держа на руках малыша Хиро.
– Он проснулся и требует внимания, – подходя к ним, сказала она. – Няня приедет через час, так что придется кому-то развлекать маленького тирана.
Викензо встал, забирая у нее своего сына, и Эвелин, подмигнув Тео, ушла, прикрыв за собой дверь.
– Чем они вообще занимаются? – задал вопрос его брат.
– Примеряют нижнее белье? – мечтательно предположил Тео.
На самом деле, на следующий день Вивиане исполнялось восемнадцать лет и Бьянка очень ответственно отнеслась к этому событию, отправив девочку домой к подруге, и, занявшись приготовлениями с помощью Эвелин.
– Не смей представлять Бьянку… – тут же завелся грозный Дон, вызывая у него веселый смешок.
– Твоя ревность очаровательна, Энзо. Ты ведь помнишь, в кого была влюблена Бьянка, пока ей не пришлось выйти за тебя?
Тео был уверен, что только малыш, сопящий на руках, удержал его взрывного брата от нападения. Дразнить Викензо было его излюбленным занятием.
– А если серьезно? – успокоившись, спросил тот. – Они заперлись два часа назад. Что эти женщины могут делать в спальне столько времени?
– Есть у меня предположения…
– Заткнись, Тео! И привыкай к тому, чтобы фильтровать свою речь в присутствии моего сына. Скоро он начнет все понимать и мне не нужно, чтобы ты вкладывал в его голову свое извращенное мышление.
– Но должен же кто-то унаследовать мое чувство юмора! – возмутился Тео.
– Вот и завещай его своим детям. Это сейчас вы убеждены, что не хотите быть родителями, но Эвелин может передумать, Тео. И тогда тебе придется решать.
Тео отмахнулся от него, но вопрос о детях позже снова всплыл в его сознании.
Когда они бывали дома у Викензо, Эвелин часто помогала Бьянке с малышом, так как та все еще не полностью контролировала свое тело. Вдруг, в ней все же есть материнский инстинкт? Они были вместе очень недолгое время, но в отличие от других женщин, Эвелин понимала его и не требовала постоянных отчетов и объяснений. Даже когда он заявлялся домой в середине ночи.
Тео продолжал вести обычный образ жизни, за исключением многочисленных любовниц, и его это устраивало. А присутствие Эвелин рядом на вечеринках даже радовало, ведь они оба получали удовольствие от своих извращенных игр разума, заставляя друг друга ревновать и доводя до точки кипения. Она была словно создана по его идеальному макету и он не уставал удивляться тому, как они подходят друг другу. Если со временем его жена захочет того, что есть у Бьянки, он не думал, что сможет пойти на компромисс.
– Ты не хочешь своих детей? – спросил мужчина, когда они возвращались домой тем вечером.
– Нет, – с любопытством глядя на него, ответила Эвелин. – Я устаю от Хиро за полчаса. Смотреть за ребенком сутки напролет? Нет уж, я пас!
Он не стал развивать тему, а она не стала задавать вопросы. Они забыли об этом до тех пор, пока пару лет спустя у нее не случилась большая задержка. Тогда тема детей всплыла снова.
В ночь, когда они вернулись от Викензо и Бьянки, брат позвонил Тео и сообщил, что Виви пропала.
– Что значит, пропала? – не понял он. – Ее похитили? Что говорит охрана?
– Она ушла сама, Тео, – напряженно сказал Викензо. – Написала записку и ушла.
Брат не стал делиться подробностями по телефону, приказав ему приехать и занявшись сбором людей на поиски. Узнав, что случилось, Эвелин настояла на том, что поедет с ним, но в кабинет Викензо Тео ее не пустил, сказав найти Бьянку.
– Где записка? – первым делом спросил он, закрывая за собой дверь.
Викензо протянул ему листок бумаги, продолжая раздавать приказы по телефону. Тео не поверил своим глазам, когда вчитался в текст.
«Энзо, я знаю, что ты сразу подумаешь, что меня снова похитили, но это не так. Мне очень жаль, но я не могу больше притворяться, что все в порядке. Правда в том, что я люблю Виктора и теперь, когда мне исполнилось восемнадцать, я могу быть с ним.
Мне было очень стыдно из-за того, что вы страдали из-за меня, и я знала, что вы не поверите в правду, даже если я расскажу, но скрывать больше нет смысла.
Виктор не такой, как вы о нем думаете.
Когда он похитил меня, он ни к чему меня не принуждал. Ни он, ни его люди никогда не прикасались ко мне и не причиняли боль. Виктор просто был в отчаянии и хотел вернуть свою невесту, поэтому ему пришлось пойти на крайние меры. Ты не должен был узнать об этом, так как его гордость будет уничтожена из-за этой слабости, но мне невыносимо думать, что моя семья будет считать его монстром, а меня – жертвой, которой запудрили мозги.
Зная, что ты можешь проверить, меня лишили девственности медицинским способом. Это сделала женщина-гинеколог. И те следы, которые были на моем теле, когда он вернул меня, были сделаны при помощи резиновой присоски. У меня нет психологической травмы или стокгольмского синдрома. Виктор обращался со мной, как с ребенком, а не как с пленницей, что я, если честно, находила оскорбительным, потому что мои чувства к нему изменились очень быстро. Это получилось само собой, но я влюбилась в него и все эти месяцы страдала, потому что считала, что он никогда не посмотрит на меня, как на женщину. Даже когда Эвелин вышла замуж за Тео, я искренне думала, что Виктор страдает из-за этого, потому что любит ее. Но он никогда ее не любил! И теперь, когда я достигла совершеннолетия, он сказал мне правду.
Я знаю, как сильно ты ненавидишь его, Энзо, но я больше не могу бороться с самой собой. Мы с Виктором собираемся пожениться. Пожалуйста, найди в себе силы простить меня, потому что я не делаю выбор между ним и тобой. Этого никогда не будет! Я просто хочу выйти замуж за мужчину, которого люблю и который любит меня. Прости.
Твоя Виви»
– Что это за хрень? – прорычал Тео, наглядно тряся письмом в руке. – Ты же не веришь в это дерьмо?
– Конечно, нет, – ответил Викензо, в отчаянии запуская руки в волосы. – Нам нужно вытащить ее максимально быстро, Тео. Я уверен, что ее заставили написать это гребаное письмо!
– Тогда чего мы ждем?
– Терехов улетел на своем самолете сегодня вечером! – взревел брат. – Он забрал ее из чертового города!
Это все меняло.
Дьявол! Даже если они узнают, куда именно улетел Терехов, отбить Вивиану на незнакомой территории будет нелегко и уж точно не быстро.
