-да-да), но не давит, оставляет мне шанс на передумать.
Смешно. Вот, честное слово, смешно. Какой еще передумать? Да меня носороги затопчут, если заподозрят, что я немного сомневаюсь.
— Полина!
Я сама потянулась к парню, всем своим видом давая понять, что Полинка-болтунья сегодня хочет помолчать. Невероятно, но так и было. А уж когда Назар, расслабившись, улыбнулся и схватил меня за талию, притягивая к себе, я поняла, с молчанием будут проблемы, ведь в этот момент я слишком громко вздохнула. Взвизгнула, кстати, подходит больше.
И всё, шанс на думки и сомнения у меня отобрали. Я даже не успела ничего сказать, как вот так просто, посреди улицы и стоя ногами в снегу, парень жадно накрыл мои губы своими.
Такая хватка, такой натиск, и мне самой хотелось ответить. Не просто ответить, а соответствовать. Раскрыться. Назар углубляет поцелуй, а его пальцы зарываются в моих волосах, когда я осторожно просовываю руку под его кофту, нежно касаясь разгоряченной кожи.
Сама. Да-да, бойкая Полинка, которая в данный момент не может себя контролировать, смелеет до неузнаваемости. Назар целует, разрывая мое сознание на тысячи мелких кусочков, а я смелею и завожу руки за его спину, прижимая парня к себе. Дрожь по телу, но это странно, ведь я не чувствую холода. Меня трясет, но мне дико нравятся такие ощущения. Особенно нравятся глаза блондина, они будоражат, они словно разговаривают со мной, обещая показать нечто восхитительное.
Я не помню, сколько мы так стояли, наслаждаясь каждым жадным прикосновением, вылетев из холодной реальности. Пять минут, десять, час… Черт его знает. Может, это еще бы и продолжалось, но, когда мы услышали сигнал проезжающий мимо нас машины, нам пришлось оторваться друг от друга, чтобы через секунду приблизиться вновь, но уже на мягких сиденьях с включенным мотором.
