ты силой скрути Милану и вывези из страны, ощущение, если останемся в России, закончится все плохо.
Причем для двоих.
- Слушаю, - поднимаю трубку, с трудом открывая глаза. Голова ужасно трещит и таблетка аспирина, как и двухчасовой сон, не приносят облегчения.
- Привет, это Анжелика, - тараторит женщина скороговоркой. Понимаю, что скорее всего сейчас начнет рассказывать мне о Васе и их перипетиях и мысленно закатываю глаза. Только не сегодня. Сил ни на что нет.
- Видела Еву, - произносит Лика.
Одно только имя жены меня возвращает к реальности и я вскакиваю с постели.
- Что? Где? Говори же, - тороплю ее.
- В гинекологии. Думаю, что Ева беременна, поверь мне, я четверых родила – собаку в этом деле съела, - продолжает женщина.
От услышанного - ощущение нереальности. Как это беременна? То есть… в смысле? В голове сумбур, я не понимаю, как мне реагировать и вообще, стоит ли верить Анжелике. Думаю – это не факт, а всего лишь предположение.
- Как она? – все, что могу спросить. – У тебя есть координаты Евы?
- Нет, но я проследила в каком кабинете был прием. Полагаю, если поднапрячься, можно будет ее найти.
- Диктуй, - хватаю ручку с тумбочки, чтобы записать всю информацию.
О головной боли я тотчас забываю. Нужно ехать прямо сейчас и искать Еву, попытаться достать хотя бы ее новый номер телефона. Начинаю понимать, почему она скрывается, и от этого мне и радостно, и страшно одновременно.
Глава 43. Ева. Прием у врача
- Анализы неплохие, - листает мою карточку Павел Александрович, но…
- Но? – по телу сразу же пробегает озноб. Сколько этих «но» было в моей жизни? Давно сбилась со счета, каждое сомнение врача вызывает во мне страх снова потерять ребенка.
Меня поймет лишь та, кто пережила столько же выкидышей, как и я, провела множество бессонных ночей в мыслях о собственной женской несостоятельности и размышлениях, как жить дальше.
Желание подарить Диме ребенка порой переходило в помешательство, я вдолбила себе в голову, что без малыша не нужна супругу, хотя он никогда не упрекал меня в том, что не могу родить. Ни разу не увидела от него косого взгляда или намека, что я бракованная.
Ему не нужно было этого делать. За него старалось общество, задавая свои неэтичные вопросы, почему у нас нет детей, не надоело ли жить без потомства, и не хочу ли я осчастливить Диму маленькими наследниками.
Каждый вопрос был как гвоздь в сердце, каждое желание меня пожалеть или посочувствовать я приравнивала к ножу, которым посторонние люди праздности ради ковыряли мою боль.
Подумаешь, для них это обычные мимолетно брошенные фразы или вопросы, почему мы все еще вдвоем и не увеличиваем состав семьи, а для меня часы, а то и дни самобичевания, после их тычков.
Дима молчал. Молчал и поддерживал меня в моем упрямстве, находил лучших врачей, возил по курортам, потому что вычитала, что нужно отдыхать и отвлекаться, покупал лучшие витамины и неизменно повторял, что я лучшая, что все обязательно получится и у нас обязательно будут маленькие пупсики Дмитриевичи.
Хотелось в это верить, но с каждым разом надежда становилась все призрачнее, а боль сильнее.
Со временем я перестала донимать мужа тестами. Какой смысл показывать одну полоску и сокрушаться? Даже когда удавалось забеременеть, ребенка выносить не получалось.
Столько боли, сколько я пережила, не пожелаешь и врагу, но я не сдавалась, не сдаюсь и сейчас. Верю, что смогу доносить мою кроху под сердцем, несмотря на все сложности, которые свалились на голову, как гром среди ясного неба.
- Да, Ева Олеговна, но… - я вижу ваше подавленное настроение и как похудели.
Надо же, - мелькает в голове, а Анжелика сказала поправилась.
- Набор веса есть, но он на нижней границе нормы. Думаю, мне нужно поговорить с вашим мужем, почему не следит за беременной супругой? Совсем от рук отбились, - добавляет с ухмылкой.
- Нет! – слишком эмоционально отвечаю, и врач от неожиданности дергается.
- Вы чего?
- Павел Александрович, с мужем мы переживаем не лучшие времена, я бы не хотела, чтобы он был осведомлен о моем положении, - откровенно с ним делюсь.
Мужчина вздыхает и поправляет на носу очки. Чуть медлит и потом произносит:
- У меня были подозрения на этот счет. Вы единственная пара, которая практически на все приемы всегда приходили вместе, а тут… такая новость, а Дмитрия Сергеевича нет.
- Он не знает о моей беременности, - опускаю глаза и почему-то краснею.
- Не думаю, что имею право давать советы, все же я не психолог, или психотерапевт, но вам стоит подумать над тем, чтобы рассказать Дмитрию о своем положении. Он точно так же, как и вы, ждал этого события. Поверьте мне, таких мужчин, как ваш супруг - единицы. Как правило, мужья плюют на то, что их женщины имеют проблемы с деторождением. Приходят разок-другой на прием, кивая, слушают мои рекомендации, а после исчезают, оставляя своих женщин с личной бедой наедине.
Слова врача верны, только ему невдомек, что мой муж мне изменил. Не нагрубил, не устроил скандал или напился, а предал. Такие вещи сложно принять и простить.
Знаю, что если расскажу Диме о своем положении, он не даст мне прохода, будет преследовать всю беременность, ходить по пятам и просить, чтобы дала шанс на примирение, потому что мечта иметь ребенка не только моя, но и его.
А что, если и вернуть меня он захочет только исключительно из-за малыша? Понимать это – еще хуже, чем быть одной.
- Я подумаю над вашими словами и да, стану больше кушать, - пытаюсь казаться бодрой.
- Ева Олеговна, вам нужно отдохнуть. Укладывать вас на сохранение в обычную больницу я не очень хочу, но
