Грани чувств. 2. Стёртая грань - Слава Доронина

— А как же…

— Никак. Мои планы поменялись. Либо полная свобода после, либо я сверну лавочку и мне плевать на Уокса. Я должен знать ради чего иду на такие риски, чтобы грызть землю под ногами. В противном случае все это бессмысленно.

— То есть ты просишь отставку?

— Ее самую. И ты забываешь, что знакомился и виделся с девушкой по имени Алисия Уорнер.

— Хм… — на лице Морриса проступила озадаченность. — Ты ведь понимаешь, каким путем это будет сделано?

— Мне плевать, — еще раз повторил Рик. — Как хочешь так и сделаешь правильным. Мне важна конечная цель. Как и тебе. Я давно не держусь за все это.

Моррис пристально на меня посмотрел, по его лицу заходили желваки, а в глазах появилось смятение и неуверенность. Он потер рукой подбородок, опустил глаза, посмотрел на свои ботинки, затем куда-то в сторону и снова на меня. А у меня будто внутри все ухнуло с высоты. В ушах непонятно откуда взялся свист.

— А Логан? — спросил Моррис.

— С Логаном вы будете договариваться сами. Он отдельная ипостась.

— Я подумаю, как это можно обыграть, подключу Юджина к этому вопросу, чтобы в случае чего он помог с документами и визой. А пока действуем по утвержденному ранее плану.

— Мне нужны гарантии. Откуда мне знать, что выкинет Уокс. Я иду на риск и тяну за собой Алисию. И либо мы договариваемся здесь и сейчас, пожимаем друг другу руки, и расходимся заниматься делами, либо…

— Не забывайся, — строго проговорил Моррис и нахально ухмыльнулся. — Это я твой начальник, а не наоборот.

— Мне нечего терять. В случае чего я ее за собой следом потяну. Но тогда тебе до Уокса никогда не добраться. Или начинать придется с самого начала.

— Да что с тобой происходит Рик? Я не понимаю… — вдруг поведение Морриса резко переменилось, и интонация голоса стала тише, без прежнего давления и надменности.

— Думай, как знаешь. Но я своего решения не переменю. Утром дашь мне ответ. А я пока сам ознакомлюсь с твоей информацией, — Рик стоял на своем словно вековая скала.

— А девушка?

— Ты хотел ее увидеть? — чуть ли не прорычал Рик в ответ.

Моррис снова перевел на меня задумчивый взгляд.

— Она в любом случае останется со мной и будет делать то, что я ей скажу. Не ты. И никто другой. Поверь, в моих интересах поскорее закончить весь этот фарс, который уже порядком затянулся. В указанные сроки на твоем столе будет вся информация и списки. С ребятами потом годны, что хотите делать с Уоксом и этими данными. Но мне необходима свобода. Ей и мне. Больше никаких связей с криминалом, ФБР. Я знаю, ты можешь это устроить, чтобы наверху никто и ничего не узнал.

— До утра, — Моррис бросил на меня короткий, но весьма красноречивый взгляд.

Я же все время их разговора стояла тихо как мышка, слушая мужчин не позволяя себя углубляться в слова и смысл всего сказанного, не иначе упущу что-нибудь важное. Позже обо всем подумаю и сложу два и два. А пока боялась лишний раз пошевелиться, чтобы создать лишнего шуму, сконцентрировав все внимание на мужчинах.

Моррис развернулся и последовал по тому же пути, по которому пришел. И вскоре его фигура растворилась в темноте. Рик долго смотрел ему в след, но я хорошо понимала, что он не торопился ко мне обворачиваться и что-либо говорить, потому что и так уже было сказано очень много.

А я вдруг ощутила себя так, словно попала в эпицентр стихийного бедствия, стояла на берегу моря и заворожено наблюдала как приближалась огромная приливная волна, которая грозилась снести меня, вобрав в свой бурный поток вод. Бежать было бессмысленно. И потому я просто ждала своей участи. И мысленно билась в этих волнах, пыталась выбраться на поверхность, чтобы вдохнуть глоток спасительного кислорода, но у меня ничего не выходило.

Я оперлась ладонью о стену, тяжело дыша, наконец выбравшись из этого бурного потока мыслей и снова посмотрела в спину Рика. Меня всю колотило, будто подскочила температура. Хотелось накрыться с головой одеялом, но вовсе не от холода, что пробирал до костей, а оказаться в импровизированном укрытии. Как в детстве. Спрятался в укромном уголке и кажется, что все проблемы решены. Жаль детство давно уже прошло.

— Ты заранее все это спланировал… — не в силах отвести взгляда от Рика я размышлял над тем, что совсем не знала мужчину. Его неутомимая страсть, конечно, накладывала свой отпечаток, вызывала зависимость, и лишала иной раз возможности смотреть на многие вещи под другим ракурсом.

— Да, — невозмутимо подтвердил Рик и повернулся, встречаясь со мной ничего не выражающим взглядом. Именно таким он мне и казался — снова холодным и неприступным, как камень. — И ничего заранее не говорил, потому что догадывался о подобной реакции. Но должен отдать должное ты хорошо держалась. Не подвела меня. Не закатила истерику. Хотя я до конца в том был не уверен.

— Ты же понимаешь, что…

— Нет, это ты не понимаешь! Покончить со всем этим можно только таким путем.

— Похоронить себя заживо? — ужаснулась я.

Внутри еще плескались остатки эгоизма, мне было жутко решится на подобный шаг, но и как на него не решится тоже не знала, причем вот так с размаху, наотмашь. Меня словно приговорили к смертной казне, посадили на электрический стул и говорили «Не переживайте, все будет в порядке»…

— Извини, но я не оставил тебе право выбора. Снова…

Но только в голосе Рика не прозвучало и тени раскаяния.