— Джаред…
— Не надо Эли, — он погладил большим пальцем мою щеку. — Ты думаешь, я не чувствую этого? Как сильно ты хочешь тех вещей, которые я не смогу тебе дать. Вот почему это ранит меня, когда думаю об этом, потому что я предупреждал тебя. Но ты не сможешь изменить меня и не сможешь сказать что-то или сделать, что повлияет на мое решение или заполнит пустоту в моей душе.
В его словах не было злости. Только печаль.
Он сильнее обхватил мое лицо, и я прижалась ближе к нему, желая раствориться в нем, желая заполнить пустоту.
— Я знаю это. Я просто беспокоюсь за тебя, — прошептала я серьезно.
Печальная улыбка коснулась его губ, а глаза были нежными, и я знала, что он тоже беспокоится за меня.
— Да, конечно, Эли, — признался он, в то время как его голубые глаза потемнели. — Просто будь осторожна в своем беспокойстве, не переусердствуй.
Я притянула его руку к своему лицу, поцеловала вокруг вытатуированной даты на израненном кулаке его левой руки: 2006. Смерть.
Год, когда он потерял все.
Я молилась, что когда-нибудь он сможет научиться жить снова.
На следующий день я должна была рано вставать, потому что запланировала работу, поменяв смену. Джаред ускользал из моей кровати иногда в очень ранние часы, но никогда не оставлял без маленького кусочка своих мыслей.
Испорченный портит красоту.
Его слова тронули и огорчили меня.
Я решила оставить нежный поцелуй около его уха. Он открыл заспанные глаза и улыбнулся, увидев меня. Ласковые слова сорвались с его губ:
— Привет, красавица.
И я почувствовала себя так хорошо. Живой. И, возможно, Джаред и я нашли какое-то понимание, шаткое, но понимание.
* * *
Я сдула челку со лба и начала вбивать следующий заказ в компьютер. Воскресенье всегда был тяжелым днем, но я это любила, так как, это означало, что время пройдет быстро. Взглянув на настенные часы, только полчаса отделяло меня от встречи с ним.
— Как дела, Эли? — спросила Карина, просовывая голову через раскрытую дверь.
— Я все сделала и почти готова свалить отсюда, — улыбнулась ей я.
— Похоже, ты торопишься. Почему бы тебе не обслужить свой последний столик, а потом можешь бежать, а?
— Спасибо, Карина.
— Без проблем. Дай мне знать, если еще что-нибудь понадобится.
— Хорошо.
Дверь за ней захлопнулась, и я вернула свое внимание к компьютеру, набирая свой последний заказ.
Две секунды спустя, дверь снова открылась. Я подняла глаза и увидела еще одну официантку. Клара стояла в дверях и вопросительно смотрела на меня.
Нахмурившись, я спрятала свой блокнот в фартук.
Ее голова настороженно склонилась набок. Она выглядела как девушка из двадцатых годов, осветленная блондинка, много косметики и одна из самых трудолюбивых. Однажды она мне сказала, что быть матерью одиночкой — это значит, у нее есть вторая работа.
Она мне нравилась.
— Что? — спросила я, не в силах сдержатся, улыбка коснулась уголка моего рта.
Взглянув на нее, я схватила два стакана и наполнила их льдом.
Она облокотилась и скрестила руки на груди, ее выражение на лице сияло самодовольством.
— Итак, Эли, подружка, — продолжала допытываться она, — попытайся объяснить мне, почему этот безумно горячий и пугающий парень спрашивает о тебе?
Моя рука сжала стакан, который я наполняла.
Джаред.
Жар поднялся к моему лицу и спустился вниз, проходя через сердце. Он был здесь.
Смеясь, она подошла ко мне и, легонько толкнув меня своим бедром, начала наполнять стаканы льдом и чаем.
— Глядя на твое лицо я догадываюсь, что ты точно знаешь, о ком я говорю.
— Возможно, — закусив губу, буркнула я.
Усмехнувшись, она подняла подбородок, изучая мое лицо.
— Просто будь осторожна, хорошо? В нем есть что-то настораживающее.
Желание защитить его покалывало заднюю часть шеи, а уши начали гореть.
— Ты ничего о нем не знаешь. И на твоем месте, я бы подумала получше, прежде чем рассуждать, основываясь на нескольких татуировках. — Фраза получилось жестче, чем я рассчитывала.
— Прекрати, Эли, ты знаешь меня лучше, — дразнилась она. — Я не говорю о его татуировках. Я говорю о его глазах, — она отошла назад и серьезно посмотрела на меня. — Ты права, я ничего не знаю о нем, и это действительно не мое дело, — ее голос стал мягче. — Но ты мне нравишься, и поверь, я сталкивалась с таким раньше. Это всего лишь парень, который так разбит, что ты никогда не сможешь обуздать его, и в конечном итоге он сломает тебя, — раны прошлого собрались в уголках ее глаз. — Я не хочу видеть, как это может произойти с тобой.
Эти слова ранили, потому что были правдой. Сомнения появились в моем сознании, но я спрятала их подальше.
— Знаю, Клара, и я это ценю, но уже…
Она только понимающе улыбнулась, и наконец поняла то, что у меня никогда не хватит смелости сказать.
— Но уже очень поздно.
Очень поздно наступило много лет назад.
— Да, — негромко призналась я.
Она тихо выдохнула через нос.
— Что ж, почему бы тебе тогда не отдать мне свой последний столик? А ты сможешь свалить отсюда.
— Ты уверена?
Взмахнув рукой, она отмела мои сомнения:
— Ага, в любом случае, я смогу заработать деньги.
— Спасибо, Клара, — благодарность сорвалась с моих губ.
— Не волнуйся об этом.
Я вручила ей напитки для моего столика, и она поставила их на свой поднос.
Она прошла через кухню и подошла к приоткрытой двери. Выглянув в маленькую щель и игриво изогнув бровь, она посмотрела на меня.
— Боже, Эли. Я не виню тебя ни секунды, просто я тоже растерялась. Ты сказала несколько татуировок? Получи удовольствие, запоминая их.
Смеясь, я бросила в нее бумажное полотенце.
— Замолчи, — сказала я, не обидевшись, потому что Клара имела в виду только хорошее.
Конечно, я планировала запомнить все татуировки Джареда, но совершенно по другим причинам, не по тем, которые предполагала Клара. Я хотела изучить каждую, узнать, какую историю она скрывает, и понять, какие раны вдохновили его на это.
Она исчезла с моего пути и, улыбаясь, придержала дверь.
— Будь осторожна, — крикнула она, прежде чем за ней захлопнулась дверь.
Стащив фартук, я схватила свою сумочку и направилась в зал. Джаред стоял около стены прямо у входа, его руки были спрятаны в карманы. Мое сердце забилось сильнее, пытаясь удержать волнение, которое я испытывала, когда увидела его. Мне очень понравилось, что он искал меня. Джаред давал нам шанс, здесь в кафе, а не только, когда мы скрывались в моей комнате.
